Дуглас Коупленд - Пока подружка в коме

– Здорово, Меган. Скиттер дома?

– Ага.

– Слышь, Скиттер, – кричит Рэнди, – в городе – полная задница. По радио не лапшу грузят.

– Рэнди, я… – Скиттер высовывается из двери и переводит взгляд с Меган на друзей и обратно. Обматывает вокруг пояса полотенце.

– Ладно, врубайте «ящик».

– Скиттер, – пищит из спальни Дженни, – иди сюда!

– Погоди, не до тебя сейчас. Похоже, настало время действовать.

– Скотина ты все-таки, Скиттер, – говорит Меган. – Ничему не веришь, пока кто-нибудь из парней не подтвердит.

Вскоре все уже сидят в гостиной у телевизора. Кадры, снятые CNN, намертво приковывают внимание: панорама с вертолета – сплошь дымящиеся кварталы, явно центр какого-то большого города. Атланта? Лос-Анджелес? Нью-Йорк? Все города агонизируют одинаково: ключевые мосты, тоннели, развязки забиты машинами. На дорогах везде аварии. Сверху улицы и площади похожи на содержимое вывернутой наизнанку детской сумки после обхода соседских домов под Хэллоуин. Местные новости: те же съемки с вертолета, те же наглухо закупоренные машинами автострады и мосты, но уже в Ванкувере. Люди, словно беженцы, бредут пешком из центра к жилым районам. Время от времени им приходится перешагивать через трупы. Мародерство само собой сошло на нет. Люди слишком боятся заразы, чтобы что-либо украсть.

Пятеро сидящих в доме Скиттера одновременно смотрят в окно, на зеленый задний двор. Может быть, это просто дурной сон? На всех один? Рэнди и Скотт собираются разъезжаться по домам. Скиттер теребит усы и ухмыляется.

– А я, пожалуй, пойду прошвырнусь по магазинам. Меган, Дженни, поедете со мной?

– Подкинь меня до дома, – просит Меган.

– Что? Туда, к твоему папаше?

– Да нет же, чудило. На Рэббит-лейн.

Через несколько минут они уже в пути. На дорогах действительно полный бардак – на светофоры все плюют, машины мчатся по тротуарам и газонам. Автомобили с покойниками сталкивают к обочине другие машины, водители которых оказались более живучими. В дверях углового магазинчика стоит его хозяин с обрезом помпового ружья в руках. Тип оружия Меган узнаёт – чего-чего, а боевиков по ящику она насмотрелась предостаточно.

Дженни верещит что-то с переднего сиденья. Она отказывается верить своим глазам. Масштабы бедствия действительно ужасны. Трупы повсюду – в машинах, на тротуарах, на парковочных площадках.

– Скиттер, мне страшно. Я хочу домой!

– Поедем, поедем. Только сначала я собираюсь кое-чем затариться.

– Все рвутся домой, – говорит Меган и задумывается над тем, что будет потом, когда все эти люди попадут домой. Будут сидеть и ждать смерти? Попытаются как-то защититься? Она понимает, что никакого преимущества в том, чтобы быть дома, нет. Дома ты больше ничего не можешь сделать. А с другой стороны – куда еще деваться?

Машина подъезжает к универмагу в Линн-вэлли. Стоянка у магазина похожа на трассу, где проходят гонки на выживание. Все окна в машинах задраены, и многие водители пытаются любым способом, иногда даже грубым тараном, пробиться к выезду. Света нет. Скиттер выскакивает из машины, карманы его куртки оттягивают два пистолета. У входа в универмаг стоит полицейский. Меган и Дженни видят, как он требует, чтобы Скиттер уходил. В ответ тот стреляет ему в голову. Обе девчонки визжат от страха и выскакивают из машины. У Скиттера крыша поехала!

