Михаил Самарский - Сократ выходит на орбиту (записки котонавта)

– То-то я смотрю, у него шерсть сверкает, – улыбнулась она, погладив меня по голове, – прямо не кот, а драгоценный янтарь.

Космонавты все дружно рассмеялись. Я лишь вздохнул – не будь меня, над кем бы вы потешались?

Со своими волосами Ирина проделала все то же самое, что сотворили мужчины с моей шерстью, в подробностях рассказывая зрителю, последовательность действий. Неужели людям настолько интересна жизнь на борту МКС, что космонавты специально записывают видео сюжеты своего быта.

– Отличные записали ролики, думаю, зрителям будет любопытно посмотреть как мы живем, – подвел итог Леонид, выключая камеру, – сейчас загрузим все на ютуб и запустим в социальные сети.

Космонавты порой вели себя, как дети. Они постоянно придумывали себе какие-то развлечения. Может быть, закрытое пространство на них так действовало. Иногда они пробовали себя в роли цирковых артистов, жонглируя апельсинами и яблоками. При чем у них здорово получалось и со стороны выглядело очень забавно. Один из них сидел на потолке, как муха, другой на полу. Они кидали друг другу плоды, пока те долетали до адресата, космонавты еще успевали параллельно что-то делать. Я вспомнил, как однажды смотрел по телевизору цирковое шоу, жонглер еле успевал ловить предметы, не то чтобы еще чем-то заниматься. Естественно, живя с космонавтами под одной крышей, я не мог оставаться в стороне от вечерних забав. Однажды вечером, после ужина, когда до отбоя еще оставалось время, главный генератор идей Олег, предложил:

– Слушайте, а давайте котонавта научим ходить по канату. А что? Это умение ему пригодиться на Земле. Вернется домой, пойдет служить в театр к Куклачеву. Думаю, вряд ли у него есть коты-канатоходцы.

– Давай попробуем, это будет прикольно, – поддержал Николай, – сейчас только веревку принесу.

Говорю же, ведут себя, как дети! Уже через несколько минут был натянут трос от одного конца модуля к другому.

– Чур я буду его учить, – словно девчонка, радостно воскликнула Ирина. Она подлетела ко мне и отвязала поводок, – пойдем, котейка, будем делать из тебя второго Филиппа Пети. Знаешь, кто это такой?

– Мяу, – недовольно буркнул я под нос. Откуда мне знать, кто это. Я что, википедию вашу читаю с утра до вечера.

– Это знаменитый уличный канатоходец, – просветила женщина, – он стал известен, после того, как прошел по канату на высоте четыреста метров между башнями близнецами всемирного торгового центра в Нью Йорке. О нем даже фильм сняли, называется «Прогулка». Прилетишь на Землю, посмотри обязательно.

Непременно, только сначала надо научиться говорить, чтобы объяснить моим родным, что я хочу посмотреть именно этот фильм. Странная женщина, как можно коту давать такие советы.

Ходить по веревке оказалось совсем не сложно. Ирина придерживала меня за поводок, чтобы я не взлетел, как воздушный шарик, а я просто переставлял лапы. Когда случайно оступался, то зависал в воздухе и снова возвращался на позицию. Думаю, если так же легко можно было пройти по канату на высоте четыреста метров, не боясь оступиться, Филипп Пети вряд ли стал бы всемирно известным. Глядя на меня, как я выхаживаю туда-сюда по веревке, космонавты тоже решили попробовать себя в роли канатоходцев. Началось самое настоящее веселье. Под дружный хохот и одобрительные возгласы коллег, они с полной уверенностью в своих способностях, забирались на трос, но, пройдя пару шагов, «падали», зависая в пространстве. Кувыркнувшись в воздухе, вновь опускались на него, чтобы предпринять очередную попытку. Космонавты так увлеклись этой игрой, ими овладел нешуточный азарт. Каждому хотелось дойти веревку до конца. Если кому-то удавалось дольше всех продержаться на ней, вся остальная команда подбадривала – давай, Леня, еще пару шагов и ты у цели. Я был единственный, кто прошел канат от начала до конца.

– Хитрый кот, ты нам всем нос утер, – рассмеялся Олег, – ты оказался лучшим канатоходцем. За это тебе полагается награда. Угостим тебя на завтрак какой-нибудь вкусняшкой.

Зачем ждать до утра, можно и сейчас наградить. Я не обижусь.

Перед сном космонавты всегда звонили своим родным людям. Признаюсь, я страшно им завидовал. Мне тоже хотелось пообщаться с моей семьей. К сожалению, такой возможности у меня не было. Да и откуда моим родным знать, где теперь меня нелегкая носит. Надеюсь, они не забыли обо мне.

Леонид еще несколько раз, по просьбе Ксюши, брал меня с собой на разговор по видеосвязи. С Вареником мы встречались, как самые настоящие друзья, радостно мяукая и потираясь носами о мониторы с разных сторон. Может быть, когда-нибудь состоится наше знакомство в реальной жизни. Чем бог не шутит?

Я даже познакомился с женой командира – Еленой, очень приятной и добродушной женщиной.

– Котейка, приезжай к нам жить, – предложила она, – вам с Вареником вдвоем будет веселей.

– Мяу, – ответил я, имея ввиду, что не могу, у меня уже есть семья.

– Вот и отлично, – улыбнулась женщина, – значит договорились. Леонид Сергеевич сказал, что ты прилетишь с Олегом и Николаем, мы с Ксюшей приедем тебя встречать.

Хм, удивительная женщина! Молчание является знаком согласия. А я ответил «мяу». Хорошие вы люди, просто замечательные, но не могу я поехать к вам. Моей семье будет плохо без меня, да и за жилищем будет некому присматривать. Как ни крути, а хозяин то в доме я. Только вот как теперь мне найти моих родных, как сообщить, что я живой. Ничего, главное вернуться на Землю, а там я что-нибудь придумаю и обязательно найду дорогу домой. Выход есть из любого положения!

В ту ночь мы с Ириной долго не могли уснуть. Женщина смотрела в иллюминатор, то и дело тяжело вздыхая. Это человеческое состояние мне хорошо знакомо. Точно также ведут мои родственники, когда хочется кому-то излить душу, высказать, что накопилось, рассказать о страхах своего взволнованного сердца, поделиться переживаниями.

Каждую ночь, по прежнему, я ложился спать с Ириной. Стоило ей уснуть, я тут же выбирался на свободу и отправлялся в ночное путешествие по станции. Однажды ночью мы с Олегом случайно встретились в коридоре. Космонавт аж воскликнул от неожиданности, когда я выплыл перед его носом из-под пола: «Господи, кот, ты напугал меня до смерти. Ты, как привидение с мотором. Сейчас же дуй на свое место, хватит плавать по станции».

После ежедневных ночных прогулок, меня находили спящим в самых разных местах. А последнее время я сам стал объявляться. Стоило только уловить приятные ароматы еды, я стремглав летел на кухню. К утру я всегда был голодный, как волк. На МКС не дома, со стола ничего не стащишь, а если и умудришься, толку от того. Банки я еще не научился открывать. А упаковки такие, полночи надо потратить на то, чтобы перегрызть ее, а если удастся это сделать, тогда придется ловить пищу по всему помещению. Окажись я один на станции, без людей, точно бы с голоду умер. Увидев однажды, как я сам примчался на завтрак с выпученными глазами, Николай заметил: «На ловца и зверь бежит. Теперь можно не искать тебя по утрам, есть захочешь, сам прибежишь».