Луиза Эрдрих - Круглый дом

Шагая рядом с Баггером под палящим солнцем, я почувствовал себя лучше, и, пройдя так милю, уже был в норме. Велосипедная поездка Баггера, как мне показалось, едва ла имела какую-то определенную цель.

– Можно получить свой велик обратно?

– Сначала мне надо кое-что выяснить, – отозвался он.

– Что?

– Надо понять, не приснилось ли это мне.

– Что приснилось?

– То, что мне приснилось. Мне надо…

– Что бы это ни было, это был сон, – сказал я. – Отдай велик!

Баггер ехал в противоположном направлении от дома Каппи. Он уже выехал за черту города, и я боялся, что он случайно вильнет и врежется во встречную машину. И уговорил его развернуться, посулив щедрые угощения бабушки Игнасии.

– Ладно, – заметил он. – Езда на велосипеде и впрямь пробивает на жратву.

Мы доехали до дома престарелых, он слез с велика, бросил его на дорогу и потопал к входной двери, мотаясь из стороны в сторону, точно человек из железа, попавший в магнитное поле. А я вскочил в седло и рванул к дому Каппи. Мы с ним договорились попрактиковаться в стрельбе, но дома уже был рано вернувшийся с работы Рэндалл. Он чинил свой танцевальный наряд, заняв весь кухонный стол. Длинные орлиные перья были аккуратно разложены красивым веером от кольца, к которому они крепились концами, и Рэндалл прилаживал отвалившееся перо. Этот роскошный ритуальный наряд достался ему по наследству от отца. Тетушки разукрасили бархатные нарукавные повязки и фартуки бисерным шитьем в виде цветочного орнамента. В полном облачении Рэндалл являл собой впечатляющее зрелище. Его регалии включали массу самых обычных и самых необычных вещей. Например, головной убор венчали два гигантских пера из хвоста золотого орла, закрепленных на двух автомобильных антеннах, причем сами перья упруго вибрировали на пружинках от шариковых ручек. Эластичные подвязки, срезанные со старого пояса одной из его тетушек, были покрыты полосками из оленьей шкуры и украшены крошечными бубенчиками. Еще у него был танцевальный жезл, который ему, как он уверял, подарил воин-дакота, хотя на самом деле этот жезл кто-то вырезал из палки на уроке труда в пансионе. Кому бы раньше ни принадлежали части ритуального облачения Рэндалла, он их все точно подогнал под себя, каждое перо прочно сидело на основе, зафиксированное обструганными щепочками или мебельным клеем, подошвы мокасин были подбиты двумя слоями сыромятной кожи. Иногда Рэндалл побеждал на конкурсах ритуальных плясок и получал денежные призы, но вообще-то танцевал он, беря пример с Доу, а еще потому, что его танцевальные номера привлекали взоры девчонок. Он готовился к ежегодному летнему пау-вау, намеченному на конец недели. Доу, по своему обыкновению, будет стоять за пультом диджея с микрофоном в руке, откалывать шуточки и руководить процессом, как он любил повторять, чтобы «все было путем».

– Пойдем, наберем «дедов» для парильни Рэндалла, – предложил Каппи. Мы всегда разбрасывали табак на старые камни. Потому-то мы и называли их «дедами». Но мы не всегда были камненошами. Мы любили быть главными по огню. Но Рэндалл пообещал Каппи дать поводить свой красный драндулет, если тому удастся его завести. На их земле стояли развалины старой каменной постройки, которая весной заполнялась талой водой, и там можно было найти нужные камни, только их приходилось выбивать из кладки. Рэндаллу всегда требовалось определенное количество камней, в зависимости от нужной ему разновидности ритуального пота. Мы поволокли с собой старенький пластиковый тобогган, чтобы привезти на нем камни. Подходящие мы нашли не сразу. Камни должны были быть определенной породы, чтобы они, раскалившись, не растрескались и не лопнули в очаге при поливке холодной водой. Кроме того, требовались камни определенной формы и не слишком тяжелые, чтобы Рэндалл мог снять их оленьими рогами с лопаты. Нашу работу можно было считать успешной, если за день нам удавалось найти двадцать восемь «дедов», а чаще, особенно если Рэндалл спешил, он нас возил в своем пикапе на каменоломню в поле за границей резервации, где мы загружали полный кузов. Но на сей раз нам нужно было остаться в одиночестве.

Я передал Каппи рассказ Линды про привычку Ларка играть в гольф по утрам. Каппи постучал подошвой по траве и нагнулся, чтобы выковырять округлый серый булыжник.

– Тогда надо поспешить, пока Ларк не поменял свои привычки, – посоветовал Каппи. – Тебе надо стащить ружье Доу, пока все на сходе.

Одна только мысль украсть у Доу ружье повергла меня в мрачнейшее состояние, и съеденные креветки взбаламутились в моем желудке. Но Каппи был прав.

– Тебе надо влезть в дом в субботу между восемью и десятью вечера, – наставлял меня Каппи. – Есть небольшая вероятность, что Доу или Рэндаллу понадобится вернуться за чем-нибудь после окончания схода. Но до этого момента Рэндалл совершенно точно будет стучать копытами, пока все не закончится. Или останется прибирать территорию. И уж совершенно точно отец ни за что не выпустит из рук свой микрофон до последнего. Поэтому, Джо, ты спокойно вломишься. Именно так: ты влезешь, как вор. Оставь после себя разгром. И не забудь захватить ломик, им ты разобьешь стекло в оружейном шкафчике. Я все продумал. И своруй еще что-нибудь. Для вида. Ну, типа телик.

– Да я ж его не унесу!

– Тогда просто отключи его от сети, смахни какиенибудь финтифлюшки на пол. Прихвати магнитолу Рэндалла – нет, он ее любит… Прихвати чемоданчик с инструментами. Но брось все на крыльце – как будто вора спугнула проезжающая машина.

– Ага.

– Теперь ружье. Возьми то, какое нужно, не перепутай. Я тебе его покажу.

– О’кей.

– И принеси с собой пару черных пластиковых мешков завернуть ружье, потому что его придется спрятать.

– Домой я не могу его принести. Надо спрятать его еще где-то.

– На наблюдательном пункте, в кустах за старым дубом, – предложил Каппи.

Свалив «дедов» в парильне около очага, мы провели остаток дня, размечая для меня тропинку для отхода и выбирая тайник для ружья, чтобы я легко нашел его в темноте. Луна хоть и была в третьей четверти, но, само собой, на нее могли набежать облака. А мы должны были убедиться, что я смогу добраться до места без помощи фонарика. Кроме того, мне нужно было вернуться к месту проведения схода – а лагерь пау-вау располагался в трех милях от города, – идя по полям и тропам пёхом, не на велике, чтобы меня никто не заметил. В последние два года я ездил на пау-вау вместе с семьей Каппи – его тетушки спали в «доме на колесах», а мужчины в палатке. Всю ночь горел костер. Рэндалл посреди ночи тихо выползал из палатки и смывался. Трахаться. И мы, проснувшись утром, обнаруживали его рядом, спящего мертвецким сном, слегка попахивающего женскими духами. Родители думали, что и в этом году я с ними поеду. И даже если бы на этот раз они стали возражать, я бы все равно втихаря улизнул. Так было нужно.