Валерий Попов - Нарисуем [журнальный вариант]
- Название:Нарисуем [журнальный вариант]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2009
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Попов - Нарисуем [журнальный вариант] краткое содержание
Нарисуем [журнальный вариант] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
“Сколько там, на кухне, народу?” — Я ревниво вслушивался, но выйти не мог: для них я никто!
“Ну чистый Пьяногорск!” — думал я. Что сделали с моей благородной ссылкой? И все это — мой друг! Да, таких друзей… надо бы в музей. Но в музей скорее он меня сдаст.
— Серж заходил! — радостно встречала жена Пеку. Меня она никогда так не встречала. Кстати, не помнил я посетителей, которые могли бы именоваться так элегантно.
— Какой Серж? Большой? — морщил Пека свой натруженный лоб.
Их еще, оказывается, целых два!
— Большой! — радостно подтверждала жена.
— Что же он меня не дождался?! — восклицал Пека. — Как он?
— Не расстраивайся. Обычная пьянь, — должен же был и я подать свой голос.
Пека и жена изумленно глядели на меня.
— Серж — пьянь? Да ты соображаешь, что говоришь? — наконец произнес Пека. — Да он уже год в рот не берет!
Ну извините. На год ошибся. Нюансы пока не изучил.
— Да он вообще тут не знает никого, — жена махнула на меня своей маленькой ручкой.
Полное предательство, на моей собственной территории!
— Живет тут, как лебедь на болоте: испачкаться боится, — добавил и он.
Спелись на моей почве!
Решив, правда на самом примитивном уровне, продовольственный вопрос (лишь с большой голодухи можно такое есть!), Пека расширил свою деятельность: выгодно доставал стройматериалы, потом еще более блистательно обменивал их… Квартира моя стала походить на брошенную стройку. Впрочем, все тут жили в подобном пейзаже и интерьере. Другого вроде бы и не существовало. Какой Эрмитаж? Какой Невский? Сюда смотри! Пека, кстати, тоже ни разу не выразил желания съездить в центр — эта вселенная вполне его устраивала. Состояние вечно незаконченного строительства, видимо, устраивало тут всех.
— Нашел бак-фанеру дешевую! — Пека с грохотом заносил стройматериал. — У нас она втрое стоит, — пояснял понимающему человеку — моей жене.
— И что? На ней, что ли, полетим? — поинтересовался я.
— Куда?
Так. Уже “куда”? Навечно мы здесь, что ли, поселились? Слово “полетим” он принял как-то неодобрительно. Видимо, жизнь тут, где баснословно дешево стоит бак-фанера, вполне устраивала его. Кроме того, у него были и другие неоспоримые признаки, доказывающие, что здесь — рай. В резерве у меня была главная фраза: “Ведь мы с тобой сценарий о рабочем классе обещали писать”. Но я берег ее на последнее. Боялся, что он аннулирует ее уже привычно: “А тут что — не рабочий класс?”
На большом экране эти герои представлялись с трудом. Да, они строили тут дома. Но какие? Однажды один из таких строителей, друг, естественно, Пеки (может быть, даже Серега Большой), задремал в уборной. Я долго дергал дверь — никакого ответа. Сама дверь-то как раз слишком отзывалась на мои рывки, мягко прогибалась пузырем вслед за ручкой. Из чего же она сделана была? Из той самой знаменитой бак-фанеры, что так прочно удерживает здесь моего друга? Отчаянный рывок — и в моей дрожащей руке вместе с ручкой лист этой самой фанеры, фасад, так сказать, туалетной двери. Коробка двери оказалась наполненной мягким картоном, сложенным гармошкой, далее — еще один столь же зыбкий фанерный лист. И это все? Это дверь, защищающая место уединения, единственное место, где человек может побыть сам с собой? Я оглянулся. Похоже, что и входная дверь, призванная защищать мое жилье, сделана так же. Я призвал Пеку, оторвав его от раннего застолья. Сколько народу он, однако, вместил на столь крохотной кухне — и с каждым его связывали какие-то бурные дела.
