Евгений Мороков - Мыс Плака

— Это серьёзное заявление. — Я накрылся лёгким хлопковым одеялом, прикрыв глаза.

— Ну так что? Когда ты там заканчиваешь работать?

— Завтра.

— Отлично, давай тогда завтра и поговорим.

— Хорошо, я наберу тебя.

— Договорились.

Конец связи. Круг уже брошен утопающему, вот только из благих ли намерений он оказался рядом? Хотя какая разница, если всю жизнь пытаться разобраться в поступках людей, можно не заметить собственной смерти. Воссоединение семьи — разве не чудо? «Отец бы нами гордился», подумал я и посмеялся над тем, каких масштабов достигла фигура отца в наших головах после его смерти. Он бы и сам посмеялся над этим. Как всё-таки ужасно то, что после смерти мы оставляем покойного у себя в сердце и говорим, как бы тот поступил или сказал, что подумал. Чёрт возьми, да мы зачастую сами не знаем, как поступили бы, зато с мёртвыми намного легче — их идеализируют. «Что бы подумал твой отец, мать, брат, кум, сват, друг, кот, крыса, рыбка? Отвечай!» — кого я забыл?

Прощальный вечер. Шуфутинский, Аллегрова и другие друзья Натахиного плейлиста были сегодня с нами. Мы были первые, кто закрылся. Утёс работал в привычном режиме, однако нас больше в списках не было. Водка заходила хорошо, закуска ещё лучше. После второй бутылки, выпитой на четверых, Арчи устал попивать яблочный сок, ему хотелось веселья. Потянув Катю к центру зала, они начали выплясывать. Затем Наташа, а вот Надя оказалась неприступной, фыркала и брыкалась, лишь бы не танцевать.

Девчонки быстро устали, их измотали сегодняшние сборы и вино. Они присели за стол пожирать углеводы, а Арчи сделал мне два шота с абсентом, самбукой и ликёром, переключил музыку, натянул ковбойскую шляпу, которая валялась на баре, накинул покрывало и вытанцовывал танцы в стиле Дикого Запада. Шоты залетели в желудок, ноги становились ватными, но разум был под контролем, так мне казалось. Он прыгнул на стойку, а мы хлопали под ритм музыки. «Давай, ковбой! Покажи Дикий Запад!» — крикнула Натаха. Это была настоящая свобода, которой так не хватает в повседневной жизни. Люди привыкли страдать от ненавистной работы, не понимая, что можно радоваться несмотря ни на что. Работа — это лишь часть жизни, но никак не вся жизнь. Они гробят внутренний мир ураганами злости, обвиняя всё вокруг, вместо того чтобы вдохновляться тем, что есть, идти вперёд, наплевав на проблемы. Все не могут быть счастливы, но они могут попытаться ими стать.

Я спустился на пирс, закурил сигарету, пытаясь понять, куда же всё-таки двигаться дальше. Остаться в Крыму, работать с братом, вернуться в Москву к друзьям и Лизе или поехать в Питер в надежде начать что-то заново. Сигарета тлела, а ответа не было. Я встал на шину, служащую подушкой для кораблей. Волны обессилены, им не хватает ветра.

— Макс, дай телефон, хочу набрать Лене! — крикнул Арчи, спускаясь по ступенькам.

— Не поздно ей набирать?

— Та нет, нормально. Слушай, у тебя есть деньги с собой? — Он подошёл вплотную и взял телефон.

— Нет. Зачем тебе?

— Просто аттракцион не бесплатный. — Он толкнул меня в воду. Я погрузился во тьму и холод. Надо было всплывать.

— Ну ты и мудак! — закричал я, вынырнув из воды.

— Я смыл твои грехи, чертяка. Теперь ты снова человек.

— Да пошёл ты!

— Ну всё, сейчас я тебя утоплю, холоп.

Он кинул сомбреро в море, снял покрывало, оставил телефон и в одних трусах прыгнул в воду. Мы сделали несколько заплывов до буйка, попрыгали с пирса и пошли в душ. Вода отрезвила меня, можно было продолжать пить.

