Елена Блонди - Шанелька и Крис [СИ]

В почти тишине проехали еще минут десять, Васька мурлыкал что-то, шевеля пальцами поверх гитарного чехла. И на светофоре, когда Крис затормозила немного резко, качнулся, выпрямился, хмурясь.

— Подожди. Это ты насчет того, что я тебе играл, да? Что я так баб снимаю? Как твой синоптик?

Лицо у него было расстроенное и возмущенное одновременно. Крис стало неловко, но бес дергал за язык, тем более, ну взрослые же люди.

— А нет, что ли?

Васька молчал, только рука перестала перебирать невидимые струны.

Сворачивая в тенистую, уже городскую аллею, Крис незаметно вздохнула с досадой. Вот сейчас он ледяным голосом потребует высадить. И выйдет, гордо задрав небритый красивый подбородок. Канет в мегаполис, унося свою обиду. Детский сад и бабство. Но — музыкант, не кот начхал, тонкая душевная организация…

— Подожди! Вот тут можно, у переулка?

В молчании они заехали в боковой проезд, Крис не стала глушить мотор, поворачиваясь к спутнику. А тот, вылезая, оставил гитару на сиденье.

— Щас я, — дверца хлопнула.

Крис поглядела вдогонку стройной фигуре в голубых джинсах, узорчатом каком-то перуанском свитере и распахнутой куртке. И повернула ключ, возмущенно чертыхнувшись. Ей на работу. Но хоть не стал впадать в обиды, уже хорошо. Если не явится через пять (она посмотрела на часы), ладно, через десять минут, уеду с гитарой, решила, пусть потом сам ищет и добывает ее у меня.

Васька вернулся через восемь минут. Вытаскивая гитару, снова устроился на сиденье, сунул в руки Крис небольшой пакет из оберточной бумаги.

— Тебе. На работе посмотришь, ладно? Ты мне телефон свой оставь, а то потеряемся совсем. Я не хочу. Теряться.

Посмотрел, как она пристраивает пакет, ощупывая пальцами пустоты и какие-то в нем выпуклости, мягко отобрал снова и, повернувшись, положил на пустое заднее сиденье.

— Диктуй, я запишу, и тебе звякну, — приготовил мобильник, держа палец над кнопками.

Еще через пять минут Крис высадила его у метро. Васька сунулся к ней, обнял, целуя в щеку. Выскочил, бережно вешая гитару на плечо. Помахал в стекло машины, произведя небольшой фурор в стайке идущих невдалеке школьниц, которые, как велосипедисты на треке, что наталкиваются на вдруг потерявшего скорость лидера, столпились, раскрывая рты и не отводя глаз от высокой фигуры. Крис расхохоталась и поехала дальше, ощущая, как горит щека памятью о быстром и уверенном, таком братском поцелуе.

А Шанелька спала, уже в третий раз за позднее утро. Закрыв нетбук, она сходила умыться и свалилась, вытягиваясь до хруста в локтях и коленях. И через несколько минут открыла глаза, с ощущением, что проспала сутки. Села, разглядывая затемненную шторами комнату. И после с досадой встала, занялась кошачьим горшком, насыпала Марьяччо корма, и в клетку Мориеси тоже положила вкусностей. Сварила себе кружку кофе, поставила на кухонный стол, ушла поплескаться в душе… И еле успела добрести до постели, закрыла глаза, кажется, еще сидя, и снова заснула. Потом звонили в дверь, и она, испуганная, сидела, размышляя, откликнуться или подождать, пусть уйдет, кто-там, соседи, что ли. А вдруг это Крис? Прошлепала босиком в прихожую и осторожно смотрела в глазок на чье-то серое пальто с рядом больших черных пуговиц. Пуговицы покряхтели, звонок снова дилинькнул, под ногами запрыгал, суетясь, Марьяччо, и когда Шанелька выпрямилась, прижимая котика к груди, в глазке уже исчезала серая спина.

