Виталий Бабич - Семь историй о любви и катарсисе

Жаннет останавливается и решает задать следующий вопрос:

— А как, Вячеслав, вы можете объяснить тот факт, что Максимка выбрал своей мамой меня, незнакомую ему женщину?

Мужчины тоже останавливаются, смотрят на Жаннет и друг на друга . Вячеслав концентрируется, чтобы лучше настроиться на энергетику Максимки, и говорит , улыбаясь:

— В этом юном сердце вспыхнула невостребованная сыновья любовь к женщине, которая рисковала своей жизнью ради него, незнакомого ей мальчика.

Брест, школа-интернат и её окрестности. 5 июля

Утро выдалось туманным. Но туман быстро рассеивается. Вслед за ним исчезают и тучи на небе.

Просыпается Максимка. Около его кровати дежурят воспитательница Мая Сергеевна и капитан Медынцев, одетый, как и все сотрудники КГБ и спецназа, в рабочую спецовку.

Жмурясь от солнечных лучей, Максимка встаёт с постели, смотрит по сторонам и удивляется:

— А где дети? Где Ангелина? Уже ушли на прогулку? Я так долго спал?

— Доброе утро, Максимка! — гладит мальчика по голове Мая Сергеевна. — У тебя сразу так много вопросов… Нет, ты не проспал. Ребята уехали на несколько дней в деревню — в колхоз — для помощи в заготовке сельхозпродуктов.

— А мне нельзя было вместе с ними? — спрашивает мальчик со слезами на глазах.

— Понимаешь, брат Максимка, — объясняет ему Медынцев, — ты проходишь важное медицинское обследование, а его нельзя прерывать.

— А с сегодняшнего дня для тебя назначен курс лечения. Тебе срочно надо подлечиться, чтобы быть таким же здоровеньким как Ангелина и другие дети.

Максимка интересуется, не сдерживая слёз:

— Но зачем вы увезли Ангелинку? Мы с ней так крепко подружились. Она обещала меня сегодня учить играть на…

Он вспоминает новое слово .

— На пиано.

— На пианино — поправляет его Мая Сергеевна, улыбаясь . — А хочешь, я начну учить тебя играть на этом инструменте? А Ангелина скоро вернётся и продолжит твое обучение.

— Хочу! — загораются надеждой глаза мальчика. — Хочу, ведь Ангелина мне говорила: «Я обязательно поеду на детское Евровидение и побежду там. Но для этого мне нужна команда. Ты поедешь со мной?» Я тоже хочу побеждить.

Взрослые улыбаются, и Мая Сергеевна поправляет Максимку:

— Молодец! Только правильно говорить не «побежду», а «одержу победу», не «побеждить», а «победить». Запомнил?

Мальчик повторяет про себя эти слова и кивает головой.

— Давай-ка, Максимка, позавтракаем и начнём первое занятие на пианино, — предлагает Мая Сергеевна.

Максимка снова кивает головой. Но видно, что он ещё грустит.

— Не грусти, Максимка, — подбадривает его Медынцев. — Все, кто остался тут — это твои друзья. Ты всегда помни об этом. Главное — найти себе интересные, полезные занятия.

— Все наши игры, все игрушки — в твоём полном распоряжении. Ты ещё не видел наш великолепный компьютерный класс…

Роберта и Карлик-Ник едут на автомобиле в направлении школы-интерната и беседуют (по английски). За рулём — Ник .

— В метрах ста пятидесяти от интерната, — говорит он, — в сторону к пригородной зоне, есть небольшое, почти дикое озеро, зарастающее камышом, но там, похоже, ещё купаются, да и рыбаки часто бывают — отличный наблюдательный пункт. У меня наготове удочки и спиннинг…

Роберта через открытое стекло бросает горящий окурок в траву и предлагает:

— Давай остановимся где-нибудь недалеко от интерната, чтобы осмотреться, изучить окрестности.

— Я их уже изучил… Слушай, как тебе, будучи в Минске, удалось узнать про интернат в Бресте?

— Повезло, как всегда. Один из коллег журналиста Луцко оказался продажным мальчиком, который любит ловить рыбку в интернете, умеет распутывать удочки-загадки и так далее.

— И чем же тебе пришлось с ним расплачиваться, крошка? — спрашивает игриво Ник и кладёт руку ей на колено.

— Не дергайся, карлик, — Роберта резко отводит его руку. — Следи за дорогой. Ради нашего дела мне пришлось расплачиваться с журналишкой именно тем, о чём ты подумал. Но, спорим, Ник, ты ему не позавидуешь.

— Он что, напился и уснул?

— О, нет-нет, — смеётся Роберта , — Он был трезв и остался всем доволен. Только теперь…

Она переходит на серьёзный тон и продолжает:

— Стало больше на одного мужика, заражённого СПИДом.

Ник от неожиданности чуть не вписывается в поворот. Он резко жмёт на тормоз. Машина останавливается. Ник с брезгливостью смотрит на Роберту. А она закуривает очередную сигарету и спрашивает:

— Скажи-ка лучше, почему тебя прозвали Карликом-Ником? С тебя такой же карлик, как с меня, — она обводит взглядом свою тонкую талию, — Монсерат Кабалье.

— Когда я попал в нашу группу агентов, мне сказали: «Тебе нужно новое имя». И стали подбирать. Оказалось, что в группе уже есть агент с таким же псевдонимом, как мои настоящие имя и фамилия, — Ник Бикс. Представляешь? И на фоне этого неимоверного верзилы даже я кажусь малышом. Тогда Джонни Ман, ты ж его знаешь…

Роберта кивнула.

— Так вот, Джонни и предложил называть меня Карликом-Ником. Окей! Я согласился. Шеф одобрил, видя в таком необычном псевдониме хорошую путаницу для того, кто заинтересуется мной. Вот и всё. Ты удовлетворена ответом?

— Я всегда всем удовлетворена, малыш. Ладно, Ник, давай делом займёмся. Где этот интернат?

Ник кивает, указывая вперёд.

— Вон то светлое здание вдалеке, левее от кольцевой дороги.

Роберта глядит по сторонам и замечает:

— А тут неплохой обзор. Мы сейчас на возвышенности. Давай-ка выйдем. Ты откроешь капот, будто что-то проверяешь, ремонтируешь. И с этой минуты говорим по-русски. Ясно?

— Окей.

— Я же просила, по-русски.

— Окей, между прочим, это уже международное словечко.

Он выходит из машины, открывает капот. Роберта тоже выходит — неспешно. Потягивается. Осматривается. Соображает:

«Тут сейчас многолюдно. Дорожные рабочие что-то ремонтируют. Правее от них строители возятся с домом. А левее — автостоянка с четырьмя высокими будками… Жаль, сегодня не воскресение, здесь было бы меньше людей… Но а наблюдательный пункт, действительно, лучше всего выбрать где-нибудь со стороны немноголюдной пригородной зоны…»

Капитан Медынцев заглядывает в игровую комнату, где Максимка и Мая Сергеевна сидят за столом, заставленным конструкторами, лото и другими интеллектуальными играми. Капитан взглядом подзывает её к двери. Она подходит.

— Ну, как он? — шепчет Дмитрий.

Мая Сергеевна (тоже шёпотом):

— Малообщительный, задумчивый. Грустит, но уже не плачет, и перестал проситься на улицу.

— В окрестностях интерната замечены подозрительные люди. Поэтому не позволяйте ему находиться около окон. Не исключено, что за зданием наблюдает снайпер.