Евгений Мороков - Отчаянный марафон

В первых рядах оказалось свободное местечко, радуясь такой удаче, я прыгнул в него и устремил взгляд вперед, на дорогу, ведь впереди меня сидел безумный боров. Автобус зарычал, люди запрыгнули в салон, рассыпаясь, кто куда. Женщина подошла ко мне, взглядом дав понять, на чьей территории находится мой зад. Покорно встав, я зашагал в клетку с тиграми. На пути попадалось несколько свободных мест, только они предназначены не для меня. Я из последних сил улыбнулся мамаше и в отчаянии упал на сиденье. Мы двинулись с места. «Такси, ну пусть будет такси», — промелькнуло в голове, без разницы, только бы добраться до Сочи.

Передо мной мелькали сны, кажется, я смотрел в окно, видел множество огней, пробегавших за ним, и видел людей, скрывающихся у меня в голове, в поле, море, в пустых домах. Крутой поворот и остановка. Протер лицо сальными руками. Да, черт возьми, я приехал. Закинув рюкзак за плечи, схватил сумку из багажного отсека, ноги понесли тело подальше от этих колес, окон, фар, кузова, мамаши с ребенком и дочерью, водителей, неудобных кресел и духоты.

Лиза стояла у светофора, возле «Макдоналдса». Нас разделяли четыре полосы, красный свет и сорок три секунды. Она улыбалась и кричала мне: «Максим, Максим, ты приехал, ты здесь! Ура, товарищи!» Как хорошо, что в три часа ночи все сидят дома. Морское белоснежное платье в полоску, подчеркивавшее ее фигуру, говорило о любви к волнам и штилю, она навсегда останется ребенком моря. Светлые волосы не касались плеч, виноградной лозой курчавились вокруг круглого загорелого лица. Улыбка все такая же искренняя, как у детей, не познавших горечи обид. Она махала коротенькими ручками, пританцовывая при этом. Вино всегда придавало ей сил. Загорелся зеленый, она побежала мне навстречу, мы встретились на дороге. Я обнял ее изо всех сил, пытаясь утонуть в этом счастье. Лиза радовалась моему приезду, а я своему спасению. Запах кожи, вкус губ, ее тело и голос — делали меня счастливым.

— Ну, наконец-то ты приехал. — Я посмотрел в ее сияющие глаза и улыбнулся.

— Да, наконец-то. — Мы отправились к машине, где нас уже ждали. Я видел всего один раз Оскара с Ангелиной, поэтому чувствовал себя немного неловко, но, когда мы подошли к автомобилю, все изменилось. Я рассчитывал на рукопожатие и кроткое «Привет», а они обняли меня, будто мы давние друзья, повстречавшиеся спустя долгое время. Так непривычно встречать таких людей во время постоянной замкнутости окружающих.

— Вы всегда так встречаетесь? — Ангелина посмотрела на меня, указав взглядом на дорогу.

— Нет, только когда не видимся больше суток, — громко ответила Лиза.

Я закинул сумку с рюкзаком в багажник, прыгнул в просторный кожаный салон с кондиционером, музыкой и любимой девушкой, чувствуя прилив энергии.

По пути Ангелина задавала уйму вопросов, я попытался ответить на первые два, но она постоянно перебивала меня новыми вопросами или рассказами. Мы переглянулись с Лизой, ухмыльнулись и окунулись в открывающиеся виды за окном.

Эстакада шла вдоль побережья, море переливалось вечерними красками, казалось, до нас доходит шум прибоя, так близко оно находилось. Пальмы украшали город, никогда в жизни мне не доводилось видеть столько пальм. Они пробуждали внутри меня волнение, зеленые острые листья танцевали на ветру — это рай на земле. Неоновые фигурки, расставленные по всему городу, напоминали о прошлогодней олимпиаде. Я обнял покрепче Лизу, чувствуя, как в мою голову стучится сон.

— Ждем вас на завтрак, — Ангелина посмотрела на наши уставшие лица. Мы уже стояли у подъезда, сумка ломала плечо, рюкзак издевался над спиной. — Нет, давайте лучше пообедаем вместе. Я знаю одно хорошее местечко, там грузинская кухня, вам понравится, обещаю. — Оскар несколько раз посигналил, выезжая со двора, мы проводили их взглядом.

Лиза открыла панорамное окно на кухне, включила кондиционер, нам повезло выпить полбутылки вина, наслаждаясь ночными видами города. Луна постелила дорожку на скучающем море, казалось, до нее можно достать рукой, до моря можно достать рукой, до любви можно достать рукой.

— Завтра ты увидишь, как выглядит море с семнадцатого этажа, увидишь весь город. Отсюда открывается прекрасный вид. Идем, я тебе кое-что покажу. — Мы отправились в комнату, минуя высокие стулья, стеклянный стол, огромный холодильник — все в этой квартире казалось мне непривычным. Я словно вступил на другую ступень, где мне не по себе. Здесь все идеально, ни одна крошка не должна изгадить итальянский кафель.

— Ангелина предлагала спать на диване, они только месяц назад купили эту квартиру, еще не успели купить кровать, у них дома стоял матрас, я забрала его и постелила нам на полу. — Огромный диван занимал почти половину комнаты, в правом верхнем углу лежал стандартный двухместный матрас с двумя подушками, легким одеялом и бутылкой воды на всякий случай.

— Идеально. — Я поцеловал ее и отправился в душ.

Чистая вода сдирала старую кожу, я словно сбрасывал с себя костюм сегодняшнего дня. Катер, Анапа, автобус — все надо смыть очень тщательно .Маленькие песчинки на ногах напоминали грязную морскую воду. К черту это все, к черту этот день. Я вышел из душа с ощущением потери веса в несколько килограммов. Лиза повернулась к стене, встречая сон. Тяжелый денек выдался для нас обоих. Я прижал ее к себе, чувствуя ни с чем не сравнимый запах ее тела. Да, я был счастлив несмотря ни на что. Здесь и сейчас. Она поцеловала мою руку и крепко обняла. Как жаль, ведь счастье настолько мимолетно, что о нем забываешь на следующий день. Я уставился в стенку, стараясь не уснуть, а насладиться моментом, но это оказалось невозможным, сон забрал меня без шанса на сопротивление.

Первые дни октября выдались славные. Солнце еще жарило землю перед ноябрьскими дождями, теплый южный ветер мучил уставшие голые деревья, а редкие мелкие травинки пробивались сквозь поджаренную корочку земли навстречу мягким ярким лучам в надежде продержаться до первых морозов.

Венки на могилах стояли совсем свежие, кресты выкрашены, даты написаны. Неделя, две, месяц — люди умирают регулярно. У смерти нет праздников и выходных. Я стоял напротив глубокой ямы, рядом с ней — два старика с лопатами и две горки земли вперемешку с глиной. На одной из них лежал крест, такой же, как и десятки других.

Два жирных кота ошивались у десятка ног, ожидая лакомый кусок пирога. Вороны на правах хозяев перелетали с крестов на плиты и наоборот. Они спокойно наблюдали за происходящим, не пытаясь вмешаться в похоронную процессию. Для одних смерть — трагедия, а для других она становится обыденным, скучным явлением, не вызывающим и толики внимания. День за днем люди уходят, их лица исчезают, воспоминания смываются, остается только крест и пустота внутри, словно шкаф, от которого нет ключа. Ты знаешь — открыть его не получится, знаешь — там ничего нет, но не можешь выкинуть, потому что когда-то там что-то было.