Мари-Од Мюрай - Спаситель и сын. Сезон 2

Маленькая головка забилась еще глубже под мамину руку. Райя по-прежнему ни с кем не разговаривала и не играла в школе, спрятавшись в свою скорлупу. Она отказывалась узнавать что бы то ни было новое и рисовала только черными фломастерами. По ночам ей снились кошмары, и она будила домашних криком.

— А вы, Дина, как вы себя здесь чувствуете?

Дина Хадад помолчала несколько секунд, потом легкая улыбка тронула ее губы.

— Здесь красиво. Магазины.

Улыбка стала насмешливой, и Дина прибавила, что в Мосуле она всегда должна была спрашивать разрешения у Юсефа.

— Разрешения на что?

— На то, чтобы выйти из дома.

Здесь женщины выходят, делают покупки в магазинах, не спрашиваясь у своих мужей.

— Так неужели месье Хадад не возражал против того, чтобы вы одна приходили сюда? — не без удивления осведомился Спаситель.

Дина расхохоталась так, что маленькая Райя встревожилась.

— Я сказала Юсефу, мистер Сент-Ив — доктор Райи, — объяснила она на своем еще очень неуверенном французском. — Папа Юсефа… тоже доктор… был… и Юсеф мне сказал: доктор хорошо.

Находчивая, изобретательная, целеустремленная Дина скоро похоронит свое прошлое, забудет о нем. Уходя, Дина показала на спящую мадам Гюставию, у которой шевелился живот.

— Бэби? — спросила она.

— Да, у нее скоро будут маленькие, — кивнул Спаситель.

Райя подняла на него свои чудесные темные глаза, они были полны мольбы.

— Я подарю тебе одного хомячонка, — пообещал он, с сожалением вспомнив Клотильду Дюбюи.

Дина и Райя были последними пациентками на этой неделе, и Спаситель запер на ключ дверь, отделявшую его профессиональную жизнь от личной. Из кухни до него донеслись смех и радостные крики. Луиза должна была прийти с Алисой на улицу Мюрлен обедать и в качестве разведчика прислала первым Поля.

— Папа! Папа! — кричал Лазарь. — Мы его дрессируем.

Большой стол на кухне стал тренировочной площадкой для Чудика, хомячка со сверхспособностями. Поль принес с собой реквизит: деревянные бруски от конструктора, японские палочки, картонную трубку и бельевую прищепку. Спаситель с улыбкой наблюдал, как трое ребят построили коридор из брусков, сделали две загородки из палочек, картонная трубка превратилась в туннель, а бельевая прищепка с дощечкой стала качелями. За качелями победителя дожидалась награда — кусок яблока.

— Пускайте зверя! — скомандовал Габен.

Поль открыл клетку, и Чудик ринулся из нее так, словно всю жизнь рвался на свободу. Он пробежал по коридорному лабиринту, перепрыгнул через изгороди, исчез в туннеле, приостановился в удивлении, когда земля закачалась у него под ногами, и тут же набросился на добычу.

— And the winner is Чудик! [49] Победителем становится Чудик! (англ.)

И мальчишки запели гимн победителю:

На Спасителя повеяло весельем Антильских островов, он подхватил стеклянную бутылку и стал выбивать на ней ритм консервным ключом, а Лазарь постукивал деревянной ложкой по дну кастрюли. Потом все пустились в пляс вокруг стола.

Когда Луиза позвонила в садовую калитку, карнавал уже кончился, стол в кухне снова стал обычным обеденным столом со стаканами и тарелками.

— И Алиса, — разочарованно вздохнул Поль, увидев сестру на маленьком видеоэкране.

Алиса согласилась сопровождать мать, но согласию предшествовала небольшая финансовая операция. Во время обеда мрачная Алиса открывала рот только для того, чтобы отправить туда кусочек пиццы. Болтовня мальчишек — о хомячках, обезьянках и скунсах — окончательно убедила ее, что она имеет дело с тремя дебилами.

Пришло время кофе, и Спаситель объявил:

— Кыш отсюда, парни, освобождайте место! И забирайте своих попрыгунчиков! Видеть их больше не могу.

Габен, Лазарь, Поль, мадам Гюставия с животом до носа, Чудик и Спасён покинули кухню. Алиса, чтобы не остаться наедине с двумя взрослыми, встала и ушла на веранду, а там достала телефон и принялась искать кого-нибудь из девчонок — Марину, Мелену, Сельму, Ханну, — чтобы пожаловаться.

Спаситель, довольный субботним днем, насвистывая, варил кофе, а Луиза составляла на столе узор из крошек. Алиса испортила всем обед. «Спаситель наверняка считает меня размазней, — думала Луиза, — неспособной применять правильные педагогические методы. В общем, думает все, что думают психологи, видя перед собой мать семейства…» Не сомневаясь, что Спаситель, повернувшись к ней спиной и ища кофейные чашки, читает про себя обвинительную речь, Луиза скисала все больше и больше. Я во всем виновата. Как с мамой. Как с Жеромом.

— Сахар положить? — спросил Спаситель, усевшись напротив Луизы. — Погода стоит отличная. Мы могли бы… Скажи мне, а что не так?.. — Он заметил, что настроение у них с Луизой совсем разное.

Луиза мотнула головой в сторону Алисы, которая с головой ушла в переписку, сидя на веранде. Спаситель удивленно поднял брови. Подросток, сидящий с надутым видом за семейным столом, был для него не только не проблемой, а самым естественным и натуральным явлением.

— Не знаю, что с ней делать, — пожаловалась Луиза. — Даже чтобы она пришла, пришлось ее подкупать.

— Да? И чем же?

— Купила дурацкую книжонку «Я не сдаюсь».

— Знаю, знаю! EnjoyYourself.

Луиза не ожидала, что Спаситель в курсе существования блогерш на YouTube, специалисток по красоте. Она посмотрела на него с подозрением. Но нет, он вовсе не думал, что это постыдное чтение, в его глазах Алиса вовсе не выглядела дурочкой.

— Ты читал ее? — спросила Луиза.

— Нет, но попрошу почитать у Алисы. Это история девочки. В школе все над ней смеялись, а потом она стала красивой, богатой и знаменитой. Результат отличный, но вряд ли достижимый для всех желающих.

Луиза успокоилась и улыбнулась. Потом взглянула в сторону веранды.

— А там солнышко, — сказала она.

Где Спаситель — там и солнышко светит.

— Здравствуйте, мадам Бравон!

— Выучил? Больше не ошибаешься?

Спаситель не стал говорить мадам Бравон о мнемотехническом приеме, который использовал, чтобы запомнить ее фамилию, — «микробы вон!». Она по-прежнему была в белых перчатках и снова положила скатерку на сиденье.

— Вы упражнялись?

Мадам Бравон панически боялась микробов, так что Спасителю пришлось довести до ее сознания, что у нее фобия, и дать ей задание на неделю.

— Я бралась за ручку без перчаток, но прежде хорошенько чистила ее жавелевой водой.

— То есть вы немножко хитрили? А вечером вам удавалось лечь в постель, не помыв ноги?