Меган подбегает к полицейскому, пытается приподнять его простреленную голову. Кровь. Еще один выстрел, уже внутри здания. Из дверей выбегают перепуганные воришки, старательно прижимающие к себе здоровенные коробки с сигаретами и какой-то бытовой техникой. «Дженни!» Меган оборачивается. Дженни спит, успев лишь присесть на ближайшую скамейку. Голова запрокинута, рот широко открыт.

Снова слышен выстрел. Меган отбегает на другую сторону стоянки и пытается собраться с мыслями. Скиттер выходит из аптечного отдела с грудой коробок – лекарства, содержащие наркотические вещества. Он озирается, явно высматривая возможного вооруженного противника, а не разыскивая Меган. Подбежав к машине, он через окно забрасывает в салон добычу, садится за руль и – ничего.

Меган подходит поближе: Скиттер заснул прямо на водительском сиденье. Сама она так потрясена всем происходящим, что за себя бояться у нее просто не хватает сил. «Ой, ужас! Ужас». Людей вокруг не видно, все, кто успел, разъехались, на парковке почти пусто. На шоссе творится что-то невообразимое. Везде мигают фары, слышны гудки, то и дело доносятся удары металла о металл.

Как теперь добираться домой?

Небо темнеет. Меган прислушивается к собственному дыханию. Всего неделя прошла после зимнего солнцестояния, и это чувствуется во всей мрачной атмосфере. Потрясенная смертью Скиттера, Меган не решается вытаскивать его из машины и шарить по его карманам в поисках ключей. Она заходит в универмаг, в котором теперь работает только аварийное освещение. В спортивном отделе она забирает горный велосипед, в аптеке – тайленол-3, потом – пару девятивольтовых фонариков и жевательную резинку. В какой-то момент ее чуть не до смерти пугает оставшийся без хозяина спаниель, тявкнувший у нее за спиной. Выйдя на улицу, она достает из машины Скиттера два пистолета. Засунув их в карманы, она отправляется в неблизкий путь домой по обезумевшему от паники шоссе.

Пара миль от Линн-вэлли до Вествью оказывается куда более страшной, чем она предполагала. Дорога парализована. Двигаться удается только мотоциклистам, да еще тем сумасшедшим водителям, что съезжают на обочину, на боковую насыпь и стараются пробраться по ней, тараня все, что попадается на пути. Трижды Меган пытаются остановить, чтобы отобрать велосипед, и трижды ей приходится защищаться, стреляя куда-то в сторону ног нападающих. С каждым выстрелом Меган ощущает себя все слабее и безумнее. Ей понятно, что оставшийся до Рэббит-лейн участок шоссе не одолеть. Она останавливается, чтобы подумать, как быть дальше. Рядом притомаживает мотоциклист на здоровенной «ямахе». Парень подмигивает Меган, откидывает подножку, слезает с мотоцикла и делает шаг ей навстречу. В следующую секунду он, заснув, оседает на землю.

Меган, не раздумывая, бросается к мотоциклу и гонит вниз по Делбрук-роуд, через Эджмонт, на Кливлендскую дамбу. Уже совсем темно. Меган выруливает на объездную дорогу через Гленмор, сворачивает на Стивенс и как бомба влетает на Рэббит-лейн. Все. Она дома.

Господи, как же оно хреново-то на следующий день!

Гамильтон просыпается со страшной головной болью, в мучительном похмелье. Его голова – будто товарный вагон, доверху набитый разлагающимися под жарким солнцем трупами инопланетян. Этот образ всплывает в его голове, навеянный одним из давно снятых фильмов. Около полудня он заставляет себя встать, чтобы доковылять до кухни и попить воды. По дороге он ударяется ногой о кресло, матерится, понимает, что погорячился с такой бурной деятельностью, и, сделав пару глотков, отправляется в свою спасительную берлогу – лежбище из простыней и пуховых одеял. Потом, уже ближе к обеду, раздается звонок телефона. Гамильтону на него плевать. Часа в три он выпивает стакан апельсинового сока и честно пытается проглядеть утреннюю газету. Бесполезно. Он сдается, выключает свет и ложится досыпать. В шесть придет Пэм, разбудит.