Татьяна Таран - Список мечт. Повести и рассказы

— Да, это я. Слушаю, — говорю я, запрыгивая на две ступеньки вверх, в салон автобуса.

— Это Наташа Воронцова, жена Игоря Васильевича. Я должна вам кое-что рассказать. Возможно, вас это шокирует, но выслушайте меня, пожалуйста.

Пока женщина сообщала мне о себе, я переставила местами мужское имя-отчество и фамилию женщины. И поняла, чья жена ищет моего внимания.

— Наташа, я сейчас в транспорте, мне не очень удобно говорить. Перезвоните мне через час.

— Хорошо, договорились.

За окном остановки мелькают одна за другой. Мысли кружатся вокруг фамилии Воронцовых и тормозят на имени Наташа. Почему она решила позвонить мне, ведь мы не знакомы лично и никогда раньше ни о чём не говорили.

От конечной до моего дома есть ещё несколько сот метров. Есть время дойти, обдумать, а дома спокойно с ней поговорить. А о чём? Говорить-то будет Наташа, а не я. Что она хочет мне сообщить, чем может меня шокировать?

Игорь Васильевич когда-то был моим куратором по партийной линии. Отставной военный, он вышел на пенсию в чине подполковника. В сравнительно молодом возрасте (на его службе год шёл за полтора) стал начальником организационно-методического отдела райкома партии.

А я в своей партийной ячейке научного института отвечала за сбор членских взносов, относила ему отчёты о пополнении казны партии деньгами рядовых коммунистов. И хочешь — не хочешь, а раз в месяц наши встречи были предопределены.

Впрочем, общение с Игорем Васильевичем было лёгким, приятным, и, я надеюсь, взаимно. Длилось эта партийное сотрудничество недолго, год-полтора (до окончательного развала КПСС — Коммунистической партии Советского Союза).

Однако бывают такие созвучные люди, которые на одни и те же вещи смотрят одинаково. События оценивают со схожих позиций. И могут не звонить друг другу подолгу, а если кто из них позвонит — то как будто вчера расстались. Со временем наши партийно-денежные отношения постепенно переросли в приятельские, которые длились уже второй десяток лет.

За эти годы институт мой закрылся как ненужный новому времени инструмент. Я сменила уже несколько контор, разваливающихся так же быстро, как и «указующая и направляющая сила» того времени. А он, как и большинство партийных деятелей, после развала КПСС подался в коммерцию. Возглавил административный департамент в одном из крупных холдингов.

Мы не часто виделись с Игорем (как-то незаметно мы перешли на «ты»). В последние годы, с изобретением мобильных телефонов, и вовсе перешли только на этот уровень общения.

Но, однако, позвонит он — просто так, или я вдруг вспомню и наберу номер — ну, как дела? И как будто не было паузы — говорим о том, о сём…

Но чтобы позвонила Наташа?

Игорь так ревностно охранял свой брак, что его жена и дети всегда были закрытой темой для наших разговоров. Обычно мы вспоминали моих бывших коллег, с которыми он, по долгу партии, тоже раньше общался, обсуждали свежие новости, говорили о его новой работе, о моих текущих проектах.

Иногда он читал мне свои стихи: ничего особенного, конечно. Ну, в самом деле, не требовать же амфибрахий от бывшего военного? Пишет — и хорошо, может это отдушина для мужчины, занятого серьёзными вопросами в крупной компании. Мы могли с ним говорить практически обо всём, но о его семье — почти никогда.

Только о сыне он иногда говорил, но и то — кратко. Восьмой класс закончил, десятый… «Хороший пацан растёт!» Позже гордился: сын институт закончил, устроился на работу.

Про дочку, она старше сына, — ни слова. Где учится или работает, замужем или в поиске?

Но нет, разговор о дочке не поддерживал, даже имени её не назвал ни разу…

В чужую семью лезть негоже, поэтому много лет мы общались на одни и те же, удобные для нас обоих темы.

И всё же звонок Наташи — с чего, почему? — мысль скользнула и ушла дальше, в поисках возможных точек соприкосновения. Ведь ничего, кроме её мужа, нас не может связывать. Мы с ней не знакомы лично.

Хотя я её однажды видела: в нашей конторе отмечался корпоративный праздник, день рождения коллектива. Приглашались и жёны-мужья. Но поскольку для сотни приглашённых гостей это был праздник, а для меня — работа по его организации, мой муж благоразумно остался дома. А Игорь, в числе других «кураторов от партии», пришёл на праздник с женой.

И я увидела её: маленькое чёрное платье, нитка жемчуга скромна и непритязательна. Туфли, причёска — всё по стилю вечеринки, ничего лишнего. Мила, ухожена, но напряжена. Игорь Васильевич, как и полагается «высокому гостю», пожимал руки моим начальникам, говорил с ними накоротке. А жена скромно стояла у колонны зала и ждала, пока этот церемониал закончится, и он снова будет рядом с ней.

Я поняла, чья это супруга, ведь всех остальных жён моих коллег-мужчин я уже знала. И хотелось к ней подойти, как-то смягчить её неловкость, что-то предложить из напитков, завязалась бы беседа. Ей бы проще стало, наверное. Однако — не представлены друг другу, значит, не по этикету.

Так она и простояла у колонны, пока длилось это броуновское движение вокруг шведского стола с шампанским, напитками покрепче и бутербродами со всем, чем полагается. И фруктовыми тарелками — с яблоками, бананами и виноградом. Крупным, на огромных кистях.

Кто придумал виноград включать в банкетное меню? Эта морока с косточками. Куда их девать? В ладошку складывать? Да и бананы не лучше. Особенно когда их разрезают по диагонали на сегменты. Краешек такой тёмный, подозрительный, что никто так и не решается его взять. Лежат эти заморские фрукты до окончания вечера или до той степени опьянения, когда кому-то уже абсолютно всё равно, чем закусывать…

Наверное, до конца мероприятия Воронцовы не остались. По крайней мере, на глаза они мне больше не попадались. Полагаю, Наташа честно выполнила свой долг партийной жены. Явила, так сказать, себя рядом с супругом, а после оба незаметно ушли с праздника.

Однажды, уже в перестроечные времена, не будучи связанной служебным этикетом, я попыталась задать Игорю провокационный вопрос. Даже не из любопытства, а ради сравнения. Вот я — в гуще событий: мероприятия, совещания, выставки, презентации, и мне интересно: а как в других семьях?

Про подружек я всё знаю, а как живут жёны моих друзей-мужчин, которых у меня мало, почти нет совсем. Как их жёны, в такой же круговерти? Или смиренно моют лимонным соком разделочную доску после фаршировки лосося? В ожидании возвращения супруга со службы.

— А твоя жена работает? — не выдержала я как-то и задала этот вопрос. Не семейную же тайну выведывала, имя её даже не спрашивала, а просто интересовалась социальным положением супруги.

— Да нет, сейчас не работает, — Игорь ответил, но с лёгкой досадой.