Тамара Стоун - Если бы мы знали

В зале погас свет, вспыхнули прожекторы, освещая сцену. Мужчина в коричневых вельветовых брюках и белой рубашке с высоким воротником вышел на середину сцены, прокашлялся и представился как Бен Уотерман, декан факультета актерского мастерства.

Я проверила время на телефоне: шесть минут седьмого. Люк, наверное, только вышел на поле. А Эддисон с друзьями сидят на трибунах, одетые в бело-зеленые цвета «Футхил Фэлконс», и пытаются выглядеть угрожающе, но у них, скорее всего, не выходит.

– Вы будете выступать за сценой, в отдельном помещении, – продолжил мистер Уотерман. – Когда объявят ваше имя, следуйте за Тесс в комнату для прослушивания.

Стоявшая рядом с ним темноволосая дама с прямой челкой подняла руку. Я предположила, что это и есть Тесс.

– Сначала вы исполните современный отрывок, затем вас позовут еще раз для классического. Вопросы?

Вопросов ни у кого не возникло, так что он пожелал нам удачи и покинул сцену. В полной тишине Тесс просматривала список. Она огласила первое имя, и процесс начался. Один за другим мои соперники исчезали за сценой и возвращались в зал, но я на них почти не смотрела, а все повторяла про себя монолог Хизер, снова и снова.

Прошел час, но меня так и не вызвали. Я закусила нижнюю губу и принялась нервно дрыгать ногой. Вдруг у меня завибрировал рюкзак. Я огляделась – не услышал ли кто? – и выудила телефон из кармашка, загородив экран ладонью.

Пришло сообщение от Эддисон: «Го-о-о-о-о-о-о-о-ол!» Она прикрепила фотографию Люка с поднятой к небу клюшкой и широко раскрытым ртом. Он выглядел счастливым.

– Эмори Керн!

Я поспешно бросила телефон в рюкзак и поднялась. Подходя к сцене, я расправила плечи, чтобы казаться уверенной и хорошо подготовленной, хотя чувствовала себя совершенно иначе. Уходя из зала, я незаметно оглянулась на двойника Ханны.

В комнате для прослушивания мистер Уотерман сидел за длинным столом между двумя дамами. Он поблагодарил меня за то, что я пришла, и я встала перед комиссией в центр нарисованного на полу большого черного перекрестия.

– Спасибо. Я – Эмори Керн, и мой первый монолог – из фильма «Ведьма из Блэр: Курсовая с того света».

Достав из заднего кармана серую вязаную шапку, я надела ее и надвинула на глаза, закрыв брови. Я принялась дышать быстро и тяжело, заставила свои руки дрожать, а плечи вздыматься и опускаться, чтобы моя речь звучала обрывисто и нервно.

Монолог я начала медленно и неторопливо, как и репетировала, но вскоре забыла о том, что стою в комнате кампуса Калифорнийского университета. Меня с головой утянуло в мир «Ведьмы из Блэр», где я несколько дней шла по тропе, возвращаясь на одно и то же место. Нос распух и не дышал, по щекам стекали слезы. Я прошептала последние слова:

– Я здесь умру.

Я немного подождала для большего эффекта, а потом выпрямилась и посмотрела судьям в глаза – всем троим одновременно.

– Спасибо, – сказала я и улыбнулась куда шире, чем собиралась. Потому что погружение в образ Хизер будоражит. Потому что я справилась на ура. В зал я вернулась, продолжая испытывать эмоциональный подъем, но живот все равно болел от волнения.

– Мередит Пирс, – сказала Тесс, и мимо меня прошла следующая девушка.

Я опустилась на свое место, вытащила из рюкзака бутылку с водой и трясущимися руками открутила крышку. Я сделала несколько жадных глотков. Холодная вода полилась в горло.

– Что читала? – спросил мой сосед, и я ответила ему между глотками. – А, хороший фильм. Я его раз двадцать пересматривал.

– Я тоже.

Всего за последние два дня я пересмотрела его дважды: в среду на телефоне, валяясь в кровати, и в четверг, когда мама упомянула за ужином, что ни разу его не видела. Я усадила ее на диван и достала пакет с попкорном. Маме фильм показался невыносимо страшным, а я даже ни разу не вздрогнула, потому что знала его наизусть.

Сейчас я чувствовала себя лучше, но все равно с тревожно бьющимся сердцем наблюдала за тем, как остальные выходят из зала и возвращаются спустя несколько минут. Когда все выступили с первым отрывком, Тесс начала вызывать нас по второму кругу.

– Меган Куппур. – Когда Меган вернулась, Тесс объявила: – Карин Лим. – И так далее по списку.

Я нервничала все сильнее и внимательно прислушивалась, чтобы не пропустить своего имени, стараясь дышать медленно и глубоко. Когда у меня завибрировал телефон, я вздрогнула от неожиданности. Я вытащила его из кармашка и посмотрела на экран.

Эддисон: Позвони мне сразу, как только сможешь.

Эддисон: Это важно.

Я окинула взглядом комнату и попыталась прикинуть, успею ли позвонить до того, как наступит моя очередь. Все-таки я решила не рисковать: передо мной оставалось всего шесть человек.

Через несколько минут Тесс объявила:

– Эмори Керн.

Я не успела собраться с духом, но все равно поднялась и пошла за сцену, мысленно повторяя первую строку монолога.

« Из-за того, что я о нем справляюсь, не думай ты, что я его люблю» [7] Шекспир В . Как вам это понравится. Акт 3. Сцена 5. Пер. П. И. Вейнберга. …

« Из-за того, что я о нем справляюсь, не думай ты, что я его люблю» .

Я окинула взглядом зал в поисках двойника Ханны, но она, видимо, уже выступила со вторым отрывком, и я ее не увидела.

В комнате для прослушивания я расправила плечи и широко улыбнулась.

– Я – Эмори Керн. Мой второй монолог – из пьесы Уильяма Шекспира «Как вам это понравится».

Дама рядом с мистером Уотерманом тепло мне улыбнулась.

– Начинайте, как будете готовы, мисс Керн.

Я встряхнула руки. Размяла шею. Сделала медленный, глубокий вдох. Выдохнула, снова вдохнула и начала:

– Из-за того, что я о нем справляюсь, не думай ты, что я его люблю. Он просто злой мальчишка; но отлично он говорит. Да, впрочем, мне до слов – что за нужда? [8] Там же.

Я говорила четко и ясно, ровно так, как и репетировала. На финальных строчках я разошлась и повысила голос, и каждое слово вибрировало у меня в груди. Монолог подходил к концу, и выступила я великолепно.

– … не правда ли ? – Последние слова повисли в воздухе, и я, выждав немного, скромно улыбнулась комиссии и поклонилась комиссии. – Спасибо.

Вернувшись в зал, я буквально рухнула в свое кресло и достала из рюкзака бутылку воды и телефон. Эддисон сняла трубку после первого гудка.

– Привет. Как все прошло? – спросила она.

– Хорошо. А у вас там все в порядке?

– Вроде того. Люка сильно приложили клюшкой, и он упал и целую минуту не вставал. Но сейчас вроде оправился. Папа считает, что у него ребро сломано, потому что он держался за бок, когда тренер уводил его с поля.

– Ты сейчас с ним? Можешь дать ему трубку?

– Его осматривает врач команды. Не переживай, я уверена, там ничего страшного.