— Погляди! — сурово сказал я Пеке, поставив его перед распотрошенной дверью. Строго говоря — не он ее устанавливал. Так что зря я вешаю на него. Усопшая совесть что-то вякнула. Но он и это взял на себя!
— Да, это не бак-фанера, — сурово произнес он. — Я ж говорил, что в сто шестом проекте ставят труху! Михалыч, гляди!
Победа над лысым Михалычем казалась ему важнее моей беды.
— Ну ставим. В виде исключения, — горделиво сказал Михалыч. Всю жизнь мне везло на такие исключения. И они опять направились на кухню.
— Мне-то что делать? — вырвалось у меня.
Михалыч с досадой обернулся. Видимо, они были близки к решению какой-то глобальной проблемы, и тут возник я со своей ерундой.
— Вот, — Михалыч нетерпеливо ткнул в окно, — здесь нулевка идет — тридцать седьмой проект будет. Поговори там с ребятами — что за двери у них.
И снова нырнул в пучины какого-то спора с Пекой, темы которого я понять не смог. Я побрел на кухню — рассчитывать можно было только на них. Наконец и меня заметили.
— О, пришел! — насмешливо произнес Михалыч. Все с усмешкой разглядывали меня. — У него склад через дорогу, а он грустит!
Все заржали. И Пека, друг. Я повернулся и вышел. Склад через дорогу — для них это рай! “Ку-клу-склад”, — мрачно пошутил сам с собой.
С реализацией добычи тут не спешили — конечный результат их, похоже, не интересовал, а лишь сам процесс наслаждения. В склад как раз превращался мой дом. Вдруг, как по взмаху волшебника, весь заполнился мягкой игрушкой — розовых, голубых тонов. Когда я смотрел на всех этих слоников и чебурашек, у меня текли слезы: впал, видимо, в обычную воровскую сентиментальность. Полная деградация! И главное, кто конечный потребитель продукта? Я! Все, видимо, мне и достанется! В слове “достанется” все ясней проступал мрачный смысл.
Ночью вдруг Пека меня тряс.
— Вставай! — произнес жарким шепотом.
— Зачем? — так же шепотом спросил я.
— Тебя, — показал в темное окно, — за сараем коровья нога ждет!
Фильм ужасов!
Надеюсь, это был сон? Утром поплелся на кухню.
— Вагон золота откатили! — с набитым ртом бодро сообщал Пека жене, и эта дура радостно всплескивала руками.
— Ну, как-то это… неблагородно, — пробормотал я. С бляшками было благороднее.
— А не платить людям зарплату по десять месяцев — благородно?! — Пека надо мной как коршун воспарил! Буквально — народный защитник Стенька Разин. Но тот, мне помнится, плохо кончил. Так же, как и сподвижники его. Пека, впрочем, и в тюрьме не пропадет. А вот я… Быть арестованным со странной формулировкой “за связь с народом”?
— Я пошел… по делу, — сообщил я.
— Ну наконец-то! — Пека сыронизировал.
В чем раскается!
“Ленфильм” в те годы был одним из самых привлекательных в городе мест. Пока шел коридорами, видел на стенах кадры лучших наших фильмов, созданных здесь: “Юность Максима”, “Чапаев”, “Петр Первый”. А вот и буфет. Какие лица, разговоры! Что за мысли витают в седых локонах трубочного дыма, пронзенного солнцем! В безликой мути застоя, когда зачем-то закрыли все наши лучшие заведения, буфет “Ленфильма” блистал. Жизнь осталась лишь здесь. И я вовремя это понял, притулился тут. Отнюдь не все эти красавцы и красавицы, разглагольствующие за бутылкой “сухаго”, были режиссеры и сценаристы, хотя были и они. Главное, тут сохранялся культурный слой, что-то отсеивалось ветром, что-то откладывалось навеки. Где тут мои верные кунаки, соратники дум и планов дерзновенных? Вот же они! Из-за столика в дальнем углу, тонущего в дыму и уставленного бутылками, вдохновенно махали… но достаточно я посидел среди болтунов. Теперь я вгиковец, профессионал!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: