Валерий Лаврусь - Очень Крайний Север

Славка к 98-му тоже уволился из Аэрокосмогеологии — там всё сломалось окончательно. Он устроился в Северную энергетическую компанию. Фирма занималась транспортом электричества из Сургута на Ямал и платила хорошие зарплаты.

Финансовое благополучие было, спокойное существование — тоже, но братья скучали. Они привыкли к неустроенности полевой жизни, к экстремальным условиям, им не хватало острых ощущений. И в январе 98-го Серовы стали подумывать о лыжном переходе через всю тундру Западной Сибири: из Северного — в Салехард. Не в тот год, конечно… Может, на следующий или через год. И они с энтузиазмом взялись тренироваться по выходным в окрестностях посёлка. Тренировки продолжались весь февраль и март, но с первыми настоящими оттепелями закончились до следующего года.

И тут с первыми настоящими оттепелями неожиданно — кто же этого ожидает? — закончилась Юркина сытая спокойная жизнь. В Северную нефтяную компанию пришёл новый генеральный и разом снял все надбавки на оклад, сократив зарплату на две трети. Это была ещё не катастрофа, хотя и весьма чувствительный финансовый удар. Поначалу Юрка думал: да ладно, утрясётся… Но к маю ситуация усугубилась: картографов (а Юрка занимался геоинформатикой и цифровой картографией) лишили государственной надбавки за секретность. Вот это было уже чересчур!

И тут их, картографов, срочно вызвали в Москву. Генерал пришёл не зря: Северная нефтяная компания затевала объединение с ЮКОСом, и ГИСовское подразделение ЮКОСа решило ознакомиться с наработками картографов «СеверАСУнефти».

— Сколько у нас на книжке? — интересовался Юрка у Сони за неделю до отъезда. Финансовыми делами в семье младших Северовых заведовала женщина (впрочем, тогда это было заведено во многих российских семьях).

— Тебе зачем? — не желая выдавать «страшную тайну», прищурилась Соня.

— Снимай всё, в Москве доллары буду покупать.

— Да ладно! Зачем?

— Не знаю… Предчувствие нехорошее…

— А с долларами что будем делать?

— Тоже не знаю… Посмотрим… Не пропадут…

Прежде чем снять 24 тысячи (ещё совсем недавно 24 миллиона!), Соня думала долго, почти до самого Юркиного отъезда думала. Это были все деньги, которые Серовы сумели скопить за два последних года сытой жизни. Буквально первые накопления. Но Юрка настоял и уехал в Москву с пачкой денег.

Вернулся он с сорока стодолларовыми купюрами и злой как чёрт. Юкосовцы ему не понравились. Совсем. Напористые, беспардонные и… Да, наглые — они были наглые! «Не сработаемся!» — подвёл итоги поездки Юрка и впал в задумчивость: не пора ли заканчивать с Севером? Такие деньги, что теперь ему платили, вполне можно заработать и в родной Самаре. Его давно звали. Хотя и там тоже был ЮКОС…

— Чего надумал? — пытал его в июле Славка. На правах старшего и теперь более обеспеченного он принёс две бутылки грузинского вина. Братья хозяйничали на кухне, готовили чахохбили. Снова были без семей. Женщины и дети в очередной раз уехали в Самару. А если быть совсем точным: Славкины дети уже два года учились в институтах, Инна отправилась к ним. Влад окончил восьмой класс, работал на обустройстве посёлка и через неделю собирался к матери в Новокуйбышевск. Сама Соня уже две недели была у родителей.

— Чего надумал… — Юрка отрешённо переворачивал на сковороде куски курицы. — А хрен меня знает, чего надумал… С такой зарплатой, как у меня, мы тут долго не протянем. Правда, ты знаешь, Соньке опять повысили!

— Опять?! — Славка отвлёкся от резки лука, и вытер тыльной стороной ладони слёзы. — С чего вдруг?

— А хрен знает, с чего вдруг… Есть подозрение, что «некто» из руководства испытывает нездоровый интерес к нашей Софико. Или здоровый? Не знаешь, как правильно?

— Не знаю… А точно испытывает?

— Точно-точно… И кажется — она не противится этому… Может, уже пора уезжать? Бежать, куда глаза глядят? Сюда бежал… Отсюда бежать… Какая интересная у нас жизнь получается, как говорили в кино.

Так в одночасье всё вдруг стало разваливаться.

Нет-нет… Юрка не был ханжой: он и сам не безгрешен. И студентка Аня… и потом… и ещё… и когда учился в ЦПК… Но тут всё как-то сошлось. ЮКОС, новый генеральный… А ещё младшие Серовы в начале лета пережили потоп, их залили соседи сверху. Горячая вода тогда хлестала из всех розеток, «коротя» всё налево и направо… Кот чуть с ума не сошёл. Теперь нужны были деньги на ремонт. Хотя бы косметический… А денег нет… И опять же обидно — жена получает больше!

В общем, к августу Юрка подошёл неудовлетворённым, злым и раздражённым. Непосредственный начальник не переставая уговаривал потерпеть — ему без Юрки направление было не вытянуть. Юрка кивал, соглашался, но ходил мрачный аки туча и всё время каркал: дескать, это только начало, дальше будет ещё хуже. Как в воду глядел.

15 августа по телевизору выступил Президент и на всю страну заявил: «Девальвации не будет! Это я заявляю чётко и твердо. И я тут не просто фантазирую, это всё просчитано…»

«Вот! — возрадовался начальник. — Точно ничего не случится!» Но Серову не верилось. В 90-м тоже были заверения… И он предложил начальнику продать сколько-нибудь долларов. Сколько не жалко. Он готов их купить. По выгодному курсу. Да хоть по… 6.50! (Официальный тогда считался — 6.29.) Начальник хохотнул и согласился.

Чтобы купить предложенных двести долларов, Юрка пошёл за деньгами в банк. В банке его поразили тишина и безлюдье, как в провинциальном музее. Или как в тайге. Перед грозой. И он неожиданно для себя взял да и снял всю оставшуюся наличность. Все 4654 рубля.

Гроза грянула 17-го. Подул холодный ветер, нагнал брюхатых туч… Правительство объявило дефолт. Курс доллара 18-го поднялся до 6.43, 19-го до 6.85, а 20-го…

Когда 29 августа вернулась семья, курс был уже 7.90.

— Откуда ты узнал?! — допрашивал его злой начальник, дёргаясь глазом…

— Ну ты даёшь, брательник! — веселился старший. — Ну ты даёшь!

Ему самому терять было нечего, он все свои накопления вложил в самарскую квартиру годом раньше…

— Как? Как ты почувствовал? — Соня восхищённо заглядывала Юрке в глаза. Это уже спустя десять дней после того как по телевизору объявили, что курс доллара успешно вышел на орбиту — стал 20.80!

«Хрен бы твой старый козёл такое мог угадать!» — думал Юрка, печально глядя на свою любимую Соньку.

По правде говоря, Юрка и сам не знал: «как» и «откуда». Может, те мглистые сны, которые снились ему с завидной регулярностью? Может… Хотя вряд ли. Никто в них ни о чём не предупреждал. Просто ему вот так показалось — пора покупать доллары! И всё.

В посёлке при таком курсе исчезла вся наличность, и те несколько тысяч, которые снял Юрка, здорово выручили Серовых: и старших, и младших, правда и тратить их особо было не на что, продукты тоже исчезли. Поставщики брали кредиты в долларах по старым ценам, отдавать нужно по новым, и вообще никто никого не собирался кредитовать. На время вернулась талонная система. Юрка бегал по посёлку с высунутым языком в поисках магазина, где можно отоварить талоны на мясо.