Последний вечер на набережной проходил спокойно. Я выпивал коктейль в пластиковом бокале, пытаясь запомнить это место навсегда. Убежище, где можно спрятаться от реальности, которая так любит быть недружелюбной. Да здравствует вечное лето в начале сентября! Да здравствуют фонари, отгоняющие страх, волны, придающие спокойствие, ветер, уносящий в танцы, горы, оберегающие душу, вино, разжигающее страсть, и люди, влюблённые в жизнь.

Мы навернули парочку кругов, поднялись к остановке насладиться вечерними огнями Утёса, а затем вернулись обратно в кафе. По пути встретили ребят у бара «Лотус», но не стали к ним подходить. Теперь они сами по себе, ведь наши пути расходятся. Гитара выдавала бой «шестёркой», голоса попали в мясорубку, куски мяса вместе с костями превращались в фарш. Такой был этот день, таким он больше никогда не будет.

Проснувшись, я вспомнил про кольцо. Побежал к душу, где стояла корзина с грязным бельём. Там ничего не было. Рубашка уже сохла на улице. Один карман — пуст, второй — пуст. Спросил у Нади, она ничего не видела. В море? Может быть. Взял пепельницу, налил бокал пива, закурил. Столько времени тягал его, чтобы так глупо потерять. Зато теперь я помолвлен с морем. Я сделал предложение, и волны приняли кольцо. Часы показывали начало двенадцатого, стоял полный штиль, мысль о том, чтобы прыгнуть в воду, попробовать найти, на секунду завладела мной. «Ай, к чёрту» — махнул рукой, поднял бокал: «Теперь мы навсегда вместе, запомни, милочка, я однолюб». Глоток за море, глоток за день. Телефон завибрировал, неизвестный номер.

— Добрый день. Это Максим Маркин? — Приятный женский голос радовал слух.

— Добрый день, да, это я.

— Это вас беспокоят из… Хотим сказать вам, что комитету понравилась ваша работа, они хотели бы пригласить вас на собеседование по поводу поступления к нам.

— Отлично. Когда?

— Через две недели. Всю информацию мы вышлем вам на почту.

— Хорошо. Спасибо.

— Ждём вас у нас. Поздравляем. — Мне показалось, что она улыбнулась, а может, я хотел этого.

— Спасибо большое.

В пять часов приехало начальство, мы тягали столы, стулья, забивали грузовую машину всяким хламом, ибо ничего не должно остаться зимовать здесь. Остатки пива разливают в двухлитровые бутылки, предлагая забрать их себе. Но мне не хотелось. Я чувствовал, что ближайшее время пить не буду, да и тянуть их четыре часа не хотелось. Арчи с Натахой и Катей набрали еды в пакеты, молоко и соки. Надя была набита под завязку шмотками, которые продавал таджик, бегающий по утрам с сумкой безразмерных халатов, футболок и лёгких платьев. «Семья у меня большая! Хочу всем подарки привезти». А мне хватало собственных вещей и воспоминаний.

Пакеты в руках. Прощальные объятия позади. Фраза «До встречи» пройдена, можно ехать домой. Арчи договорился с одним из владельцев хот-догов на колёсах, чтобы тот докинул нас до Симферополя. Загрузив вещи в багажник, взглянув на набережную, где разгуливали остатки приезжих, которые не чувствовали мою тоску по ним. «С вами было весело», сказал я и открыл дверь автомобиля.

По дороге Арчи разговаривал с водителем, а я наслаждался видами. Парни разговаривали о том, как хорошо зарабатывали раньше, что из сезона в сезон всё хуже, а я любовался горами, покрытыми зелёным мехом. Арчи говорил, что не вернётся больше на сезон, а я следил за кораблями, плывущими вдоль набережной. Я приехал в Утёс с целью заработать немного денег и свалить, а в итоге это время стало кусочком пазла, которого мне так не хватало. Как много забирает страх, как много даёт победа над ним. Я уверен, что никогда больше не встречу людей, с которыми работал, но запомню их навсегда.