Себастьян Фолкс - Энглби

Я не знал, что мне теперь делать. Я был опустошен. Подавшись вперед, я положил голову на руль. Бедная Джен. Значит, ее правда нет в живых.

Ощущение безмерной слабости поднималось снизу вверх, из ниши для ног, через сиденье, к плечам. Казалось, я больше никогда не смогу пошевелиться.

В ПЯТЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА я сидел у телевизора в номере гостиницы «Кардифф». Радио я тоже включил.

Пресс-конференция должна была вот-вот начаться.

Камера показывала длинный стол, покрытый белой, до полу, скатертью, сзади — синие ширмы, на центральной виднелся немного скособоченный герб местной полиции. У стола стояло пять кресел, перед каждым табличка с фамилией, нечитаемой с такого расстояния, графины с водой, букет из микрофонов перед центральным креслом и по одному перед остальными. На переднем плане — оранжевые, синие, черные провода. Один за другим появлялись техники и местные чиновники, проверяли кресла, поправляли микрофоны и уходили снова. Телекамера вдруг развернулась и скользнула по рядам журналистов на раскладных стульях. Сочетание яркого верхнего света и софитов создавало атмосферу циркового представления. Журналисты возбужденно переговаривались.

Я думал о малютке Дженнифер в шарфе цветов ее колледжа.

Ожидание затягивалось, включился телеведущий и стал принимать меры. Несколькими разными способами он сообщил, что даже не представляет себе, что нам сегодня предстоит услышать. Тут же снова показали студию.

Я встал и плеснул себе виски. Пошел в ванную долить воды. Включил холодный кран и посмотрел в зеркало.

Оттуда на меня смотрел тридцатипятилетний мужчина с легкими залысинами и плешивой макушкой. Студенческая пора осталась в той жизни. А эта, теперешняя, была прекрасна.

Я снова уселся перед телевизором и стал ждать. Наконец послышался характерный шорох: началось! Из-за ширм появились несколько человек и направились к креслам, — неуклюже и неуверенно, обходя провода и опасаясь наступить на край скатерти. Потом мужчины попятились, пропуская к креслу даму в штатском, что добавило неловкости, потому что каждый искал свое место, поворачивая таблички с фамилиями.

Наконец все расселись. Центральная фигура — седой полицейский с серебряными аксельбантами и множеством медалей на груди наклонился к букету из микрофонов. Внизу экрана высветились титры: «заместитель начальника полиции Эдриан Болтон, офицер ордена Британской империи».

— Леди и джентльмены, прежде всего позвольте поблагодарить вас за оказанное внимание и за проявленное терпение.

Далее он представил коллег: румяного суперинтенданта; бобби, который первым выскочил на сцену; женщину-патологоанатома по фамилии Хеджкоу. И наконец, третьего своего коллегу, которым оказался не кто иной, как бывший замначальника отдела полици Кэннон, ныне шеф-инспектор. Полысевший, но по-прежнему рыжий и с прежней сдержанно-самодовольной улыбочкой.

— Разрешите, я сразу перейду к делу, — продолжил Болтон. — Итак, в это воскресенье, примерно в пять часов вечера, неподалеку от деревни Рэмптон один из местных жителей прогуливался с собакой, где и наткнулся на человеческие останки. Они лежали в канаве между железнодорожной насыпью и ручьем на краю пустыря Уэстуик-филд. Это открытое пространство, расположенное в стороне от населенных пунктов. С севера к нему подходит грунтовая дорога Куку-лейн, ведущая в Рэмптон, а с юга проходит Оукингтон-роуд, от которой туда не ведет никаких ответвлений. Поэтому потребовалось время, чтобы доставить специалистов и оборудование на место, кружным путем, через Рэмптон.

Интересно было, сколько еще топонимов Фена приведет этот Болтон. Он явно не торопился, говорил и говорил — с мрачным пафосом, наслаждаясь минутой славы и не в силах сдержать в голосе дрожь торжества.

— Тело, похоже, не только старательно засыпали землей, но и положили сверху куски бетона, по-видимому перенеся их к канаве со старого железнодорожного полотна. Вероятно, для того, чтобы могилу не нашли и не раскопали собаки или дикие животные. При первом осмотре было установлено, что это останки молодой женщины примерно двадцати лет. В понедельник они были доставлены в нашу лабораторию. В результате анализов, проведенных в течение вторника и среды, было установлено, что причиной смерти, судя по всему, стал удар, или серия ударов, нанесенных по голове, результатом чего стала трещина черепной кости и, предположительно, повреждение мозга. Нога тоже была сломана. Степень разложения тела не позволила нам достоверно определить другие возможные повреждения мягких тканей, с высокой долей вероятности причиненные после наступления летального исхода.

В настоящее время я не располагаю полномочиями сообщить другие подробности, выявленные в ходе обследования тела этой молодой женщины — без согласия ее близких это невозможно. Думаю, вы меня поймете.

Тут Болтон взял театральную паузу и налил себе воды. Повисла тишина — и в зале, и в эфире.

Затем он откашлялся и продолжил:

— Далее, я могу вам сообщить следующее: проведенная вчера дентальная идентификация останков дает нам основания утверждать, что они принадлежат Дженнифер Аркланд, двадцати одного года, студентке, родившейся в Лимингтоне, графство Гемпшир, пропавшей без вести в феврале тысяча девятьсот семьдесят четвертого года.

Далее я могу вас заверить, что следствие будет продолжено максимально оперативно. Закрывать это дело мы не собирались, но теперь исчезновение будет переквалифицировано в убийство. Мы связались с семьей погибшей, насколько я понимаю, ее мать в ближайшем будущем намерена сделать заявление. А пока я попросил бы вас уважать чувства родственников: сейчас им очень и очень непросто.

В завершение я бы хотел поблагодарить коллег за высочайшую оперативность и профессионализм. В свое время это прискорбное исчезновение юной девушки, только вступившей во взрослую жизнь, не только взволновало общественность, но и заставило наших коллег задаться целью довести расследование до конца. Я знаю, что шеф-инспектор Кэннон был одним из многих сотрудников полиции, кто счел делом своей профессиональной чести добиться установления истины.

Если у вас есть вопросы ко мне и моим коллегам, прошу. В нашем распоряжении всего пятнадцать минут, так что, боюсь, каждый сможет задать только по одному вопросу. К вам подойдет с микрофоном джентльмен в синем пиджаке, и вы весьма меня обяжете, если дождетесь его, прежде чем озвучите свой вопрос. Давайте начнем с джентльмена в первом ряду, в серой куртке.

— Вам удалось установить время смерти? В смысле, как скоро это произошло после исчезновения?

Болтон кивнул даме-патологоанатому Хеджкоу.