Катя Саргаева - Глупые люди

Гера не пережил. Он тихой сапой пробивал себе путь. Съездил к моей хозяйке, поговорил, сказал, что хочет быть с Леной, готов сколько потребуется добиваться ее любви, и ребенка ни на секунду не бросит, и что вообще до обморока счастлив тому, что так случилось. Ольге Сергеевне Гера сразу понравился, да он всем нравится, потому что хороший мужик, хоть и мямля.

Ольга Сергеевна уже пожалев о своих словах пыталась объяснить дочери, что не нужно рожать детей от одиночества. Что ребенок это не игрушка, и не для развлечения заводят детей, не потому что ты никому не нужна, и в первую очередь самой себе не нужна. Таким женщинам кажется, что ребенок будет любить их просто так, просто потому что она его родила, и сильно разочаровываются, когда понимают, что это не так. Лена мать не слушала, она решила сделать по-своему, ей казалось, что она сама родит себе счастье. Тогда Хозяйка попыталась вступиться за Геру, мол, его зачем лишать отцовства? Ведь он не отказывается, а напротив, очень рад, и всеми силами рвется участвовать. Лена подумала, что это действительно на руку. Во-первых, зачем ей жить на съемной квартире с ребенком? Во-вторых, Гера действительно может помогать ей с уходом за малышом, чего самой горбатиться? И в-третьих, он ведь и правда любит ее до безумия, и ноги ей целовать готов, а это приятно. Было решено, что она переедет к Гере, но жениться они не будут, чтобы оставить себе свободу и место для маневра.

В августе 2010 года родилась Вероника. Почти всю беременность Лена пролежала в больнице на сохранении, так как был велик риск выкидыша. Пролежав там два месяца Лена уже пожалела что решила родить. К концу беременности она уже ненавидела малыша, Геру и мою хозяйку. Ну и весь мир заодно, но их в первую очередь. У Лены были тяжелые роды, и после них она еще три недели пролежала в больнице. За это время Гера научился обращаться с малышкой, Ольга Сергеевна помогала, она переехала к ним на первое время. Смотрела она на Геру, и поражалась, никогда раньше она не видела, чтобы мужик вот так пекся о своем малыше. Он вскакивал ночью, как только Вероника издаст хоть малейший звук. Делал смесь, грел, сам пробовал, бутылочки кипятил, подгузники менял, купал, гулял, он делал совершенно все. Ольга Сергеевна была там лишь в качестве домработницы. Иногда она брала на руки внучку, и Гера тут же оказывался рядом, и проверял, правильно ли она взяла ее, а так ли держит, Вероника ведь любит смотреть вперед себя, а потому нужно ее лицом поворачивать к миру, а не к себе. Однажды Ольга Сергеевна прикрикнула на него, сказала, что это и ее внучка тоже, и она вполне себе знает, как обращаться с младенцами, и напомнила о том, что она троих вырастила, и никто из них не больной и не кривой. Гера притих, и больше не делал ей замечаний, но все равно взглядом контролировал все что хозяйка делала.

— Мне Мася иной раз так хотелось треснуть его по загривку! Ты себе не представляешь. Но лучшего отца для Вероники я и представить не могу.

Когда Лену наконец выписали из больницы и она вернулась домой, Гера ходил тихий и настороженный. Но когда в первую же ночь Лена не проснулась на плач, он понял, что все хорошо, и никто у него не отнимет его маленькую девочку.

Лена еще месяц была на больничном, и пыталась принимать участие в жизни дочери. Но Гера следил за ней коршуном, и все время вырывал Веронику из рук матери. Ты не так делаешь, дай мне. Смесь горячая! ты что не попробовала? она же себе ротик обожжет, дай сюда! Надень ей шапочку, на улице уже холодно. Ты вообще не умеешь обращаться с детьми! Лена обижалась и уходила в другую комнату. У нее не было молока, и поэтому Вероника вполне могла обходиться и без нее, и Лена чувствовала себя лишней. Ведь она родила ее для себя, а Гера отнимает у нее дочь! Она должна забрать ее и уехать, иначе он им житья не даст. Когда она сообщила об этом Гере, у того случился инсульт. Сразу вызвали скорую, и ему успели оказать должную помощь. Все было хорошо для данной ситуации, и Гера шел на поправку. Теперь он три недели пролежал в больнице, и они с Леной поменялись местами. Тогда-то Лена и поняла, как тяжело круглосуточно делать все то, что раньше делал Гера. Но и вместе с тем пришло еще кое-то, нечто чисто материнское, что продлилось недолго, но все же было.

Однажды Лена осталась одна, Ольга Сергеевна поехала к себе домой полить цветы. Вероника плакала и капризничала, вероятно у нее болел животик, и Лена никак не могла ее успокоить. Она уже все перепробовала, но Вероника не переставала плакать. Лена носила ее на руках и пыталась убаюкать. Она ходила по гостиной по кругу, и в один момент, когда она подошла к окну и сделала поворот, малышка перестала плакать. Лена вспомнила, что Вероника любит смотреть в окно, и сейчас она оказалась лицом к нему. Лена застыла у окна, прижавшись к батарее. Недавно дали отопление, и в квартире было тепло и комфортно. Она стояла так минут пять, потом почувствовала, как Вероника сильнее прижала головку к ее плечу. Лена повернула свою голову и поцеловала макушку дочери. От нее пахло чем-то чудесным. Удивительно, и как раньше она не чувствовала этого аромата? Это не запах молока, ведь она не кормит ее грудью, это что-то другое, удивительное, и такое родное. Лена поглаживала дочь по спинке, и тогда она поджала под себя ручки и ножки, принимая позу эмбриона. В этой позе она пробыла в ее животе долгие месяцы, и сейчас будто снова хотела оказаться там. В тепле и быть неразлучной с мамой. Быть защищенной. В тот момент Лена почувствовала, как в ее груди что-то расцветает, как будто сердце открывает ворота, и впускает туда это крошечное создание.

С того момента Лена всегда знала, что нужно дочери. Знала, что сейчас она плачет, потому что ей нужно сменить подгузник, а сейчас, потому что она хочет спать, болит животик, хочет кушать. Но в один прекрасный момент Гера вернулся домой. За три недели Лена устала одна, хотя ей и помогала моя хозяйка. В первую же ночь Гера подскочил к дочери, а Лена продолжила спать. Так постепенно Вероника снова привыкла к отцу, и не могла заснуть на руках у матери. Гера вырывал ее и укачивал, ведь только он знает, как правильно нужно укачивать его дочь, и у него на руках она тут же замолкала. Лена снова чувствовала себя лишней. Тогда она решила вернуться на работу, а декретный отпуск взял Гера.

Началась Арабская революция, и Лена очертя голову помчалась туда. Когда их с Аленой чуть не затоптали во время митинга в Тунисе, она поняла, как соскучилась по всему этому.

— Ты можешь считать меня полной идиоткой, но здесь я снова могу дышать свободно, — сказала она Алене.

— Вот поэтому я и не хочу замуж. И ты не идиотка, не всем дано быть матерью семейства, так что не нужно винить себя в том, что здесь тебе лучше, чем там.