Григор Карт - Один день из жизни самоубийцы

© Григор Карт, 2018

ISBN 978-5-4490-6968-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Теплый солнечный луч мягко скользнул по лицу Аристарха. Несколько мгновений он пытался упрямиться, но затем все же открыл глаза. Из окна доносились звуки пробуждающегося города, а освежающий ветерок поднимал наверх сладкий запах сирени. Майская зелень, особенно яркая — то ли оттого, что молода и не успела еще потерять окрас, то ли потому, что не видел ее почти год, — приятно радовала глаз, гармонично контрастируя на фоне бездонно-синего неба. И даже топот торопящихся куда-то внизу людей как-то по-особенному дополнял умиротворяющую картину.

День обещал быть прекрасным!

Повалявшись в постели еще несколько минут, Аристарх наконец выполз из-под одеяла. Пожалуй, он мог провести весь день просто лежа здесь, у окна, наблюдать, как свежее утро сменяется знойным днем, а затем — неспешным уютным вечером. У него даже появилась мысль: устроится на подоконнике с чашечкой кофе и посвятить день созерцанию, но сколь бы заманчивой ни была эта идея, от нее пришлось отказаться — сегодня еще нужно было закончить пару важных дел.

Пробираясь на кухню, Аристарх мельком взглянул на себя в зеркало. Тощая, вытянутая фигура, с длинными, как плети, руками, и огромной, покрытой копной светлых волос головой, уставилась на него в ответ. Под большими синими глазами образовались такие же синие мешки от частых недосыпов. Сон вообще был больной темой Аристарха, особенно с тех пор, как его отчислили из университета. Каждое пробуждение давалось с необычайным трудом, а прежде чем заснуть, он ворочался и пялился в потолок по два, три, а то и четыре часа кряду. Днем Аристарх чувствовал себя таким уставшим, что у него едва хватало сил держать глаза открытыми. Из-под полуопущенных век окружающий мир выглядел бледным и тусклым, словно кто-то набросал удивительно точный эскиз, а потом разукрасил его старым высохшим маркером.

Однако сегодня… сегодня все было по-другому! Никогда прежде Аристарх не чувствовал такой ясности и бодрости сознания! И это ощущение постепенно охватывало все тело, отчего оно так и подмывало пуститься в пляс. И небезосновательно, — сегодня был особый день, — день, одна мысль о котором отзывалась праздником в душе.

Юноша заварил кофе, принял душ, а после, чтобы не забыть, достал из ящика стола все свои сбережения (над которыми, не будь у него такого приподнятого настроения, он мог бы разрыдаться) и распихал по карманам. Прежде чем все закончится, нужно успеть вернуть пару долгов.

Возвращаясь на кухню, куда его манил терпковатый аромат кофе, взгляд Аристарха зацепился за мольберт, стоявший в дальнем углу спальни. Краски и кисти лежали на полу. Подготовленное полотно находилось здесь уже несколько месяцев и все же оставалось ослепительно белым, словно его поставили минуту назад. Аристарх задумчиво улыбнулся. Подумать только, сколько бессонных ночей провел он перед ним, пыхтя и чертыхаясь, проклиная все на свете, а в первую очередь себя самого, за бессилие и бездарность. Сколько нервов истрепал, мотаясь с кистью вокруг треклятого полотна, так и не заставив себя сделать и первого мазка. Черт побери, да ведь если задуматься, то выходит, что этот нетронутый холст отнял у него больше сил и времени, чем любая другая написанная картина. Что ж, вполне ожидаемое завершение карьеры художника, которого выперли из универа «за отсутствие таланта и способностей».

Наслаждаясь кофе, Аристарх смотрел из окна вдаль, на простирающийся за городом сосновый лес, пересекаемый узкой, но все же заметной зоркому глазу рекой. Он любил представлять себя путешественником, одиноко блуждающим по далеким неизведанным землям, покоряющим вершины гор, чтобы полюбоваться головокружительными видами, открывшимся лишь горстке избранных, или пробирающимся через непроходимые чащи, чтобы непринужденно пройтись там, где еще не ступала нога человека. Однако на деле лишь единожды ему случилось отправиться в поход с палатками, и впечатления у него остались неоднозначные. Уж слишком много прозаичных составляющих присутствовало в этом «отрыве от цивилизации». Ну, вот кто, скажите на милость, будет ехать за три сотни километров от ближайшего города, чтобы порубить дрова, повоевать с палаткой, а под вечер еще и покормить собой комаров? Аристарх всегда лелеял в себе дух приключений, но после очередного пинка от суровой реальности пришел к выводу, что можно с не меньшим удовольствием путешествовать, сидя в мягком кресле у себя в гостиной и наслаждаясь расслабляющей музыкой.

Допив кофе, Аристарх бросил последний взгляд на лесные дали и, надев легкую куртку, покинул квартиру. Входную дверь он запирать не стал, — не было нужды. Единственная ценность, которая у него осталась, это лезвие на умывальнике в ванной, но на него никто не позарится.

Перед выходом из подъезда, Аристарх машинально сунул руку в почтовый ящик и с удивлением обнаружил там конверт.

— Ну и кто же побаловал меня своим вниманием? — радостно бормотал он, извлекая письмо.

Конечно же, это был его бессменный друг по переписке, банк «Юицер». На обратной стороне конверта был их девиз: «Наша работа — это забота о вас». Если «Юицер» и позаботился о чем-то, так это о том, чтобы Аристарх не испытывал недостатка в макулатуре. Несколько раз в месяц, вот уже на протяжении года, банк присылал ему аналогичное письмо, в котором «просил» не задерживать выплаты по кредиту и напоминал, что в случае несоблюдения договора предусматривается «ответственность». С каждым новым письмом банк все меньше стеснялся в выражениях, пока окончательно не опустился до угроз и оскорблений. Забавно, но было время, когда Аристарх дрожащими руками вскрывал такие конверты и с замиранием сердца читал эту бюрократическую прозу. А сколько раз ему доводилось оббивать пороги друзей и знакомых, чтобы погасить хотя бы набежавшие за время проценты…

Лицо Аристарха растянулось в добродушной улыбке. Быстро пробежав письмо глазами, он бережно сложил его пополам, затем загнул наверх кончики по краям, так чтобы получился треугольник, провел еще несколько нехитрых манипуляций и в его руках оказался превосходный бумажный самолетик. Распахнув дверь подъезда, Аристарх нежно пустил его перед собой. Подхваченный легким весенним ветерком, тот взмыл вверх и скрылся за ветвями высокого ореха. Даже жаль немного, что ему больше не доведется насладиться творчеством банковских прозаиков…

Только оказавшись на улице, Аристарх смог в полной мере ощутить тот восторг и пьянящее чувство свободы, которые подарил ему этот день. Эта необычайная легкость в груди, где еще вчера, казалось, застопорился целый валун, отравляя собой каждый вздох!.. Эта невероятная свежесть в голове, внезапно сменившая уже давно привычную, непроницаемую пелену апатии!..