Валерий Попов - Ты забыла свое крыло [Сборник]

Паша потупился:

— Ну не без этого, ясный корень! Да сделаем, не боись. Я все же хирург высшей категории. А диск — это так. Подстраховка! А к операции мы фактически и приступить не успели. Так что ты можешь ходить. Все у тебя еще впереди! — обнадежил Паша. — А насчет «Упыря» лучше со специалистом поговори. Кстати, ты его знаешь.

— Кто это?

— Скоро увидишь! Ну, давай. Думай о чем-нибудь приятном.

Ушел.

Я был, в общем-то, спокоен. Рефлексия больше Паше свойственна, чем мне. «Я мясник!» — зачастую, напившись, рвал душу он. «Но ты мясник высшей категории!» — утешал его Гуня, наш третий друг. «Без мясников мы бы все померли!» — поддерживал тему и я. «И со мной помрете, куда вы денетесь!» — утешал себя и нас Паша. Попасть к нему под нож (оперировал голову) было мечтой каждого!.. Ну, это я, пожалуй, хватил. Но если бы не наше старое знакомство, где бы я сейчас был?

Даже соседи в палате насторожились, я чувствовал. Что за неформальный хирург? Что за разговор такой — «твою консервную банку»? Что за фамильярщина?

На самом деле, скажу я вам, дело в том, что с Пашей мы тысячу лет назад, в детстве, встретились в литературном кружке в Доме работников пищевой промышленности. Писал он стихи в народном стиле: «Стоят березы нетверезы!» — и продолжает, кстати, писать. Как и я. И это — отлично! Зря говорят, что занятие литературой ничего не дает. А как бы иначе я попал к этому светилу?!

О чем же таком приятном мне подумать еще? Прям глаза разбегаются.

Солнце на всю палату — окна на все стороны! Встал. Точнее, сел. И тут же голова закружилась. Видимо, резковато в реальность вошел. Надо же, все тут одной ногой в могиле, а так орут! Стекла дребезжат!

Полежал. Отдышался. И снова встал. В ванную пошел. Приводим себя в порядок! Скрипучую дверь открыл и сразу остановился. Так. Судьба твоя безошибочно тебя найдет. Всюду! Скрыться «за последней чертой» пытался, а судьба твоя тебя выследила — и настигла.

Как это понял? Да как всегда: среди пестрого скопления целлофановых пакетиков с бритвенными принадлежностями моего на умывальнике нет. Так оно было и в Ташкенте, где я сценарий писал, и в Турции, где я отдыхал, и везде. Загадка! В первый же день приходит уборщица и выбрасывает именно мой пакетик... От судьбы не уйдешь! Почему именно мой? Да, конечно, от других немного отличается. Еще отец мой, который много чего открыл и дома не успокаивался, установил, что, если наклеивать на порезы после бритья влажные полоски, лучше всего — кусочки газетных полей, кровь утихает и кожа абсолютно гладкая остается. Странно, что все до сих пор так не делают... А пока, где бы я ни был, в любой стране, уборщица, богиня чистоты и так называемого здравого смысла, первым делом выбрасывает мой мешочек, принимая бумажные полоски за сор. Новое всегда преследуется! Причем груды настоящего мусора их почему-то не возбуждают и даже отвращение вызывают. А выбросить мой пакет и показать себя строгой радетельницей порядка — легко! Так что реальная подоплека этого чуда есть. В мою жизнь я, похоже, возвращаюсь. В Турции удалось мне тот мешочек найти. Цивилизованная, говорят, страна. Вышел в их каменистую степь, за гостиницу — там в некотором отдалении, у подножия гор, баки стояли. Поднял тяжеленную крышку — о счастье! Пакетик тут! Схватил, радостно примчался. В Ташкенте похуже было. Когда я там поднял хай, дежурная вызвала наряд милиции и ночевал я на нарах. А тут как? Отвезут в морг? Тогда, думаю, бог больше помогать мне не станет, такому непрушнику. И будет прав. Что же, не делать вообще ничего? Тогда останусь при том «досье», которое увидел «на том свете». Вперед! С трудом нашел каморку, где среди всякого хозяйственного хлама уборщица (наша?), на драной тахте сидя, распивала чаи. «Красавица» со следами былой красоты и всех существующих в мире пороков. Оторвалась от пиалы с чаем, уставилась: мол, что еще за привидение явилось?