Тогда она улеглась в третий раз. Натянула до шеи одеяло, закрыла глаза. И впервые за последний месяц позволила себе думать о Диме Валееве, по-настоящему. Будто не было ничего плохого, наказала себе, вот не было и все, нафиг. Имею право я подумать о мужчине, из-за которого шилось очаровательное платье с подвенечными шортами?

Имеешь, согласился с ней сон. И показал, как они вместе едут, смеются, щурясь от яркого южного солнца, пускающего золотую рябь по синей бескрайней воде. Машина уютно ворчала, Дима рассказывал что-то, а потом рассказывала Шанелька, так что тихие слова сна, а он пытался ей что-то сказать, еще, важное что-то, остались пока не услышанными. Совсем засыпая, она спохватилась, прислушиваясь, но слышать смех Димы было важнее. Потом, попросила она, я так редко вижу его во сне, пусть он, ладно? Но ты все равно скажи мне, что хотел, мой сон. Например, завтра ночью.

Окончательно ее разбудил новый телефонный звонок и прыжки Марьяччо по дивану и креслам. Шанелька нашарила телефон, прижимая к уху, уронила, выкопала его из одеяла.

— Алло, — сказала хриплым со сна голосом, — Марьяччо! А ну!..

— Это Крис, — поправил ее голос в трубке, — чо там, воюешь?

— А? Да. Начинаю вот. Марьяччо, черт с ушами, оставь в покое конфеты!

Котик зацепил лапой очередной леденец в шуршащем фантике, выкинул из вазы и, проследив, как тот свалился на пол, растопырил коготки, цепляя следующий.

— Значит так. К семи часам приезжай на Преображенку. Я тебя буду ждать, в центре зала, на скамейке. Настроение как? Ну, прекрасно.

— А ты? У тебя нормально все получилось?

Крис засмеялась, потом зевнула, оглушая Шанельку, охнула.

— Все класс. Если засну в клубе, положишь меня под стол, к утру разбудишь.

— Какие вы молодцы. А тут пальто приходило, серое такое. С пуговицами. Кряхтело в глазок. Я не открыла, на всякий случай.

— И правильно. Не знаю, сосед, может, какой. Ладно, я в труды.

— Криси? Ты спросила? Насчет совпадений этих всех?

Крис усмехнулась, отворачиваясь от коллег и глядя в окно на белые облака, подсвеченные осенним сочным солнцем.

— От совпадений остались рожки да ножки. Как оно обычно и бывает.

— И сон? — Шанелька вдруг резко вспомнила, что в своем сне она целовалась с Димой, так ярко приснилось, будто по-настоящему, а потом приснилась Оля, почему-то с головой, накрученной на бигуди, в фартуке и в руке поварешка. Это было невесело. И она рассердилась, вот же кукла, даже в сон пробралась, мешая им насладиться.

— Какой сон? А… — Крис помолчала, обдумывая.

Ужасно хотелось усмехнуться еще раз, и сон о солнечном Ваське смахнуть в ту же коробку с неудавшимися совпадениями, скучную коробку из серого картона. Или убедить себя, что плохо запомнила, ну мало ли что снилось несколько лет тому. Но закавыка была в том, что сон — был. И снился ей именно Васька, его яркие глаза, и его растрепанные во все стороны короткие дреды. И кеды эти дурацкие.

— Сон был, — признала неохотно.

— Вот! — торжествующе подхватила Шанелька, и Крис увидела, как та по своей привычке выставляет перед лицом указательный палец, — а ты говоришь! Иди трудись, потом вместе поразмышляем.

Она попрощалась и снова легла на спину, потягиваясь и обдумывая. Ужасно, конечно, хочется, чтоб рояли в кустах были, и чтоб были всякие загадки, и знаки. Но все портила Оля с поварешкой, ведь если принять за данность то, что сны не просто так, то выходит и Оля никуда не делась, и в реальности тоже будет маячить, эдакой хозяйкой Диминой жизни. Символы читаются без вариантов. Вот мы, а вот юная красотка по-домашнему.