Марио Варгас Льоса - Рота добрых услуг [сборник]

– Подумать только, какого труда стоило убедить его в необходимости создания Роты. – Полковник Лопес Лопес идет по кабинету за пепельницей и ставит ее перед Тигром Кольасосом. – А теперь будто он всю жизнь с одними шлюхами и имел дело. Как рыба в воде.

– Это правда, только с воздуха возможен эффективный контроль. – Капитан Пантоха составляет докладные, капитан Пантоха наливает кофе в термос, умножает, делит, скребет затылок, отправляет приложение. – Нужен еще самолет. И по крайней мере еще один офицер Интендантской службы. Достаточно младшего лейтенанта, мой генерал.

– У него, без сомнения, не все дома. – Генерал Скавино читает «Эль Ориенте», генерал Скавино слушает программу «Говорит Синчи», получает анонимки, опаздывает в кино и уходит, не досмотрев фильм до конца. – Если ты и на этот раз доставишь ему удовольствие и одобришь проект, предупреждаю, я подам в отставку, как Бельтран. Эта его Рота вместе с фанатиками «братьями» вгонят меня в гроб. Я, Тигр, держусь только на валерьянке.

– Очень сожалею, но я с дурными новостями, мой генерал. – Полковник Аугусто Вальдес отправляется на место, полковник Аугусто Вальдес входит в опустевшее селение, матерится, помогает снять тело с креста, приказывает возвращаться форсированным маршем. – Позавчера вечером в селении Фрайлесильос, в двух часах ходьбы от моего гарнизона, распяли унтер-офицера Авелино Миранду. Он был в увольнении, одет в штатское, и они, наверное, не знали, что он военный. Нет, еще не умер, но врачи говорят, это вопрос нескольких часов. Да, все скрылись в горах, было их человек сорок.

– Не волнуйся, Скавино, все не так страшно. – Генерал Викториа слушает, что говорят, генерал Викториа в военном казино сам отпускает шутки по адресу Роты, успокаивает свою мать, встревоженную новыми жертвоприношениями в сельве. – Неужели девицы капитана Пантохи и в самом деле так возбуждают мирных жителей?

– Возбуждают, мой генерал? – Генерал Скавино щупает пульс, генерал Скавино разглядывает свой язык, рисует крестики на промокашке. – Сегодня утром ко мне явился епископ со своим генеральным штабом священников и монахов.

– С тяжелым чувством я должен заявить вам, что, если так называемая Рота добрых услуг не прекратит своего существования, я отлучу от церкви всех, кто состоит в этой Роте, и всех, кто пользуется ее услугами. – Епископ входит в кабинет, епископ еле кланяется, не улыбается, не садится, протирает свой перстень, протягивает руку. – Перейдены все границы элементарных правил приличия и пристойности, генерал Скавино. Ко мне, вся в слезах, пришла мать самого капитана Пантохи, бедная женщина переживает истинную трагедию.

– Я полностью с вами согласен, и Ваше преосвященство знает это. – Генерал Скавино встает, генерал Скавино опускается на колени, целует перстень, говорит мягко, предлагает минеральной воды, провожает посетителей до двери на улицу. – Если бы зависело от меня, этой Роты вообще бы на свете не было. Прошу вас, немного терпения. А что касается Пантохи, даже имени этого при мне не упоминайте. Какая там трагедия! Сыночек этой сеньоры, которая ходит вся в слезах, больше всех повинен в происходящем. Наладил бы дело так себе, как водится, ни шатко ни валко. Но нет – этот идиот превратил Роту добрых услуг в самое совершенное учреждение во всей армии.

– Что говорить, Панта. – Капитан Мендоса поднимается на борт, капитан Мендоса разглядывает с любопытством капитанский мостик, компас, крутит руль. – Ты Эйнштейн постельного дела.

– Да, разумеется, я выслал несколько групп в погоню за фанатиками. – Полковник Аугусто Вальдес идет в лазарет, полковник Аугусто Вальдес подбадривает пострадавшего, метит карту флажками на булавках, инструктирует, желает удачи отправляющимся на задание офицерам. – И приказал доставить мне всех до единого жителей, мы с ними сквитаемся. В этом не было необходимости, мой генерал. Мои люди возмущены, унтер-офицера Авелино Миранду в полку очень любили.

– Рано или поздно Тигр примет мой план. – Капитан Пантоха показывает капитану Мендосе каюты на «Еве», трюм и машинное отделение, капитан Пантоха сплевывает и растирает плевок. – Роту неизбежно придется пополнять. С тремя судами, двумя самолетами, оперативным штатом в сто рабочих единиц и двумя унтер-офицерами я буду творить чудеса, Альберто.

– Мы в Чорильосе всегда говорили, что тебе не военным быть, а счетной машиной. – Капитан Мендоса спускается по трапу, капитан Мендоса под руку с Пантой возвращается в лагерь, спрашивает: вы приготовили мне статистический отчет, младший лейтенант? – Но вижу, мы ошибались. Твоя мечта – стать Великим сводником Перу.

– Ты ошибаешься, всю жизнь с рождения я хотел быть только солдатом, но солдатом-администратором, это не менее важно, чем артиллерист или пехотинец.

– Армия у меня вот тут. – Капитан Пантоха разглядывает незамысловатый кабинет, капитан Пантоха осматривает керосиновую лампу, москитные сетки, траву, пробивающуюся в полу меж досок, прикладывает руку к груди. – Вот ты смеешься, и Бакакорсо смеется. А я говорю: в один прекрасный день вы глазам своим не поверите. Мы развернемся на всей территории страны, у нас будет своя флотилия, свои поезда и сотни рабочих единиц.

– Во главе поисковых групп я поставил самых энергичных офицеров. – Полковник Аугусто Вальдес следит за продвижением экспедиций, полковник Аугусто Вальдес руководит поисками по радио, перемещает флажки на карте, разговаривает с врачами. – Солдаты так распалились, приходится сдерживать. Как бы не линчевали фанатиков. А унтер-офицер Миранда, кажется, выкарабкивается, мой генерал. Это – да, без руки останется и хромой.

– Придется, наверное, вводить в армии новый род войск. – Капитан Мендоса берет статистический отчет, капитан Мендоса перечитывает его, правит. – Артиллерия, пехота, кавалерия, инженерные войска, интендантская служба, постельная служба? Или лучше – походные бордели?

– Лучше, наверное, держаться поскромнее. – Капитан Пантоха смеется, капитан Пантоха видит сквозь металлическую сетку горниста, играющего сигнал на ужин, солдат, входящих под деревянный навес. – Да зачем скромничать, может, когда-нибудь и введут.

– Ну вот, праздник окончен, твои курочки уже поют распу. – Капитан Мендоса кивает в сторону «Евы», капитан Мендоса показывает на сотрудниц, толпящихся на палубе, на пароходную сирену, на унтер-офицера Родригеса, стоящего на капитанском мостике. – Каждый раз, когда слышу их гимн, подыхаю с хохоту. Ты прямо в Икитос?

– Прямо сейчас. – Капитан Пантоха обнимает Мендосу, капитан Пантоха в два скачка подымается на «Еву», запирается в каюте, бросается на койку. – В ушко, в шейку, в грудку. Царапни, скорее, ущипни, как я люблю, укуси.