Екатерина Данильчик - Обретая себя

— Доченька, я собираюсь сходить на кладбище, убраться на могилке, пойдешь со мной? — спросила деликатно мама.

— Нет, — сухо и быстро ответила Кристина.

Она так и ни разу не была там. Ее это пугало. Она не хотела отпускать его. Еще слишком рано.

— Ну, ты хоть поешь еще что-нибудь, на одних фруктах и воде живешь, совсем о себе не думаешь, вон какая худая стала и бледная, — расстроено и печально просила Мария Васильевна, обнимая и поглаживая дочь по голове.

— Не хочу ничего, — сказала Кристина и побрела в свою комнату, где проводила почти все свое время. От былой Кристины не осталось и следа. Общительная, жизнерадостная, трудолюбивая и активная Кристина, казалось, исчезла навсегда. От этого всем, любящим ее людям, было очень больно, и они всячески пытались ее поддержать и постоянно жалели.

Максим приезжал время от времени, но и с ним Кристина не разговаривала как раньше, а вот с Наташей они беседовали чаще, Кристине нравилось слушать о ее жизни, хоть в душе ей было очень обидно и даже завидно, но она радовалась за подругу. У Наташи был прекрасный и перспективный жених, хорошая работа, собственная квартира в городе и деньги, которые она тратила на себя, не задумываясь.

Лето подходило к концу, самое грустное лето в ее жизни. Ни капли радости, веселья, и ни одной поездки на море. Ее очень уговаривали, каждый пытался, как мог, но впустую. Однажды, когда все собрались за обеденным столом и начали вновь уговаривать Кристину поехать на море или вообще хоть куда-нибудь выбраться, дальше собственного двора, она не выдержала и сорвалась.

— Хватит, я умоляю, хватит меня доставать. Вы мне все так надоели своей жалостью и заботой. Никакое море мне не нужно, вы, что не понимаете, что я ненавижу свое тело, мне страшно и больно смотреть на себя в зеркало и видеть этот шрам, и эти последствия, что на всегда отпечатались на мне, — яростно кричала она, и в порыве злости и отчаяния оголила живот всем на обозрение, — оставьте меня все в покое, я более не нуждаюсь в вашей опеке! — Кристина выбежала их дома, хлопнув дверью.

Бежала куда глаза глядят, спотыкаясь и рыдая, добежав до поля, она ускорилась и уже бежала со всех ног, а когда была уже очень далеко, рухнула на траву и зарычала, закричала, завопила от боли, что копилась много дней.

Домой вернулась вечером, когда стемнело. Мария Васильевна и Полина метались вокруг нее, пытаясь поговорить, но Кристина, молча стала собирать свой рюкзак: самое необходимое и нужное, никакой косметики и средств гигиены, только несколько вещей, ноутбук и еще мелочи. Мать стояла на пороге и плакала, одному Богу было известно, сколько всего таиться в ее материнском сердце, и как тяжело ей было терпеть мучения дочери, а еще труднее ей было сейчас отпускать свою малышку.

— Мам, я должна уехать, прости, — спокойно сообщила Кристина, глядя в заполненные тревогой материнские глаза.

— Доченька, родная, как же ты будешь, где ты будешь? — бросилась обниматься мама.

Кристина кое-как успокоила маму, пообещав ей звонить каждый день и приезжать чаще, и ушла. Еще не наступила ночь, но было уже темно. Людей не было, слышно было только голосок природы: сверчки пели свои колыбельные, собаки подавали голос, соревнуясь у кого лай громче, и конечно же, подвывал теплый ветерок. Уже сейчас чувствовалось приближение осени.

Кристина шла медленно по своей улице и увидела как ее приятель, можно сказать почти друг, так как выросли они рядом, и были почти соседями, как всегда ковырялся в своих «железках», что-то ремонтировал в гараже.

— Крис, ты? — увидел ее силуэт в темноте, спросил Никита.

— Я, — уверенно сказала она и подошла к его гаражу, двери были открыты настежь, играла клубная ритмичная музыка, на улице стоял скутер и машина «Нива», внутри стоял мотоцикл, которым и занимался в данный момент Никита.

Весь запачканный, в рваных джинсах, с голым торсом, кепкой, одетой козырьком назад и с сигаретой во рту, он показался ей невероятно мужественным и притягательным мужчиной. Впервые в жизни она увидела в Никите настоящего мужчину.

Он был для нее как старший брат, и вел себя всегда соответствующе. Будучи старше Кристины на 10 лет, он всегда приходил ей на помощь и защищал от хулиганов в детстве и в школьные годы. Впервые в жизни она трезво оценила его красоту и достоинства.

— Рад тебя видеть, зайдешь на огонек? — предложил Никита, не спросив ничего лишнего. Кристина знала, что он не станет донимать ее расспросами и толкать сочувственные речи, по -этому и подошла к нему, с ним ей было легко общаться всегда, и было о чем. Никита был весьма толковый мужик и мог говорить на любые темы.

Они переглянулись многозначительными взглядами, Никита убавил звук и предложил присесть, а сам начал разливать по рюмкам какую-то темно коричневую жидкость.

— Пей, — уверенным тоном приказал друг и придвинул к ней рюмку.

Они сидели близко, так как в гараже все было завалено инструментами и разным хламом, несомненно, важным для мужчин. Кристина выдержала недолгую паузу и залпом выпила алкоголь.

— Боже, я давно не пила, сейчас вставит, — почти шепотом сказала она, а Никита все смотрел и смотрел на нее, не отрывая глаз.

— Тебе это необходимо, — твердо заявил Никита.

— Ник, мне надо идти, — не уверенно сказала Кристина.

— Я тебя не отпускал еще, да и дом твой совсем рядом.

— Я, наоборот, из дома… в город, — уточнила она, — не могу здесь больше оставаться.

— Тогда тем более, куда ты сейчас на ночь глядя, да и в таком виде…

— Каком это виде? — Недоумевая, спросила Кристина, окинув себя взглядом: обычная черная футболка, черные лосины и большая серая сумка на плече.

— Ох, Крис, — покачал головой Никита и придвинулся к ней вплотную, — ты же невероятно сексуальная женщина, и никакая одежда не скроет твоего прекрасного тела, а тем более эти обтягивающие лосины и эта тряпочка, — он пригладил ткань футболки, — с большим декольте, открывающим твою офигенную грудь.

Кристина немного онемела, не понимая, что за бред несет этот человек.

— Ник, что ты говоришь, я обычная…

Никита остановил ее, прикоснувшись пальцем к губам.

— Тш, это не правда, ты самая красивая и обаятельная девушка, которую я когда-либо встречал, — уверенно и гордо заявил Никита, и поглаживая ее волосы, продолжил, — твое лицо прекрасно, эти веснушки завораживают, я так давно хочу их поцеловать… — он начал водить нежно пальцами по ее лицу, Кристина сидела смирно, была немного в шоке.

— Ник… — выдохнула она, не понимая, что говорить, такого поворота она не ожидала, — остановись, не надо, — попросила она, когда рука Никиты уже спустилась и гладила ее шею. Кристина посмотрела ему в глаза и увидела желание, увидела огонь, зеленый огонь, его глаза были такие же зеленые, как и у нее, этого она тоже раньше не замечала, конечно, она знала, какого цвета его глаза, но такими не видела еще никогда.