Елена Блонди - Дискотека. Книга 1 [СИ]

Тут было так темно, что Ленка почти ничего не видела. Раскрывая глаза, дернулась, и встала снова, когда цепкая рука рванула рукав рубашки, а другая толкнула в грудь.

— Падла, — прошипел сдавленный голос, — с-стоять, я сказала…

— Что… — звенящим голосом начала Ленка и почти упала от нового рывка, ушибаясь спиной о глухую каменную стенку.

Над ее плечами, шлепнув, уперлись в побелку руки, приблизилось к глазам неясное широкое лицо, смазанное по стриженым волосам бликом дальнего света.

— Заткнись, — внятно и медленно произнес рот, раскрываясь черной на белесом дыркой. И такими же черными щелями глядели на нее суженные глаза.

— Затк-нись, су-ка, а то порежу щас.

Лицо повернулось, и уже кому-то другому, кто стоял поодаль, голос сказал с раздражением:

— Ну, где они?

— Кися побежала, — с готовностью ответил девичий, почти детский голос, и тут же совсем не по-детски добавил, — заебала, жди ее тут.

Ленка опять дернулась, впрочем, несильно, помня угрозу насчет «порежу». Но просто стоять и хлопать глазами было невмоготу. Лицо мгновенно вернулось на место, маяча перед ее глазами.

— Не веришь, что ли? Какого хера выебывалась? А? Я спрашую, а?

Голос был хриплым и в конце фразы зазвенел, обрываясь. В темноте, слегка разбавленной дальней музыкой из приоткрытой фрамуги спортзала, послышались шаги и ленивый мужской голос. Кашлянул, отхаркавшись и сплевывая. Засмеялся в ответ на голос девичий, что-то скороговоркой невнятно рассказывающий.

У Ленки нехорошо застучало сердце. Совсем неясно, что делать сейчас, а делать надо. Заорать, пинаясь и тыкая кулаками. Она одна, а их уже четверо. И один — явно здоровый мужик. И криков никто не услышит тут, у глухой задней стены, все на дискотеке, а Ленка попалась, как тупой цыпленок.

Они с Валей бежали из туалета, Ленка замыла там мокрую от вина рубашку, и, выскочив, стукали каблуками по гулкому коридору. Валя почти летела, трещала, не закрывая рта, и все низалось одним предложением длиной в коридор с темными окнами, отражающими редкие лампы.

— Ой, Лен, ой здорово как, а эта когда как запела, слу-ушай, а какой красивый да? Ты, наверное, его любишь да? Он тебя точно. Его Вовчик зовут, он в десятом, прикинь, Лен, в десятом и вдруг меня, и он (тут Валя зашлась мелкими смешками, точно в такт постуку каблуков) разрешите вас, это он меня значит, на вас, на вы, ой, а высокий и волосы какие темненькие, жалко, что он тут, а ты в Керчи, да, и так романтично, а пусть он приедет, Лен, и вы будет там гулять, а потом мне Вовчик говорит, Валя, вы…

Тут коридор закончился, вильнул, поворачивая к громкому входу. И когда Валя уже проскочила внутрь, пропадая в темноте, прошитой огнями и музыкой, а Ленка зашарила глазами, стараясь найти Валика и не попасться Митасу, тут и подошла к ней девочка. Маленькая такая, очень симпатичная, похожая на гладенького мышонка в сером свитерочке и черных брючках. Потянула Ленку за рубашку.

— Слушай. Там парень твой, просил, чтоб ты вышла. На улицу.

— Мой? — растерялась Ленка.

Мышка кивнула, улыбаясь прелестной улыбкой:

— С которым ты танцевала. Высокий. В куртке. Он вышел вот. У крыльца.

Ленка кивнула. И повернувшись, побежала за мышкой в узкий тупичок, куда та нырнула, показывая впереди незаметную дверь, крашеную синей под цвет стен краской.