— Скажите, вы мой пакетик из ванной, случайно, не выбросили?

Может, здесь еще где-то, на полдороге он? Пропаду без него.

Но у нее — свое! Налилась праведным гневом:

— Выкинула дрянь вашу! Ваще! Довели ванную уже!

Куда я мог ее «довести» моим маленьким пакетиком? Почему именно я всегда расплачиваюсь за всех? Это я обдумывал уже не раз.

— Скажите, а найти там его нельзя? — тихо пробормотал я. Ослаб.

Громко чай прихлебнула:

— Ты что? Вообще уже тут? В мусоропровод полезешь? Семь этажей! Кто тебе позволит — с мусоропровода в палату нести? Развели тут!

— Ну знаете!..

Опять я, как в начале жизни, последний! Как в первом «Б»! Она просто отвернулась.

— Возмути... — начал я, но так и не закончил: дверь скрипуче поехала.

— Ну что? Скандалишь уже? — раздался знакомый голос.

Но не Пашин. Это же Гуня, друг!

Фыркнув, красавица вышла.

Гость (или, может, хозяин тут?) прошел через помещение. Несмотря на зимнее время, был почему-то в сандалиях, заметил я. Потом взял стул и сел за стол. Фраза получилась, увы, не ахти, но ведь и помещение неказистое! Скучно как-то здесь. «Может, потому что без красавицы?..» — так я впервые подумал о ней.

— Да вот, — пояснил я. — Разбираюсь тут.

— Тебе не в этом надо сейчас разбираться! — Он взял сразу высокий тон.

— А надо в чем?

— Да вот в этом! — Он кивнул на компьютер-сундук на обцарапанном столе, за которым сидел.

— Зачем? — сначала не понял я, долго на этот «олдовый» компьютер глядел. И вдруг озарило. — О! Так я в нем, что ли?

Гуня скорбно кивнул.

— А получше ничего найти не могли?

Гуня с выражением вздохнул: мол, гениям всегда ставят палки в колеса!

— Ну что ж. Хорошо. Но душно. А выйти отсюда нельзя? Чтобы нам вместе где-нибудь в уютном местечке?..

Гуня пожал плечом. Я остался.

— Скажи, а чего ты меня так бедно представил в «сундуке» этом? — задал я давно мучающий вопрос.

— Что было на тебя в Интернете, то и поставил!

Он даже зевнул. И в зевке этом слышалось: «Еще спасибо скажи!»

Последняя (а может, она и не последняя?) муза моя предупреждала ж меня, самодовольного идиота:

— Тебя нигде нет!

— Как это, как это нет?

— Так. Нигде!

— А в шкафах многочисленных читателей?

— В шкафах нынче пыль! Никто уже и не стирает ее. Надо быть в твиттере, фейсбуке, аккаунте, Википедии, ютубе, на сайте, на худой конец! Вот куда смотрят. Там теперь жизнь.

— В ящике этом... который теперь заместо телевизора у всех?!

— Да!

— И мне туда же «сыграть»?

Издевался! Но там и оказался. Причем бедным родственником, с убогой душой. Где ж еще душе нынче быть, как не в твиттере, аккаунте, фейсбуке... или на рабочем столе ноутбука, правда ведь?

— Погоди! — Гуне сказал. Пошел, пошатываясь, в палату, вытащил из тумбочки ноутбук, принес — озарил экраном их убогую комнатенку. — Во! Смотри, сколько значков на экране! И все это я.