Елена Блонди - Крис и Шанелька [СИ]

— Ты что, телефона не знаешь? — догадалась Крис, уходя в кухню, закричала уже оттуда, — не конец света, тем более расслабимся, а к ночи сам позвонит, я уверена. Или даже днем. Журналисты мы или нет? И Олечка-татуировочка визитку нашу требовала. Она с нас точно не слезет, пока не задружится со столичными журналистами, уж поверь, я таких девочек знаю. Что?

Вернулась, держа в руке обкусанное печенье.

— Та-а-к. И он, значит, не знает твоего.

Шанелька все молчала, и Крис, не дождавшись ответа, снова заговорила бодро, доев печеньку и совершая обычные утренние дела: причесаться, застегнуть на шее цепочку, вынуть кофр с фотоаппаратом, выдернуть из розеток вилки.

— Все нормально, Нелечкин, ну, замотался. Я уверена. Он не пропадет. В смысле не денется никуда. От тебя куда ему деваться. Я б не делась.

— Все же деваются, — возразила Шанелька, — все, кто до него, кроме Валентина.

— Так сказала, вроде их у тебя сто штук.

— Именно. Полторы калеки и те отваливаются практически сразу. Не утешай. Тем более, не сильно-то и хотелось. Ну, было и было.

Крис присела рядом с ней на смятую постель, полную цапель и фламинго.

— Прямо, не хотелось. Или, правда? Да как хочешь, Шанелькин, но если врешь, мне-то к чему врать. Я ж не буду смеяться, пальцем тыкать. Просто, если реально нужно, мы его за десять минут отыщем. А если нет, то и скатертью дорога. Ты его поимела в ночи, получила немножко радости, заочно поздравила Черепа…

— Вот он и обрадуется как раз. Что меня поимели, Криси. Не надо притворяться, что оно наоборот. Когда мужик кадрит бабу, то он собирается ее поиметь. Так и происходит.

Крис пожала загорелыми плечами. Улыбнулась, пальцем поправляя помаду в уголке губ.

— Если помнишь, закадрили его как раз мы.

— А Череп сказал бы — вешались, — возразила Шанелька, — ногу я там. Совала.

— Куда? — испугалась Крис, складывая в сумку помаду.

— Из машины. Кадрить.

— А.

— Гонялись за ним. Да еще и корочки подделали. И это называется, я его поимела?

— О-о-о, — Крис схватилась за голову, но увидев, что подруга не смотрит, просто поправила волосы и руки от стрижки убрала, — давай не будем сейчас. Теорию разводить. Давай сначала на берег выйдем, все разведаем. Может, он там на песке написал, огромными буквами. Где ты его в следующий раз, гм, поимеешь. А потом уже решим, кто, кого, когда и как.

На берегу, где вчера толпились машины и ветер полоскал цветные растяжки с яркими буквами, ничего не изменилось. Народу было по-прежнему полно, и машин на обочинах без числа, но вместо надписей про автоквест и стрит-челлендж уже болтались рекламы нового ночного клуба с танцем живота и конкурсом стриптиза, гордо названном «всеевропейским».

Крис протолкалась между двух очередей — за мороженым и сахарной ватой, вышла на утоптанную вчера площадку, заставленную торговыми тележками и кофе-машинами. Шанелька, неохотно оглядываясь, встала рядом с ней. Было как-то чересчур жарко, слишком шумно, вообще все не так и неправильно. И — горько внутри. Куда девалась ночная Шанелька, которая, закрыв глаза, улыбалась воспоминаниям, а потом лицемерно отмахивалась от них, уверяя себя, кончилось, и нормально. Приятное летнее приключение. В конце-концов, не средние века, рассердилась она на себя, разглядывая тугие белоснежные облачка на горизонте, и взрослая самостоятельная одинокая женщина имеет право на секс. Даже на разовый. А ее ночные мысли про нежелательность секса на первом свидании, это все пережитки, плюс мировоззрения жительницы окраинного городка, да еще, как это ни паршиво для гордости звучит, — попытка увидеть их дальнейшие отношения, с Димой. Все женщины так устроены, понимала Шанелька, это биология в первую очередь, инстинкты. Воспринимать партнера как теоретического отца потомства, защитника и кормильца. И смотреть в совместное будущее, которого пока нет, но вдруг оно будет. Так что, укладываясь в номере спать, дорогая Нелли-Шанелли, ты просто мысленно улещала прекрасного Диму, смотри, я хорошая, не подумай обо мне плохого. Но беда в том, что Диме ты оказалась не нужна. Попользовался и свалил. Даже не попрощался толком. Фу.

Облака расплылись и Шанелька ужасно на себя рассердилась. Еще не хватало расплакаться на ярком солнце, у всех на виду. Из-за какого-то. Которого два дня назад в ее вселенной не существовало.

— Ага, — Крис тронула ее локоть, устремляясь вперед, — я же говорила, не могли они совсем исчезнуть. Смотри, бусик вчерашний, с операторами.

— Я туда не пойду. Еще чего. Искать.

Крис повернулась, сочувственно глядя на расстроенную подругу. Возразила мягко:

— Не искать. Не его. Мы вообще-то журналисты. И нам необходим материал. Мне же надо о чем-то писать репортаж! А тебе снимать что-то, кроме воды и песка.

— Какие мы журналисты, Криси! Остапы бендеры.

— Никто тебя за ним в погоню не посылает. Между прочим, если он такой козел, свалил молча, да я первая на него порчу нашлю. Не забыла, у меня прабабка — цыганка. Детей воровала. Но поиграться в репортера мне вдруг сильно захотелось. Давай, Нель. Прикинь, и правда, что-то отснимем, напишем. Повесим в сети. Просто так, сами от себя. Долгими зимними вечерами будет на что посмотреть, лето вспомнить.

— Кристина! Андреевна! Как удачно!

Голос раздался совсем рядом, из-за раздетых потных людей выскочила вчерашняя дама-администратор, в криво посаженных на нос черных очках. Сухие бедра обтягивали бриджи со множеством карманов, тонкая рубашка завязана узлом поверх красного купального лифчика. Поднимая плечо, с которого сползала большая сумка с веревочными ручками, дама всплескивала руками, подскочив вплотную и деликатно трогая барышень за локотки, умильно заглядывала в удивленные лица.

— Нелли, простите, отчество я запамятовала. Владимировна? Да просто Нелечка, да, а я — Ирина. Хопальская Ирина, фамилия, видите, интересная какая, у меня дедушка поляк, ну это я потом подробнее. Понимаете, какое дело, Нелечка, авария у меня, мой фотограф, у него, вернее, ах молодость-молодость, вчера, тут ресторанчик у его друга открылся…

Ирина неловко хихикнула, сдергивая очки, под которыми обнаружились небольшие, жирно накрашенные глаза и красное пятно на переносице.

— Еле нашли поутру. Лыка, извините, не вяжет. До сих пор. И ладно бы. Я понимаю, юноша не рассчитал сил, увлекся. Но фотографии! Все, буквально все, что вчера наснимал, посеял вместе с флешкой! Не помнит! А вы камеру из рук не выпускали. Я понимаю, Нелечка, это авторский материал, конечно, но, может быть, хоть что-то, а? С чем мне в областное издание, а дедлайн завтра, про открытие, это же для спонсоров так важно. У них многотиражка, это, конечно, выглядит несерьезно, для вас, но знаете, они издают буклеты, в глянце и собственный журнал!