Потом, уже стоя у стены, Ленка успела удивиться собственной тупости. Ну откуда бы Валику знать про эту невидную дверку, если вход в корпус совсем с другой стороны.

Но это было позже, а тогда, выскочив за мышкой в темноту, она, горячая от танцев, с мокрой на животе рубашкой, сбежала по нескольким ступенькам, встала, вертя головой. И тут же получила затрещину, чуть не упала, взмахивая руками. И, не успев ничего понять, уже бежала, схваченная за руку, а позади ее догоняли беспорядочные удары. Недалеко. Проволочив под окнами спортзала, швырнули за угол, там прижали к глухой стенке без окон, а перед глазами толпились черные неровные силуэты каких-то косматых деревьев.

Ей было страшно. И от этого стыдно. Ноги стали ватными и подгибались, и она понимала, нужно бы хоть попробовать. Заорать, начать вырываться и пинаться. Но из-за этого ватного страха она протормозила, а теперь вот приближается ленивый хриплый голос, и мышка, которая оказалась Кисей, торопится рядом, показывая дорогу.

— Вот Чипер тебя и научит щас… Родину любить… — высокая сдвинулась в сторону, замахала рукой, смеясь, — и Лемыч тоже. Эй, ну вы чего долго так?

— Че такое тут, Сонька? — силуэт приблизился, встал вплотную, наплыло мужское лицо, окатывая Ленку запахом спиртного и сигарет.

— Грубила, Коль, — торопясь, рассказала высокая Сонька, — я ей говорю, штаны чего сука, а она мне…

Рука провела по волосам, забрала пряди в горсть, несильно дернув.

— Хорошая какая девочка. Ты откуда такая, девочка, а?

— Пусти, — сказала Ленка, мотнув головой, прижалась спиной к стене, — пусти. Ну, пожалуйста.

— Пущу, — согласился парень, — с мной пойдешь, пущу. Водки налью.

— Коль, — обиженно протянула за его спиной высокая.

— Заткнись, — огрызнулся Коля-Чипер, — я тебе мальчик, что ли. Иди вон, с Лемычем постой пока. А я с девочкой побазарю. Ишь, классная какая девочка. Где же таких разводят, а? Ты чего молчишь, курвочка? Ну? Я спросил…

— В Керчи, — мрачно ответила Ленка, медленно сдвигаясь вдоль стены и напряженно отводя голову со схваченной прядью.

— Атличница небось, — Чипер заржал, становясь так же, как до него стояла Сонька — положив руки на стену вокруг Ленкиной головы, — атличница-дискотеччица.

— А ты в Керчи был?

— Керчуха-а, — протянул тот, ухмыляясь и приближая лицо к ее носу, — опаньки, да-а-а, Керчуха. А то, был, конечно.

— Сережу Кинга знаешь?

За его спиной смеялся названный Сонькой Лемыч, и мышка Кися хихикала, а сама Сонька обиженно что-то говорила, и ее кажется, хватали за руки, чтоб не пустить к беседующим.

— Кинга? — голос Чипера слегка изменился, — ну… а кто ж не знает Кинга. И чего?

— Ничего. Только вот он…

Но договорить не успела. Из-за угла кинулся в уши отчаянный крик.

— Малая! — орал мальчишеский голос, через быстрый топот, — Ма-лая! Лен-ка!

— Панч! — закричала она, рванувшись и отталкивая мужские руки, пнула коленкой куда-то в бедро, споткнулась, почти падая и толкаясь ладонью от шершавой, полыхнувшей по коже побелке.

Бежала, вдоль призрачно белой стены, волосы мотались по скулам, и казалось, прямо над ее плечом слышится хриплое дыхание Чипера, вот его рука скользнула по рубашке, дернула волосы. Ленка изо всех сил мотнула головой, свернула, нагибаясь и почти падая. И, вцепляясь в руку Валика, потащила его от угла, от стены, от крылечка с приоткрытой тайной дверкой.