Карлос Сафон - Лабиринт призраков

Глаза Алисии вспыхнули:

– Продолжайте, пожалуйста!

– Вернемся к разлюбезному сеньору Каскосу. Дело в том, что наш отвергнутый герой Каскос Буэндиа, младший лейтенант и рогоносец, надолго потерял связь со своей paramour [31] Возлюбленная ( англ .). , прекрасной Беатрис. Кстати, Паблито клянется и божится, что она писаная красавица и в мире, где существует справедливость, она должна была достаться ему, а не оборванцу вроде Даниэля Семпере.

– Осла медом не кормят, – усмехнулась Алисия.

– Хоть я и не знаком лично с доньей Беатрис, но, проговорив полчаса с Каскосом, искренне рад за нее. Но это была преамбула. Теперь совершим путешествие во времени и вернемся к середине 1957 года, когда Пабло Каскос, в поисках работы разославший curriculum vitae [32] Ход жизни ( лат .), а также резюме или краткая биография с упоминанием профессиональных навыков. и семейные рекомендации почти по всем испанским издательствам, получил неожиданное приглашение из издательского дома «Ариадна». Дон Маурисио Вальс, основавший предприятие в 1947 году, по сей день является его мажоритарным акционером и президентом. Каскоса вызвали на собеседование и предложили место в коммерческом отделе, а точнее, должность представителя в Арагоне, Каталонии и на Балеарских островах. С хорошей зарплатой и перспективами служебного роста. Пабло Каскос с восторгом согласился и приступил к работе. Через несколько месяцев в его кабинете вдруг появился Маурисио Вальс и пригласил пообедать в «Хоргер».

– Известное место!

– Каскосу показалось странным, что президент издательского дома и прославленный деятель испанской культуры приглашает на обед служащего среднего звена, как выразилась донья Мариана, в знаковый для славной Фасции ресторан, в подвалах которого, по слухам, погребена мумия Дуче. За аперитивами Вальс был весьма любезен и заметил, что слышал исключительно похвальные отзывы о человеческих качествах Каскоса и об его успешной работе в коммерческом отделе.

– И Каскос купился?

– Нет. Он придурок, но все же не настолько глуп. Каскос почуял неладное, заподозрив, что приглашение на работу, которое он принял с таким энтузиазмом, имеет тайную подоплеку. Вальс продолжал разыгрывать спектакль, пока не подали кофе. И тут, когда они уже стали друзьями не разлей вода и министр посулил Каскосу золотые горы и признался, что подумывает сделать его коммерческим директором издательства, был сделан ход конем.

– Маленькое одолжение?

– Точно. Неожиданно Вальс изъяснился в любви к книжным магазинам в целом, как к столпам и заповедным храмам литературы, и к лавочке Семпере в частности. К ней он якобы питал сентиментальную привязанность.

– Не пояснил причин своей симпатии?

– Нет, однако проявил нескрываемый интерес к семейству Семпере, в особенности к давнему другу Исабеллы, супруги владельца магазина и матери Даниэля.

– Вальс был знаком с этой дамой, Исабеллой Семпере?

– Насколько понял Каскос, не только с Исабеллой, но также и с ее близким другом. Угадайте, кто он? Некий Давид Мартин.

– Невероятно.

– Любопытно, правда? Загадочный персонаж, которого министр обсуждал в давнем разговоре со своим преемником на посту коменданта крепости Монтжуик. Именно его имя вспомнила донья Мариана.

– Продолжайте!

– Далее Вальс доходчиво объяснил, что именно ему нужно. Министр был бы весьма признателен, если бы Каскос, пустив в ход обаяние, находчивость и прежнюю любовь к Беатрис, возобновил с ней отношения и, скажем так, навел сожженные мосты.

– То есть соблазнил ее?

– Образно говоря.

– Для чего?

– Чтобы выяснить, жив ли еще человек по имени Давид Мартин и не пытался ли он хоть раз связаться с семьей Семпере за истекшие двадцать лет.

– А почему Вальс не захотел узнать это непосредственно у Семпере?

– Такой же вопрос задал ему и Каскос.

– Что же министр ответил?

– Мол, дело отличается деликатностью. По причинам, не имеющим отношения к теме беседы, он предпочел бы сначала прозондировать почву, чтобы понять, насколько основательны его предположения, что Мартин тихо живет себе где-то.

– Что же случилось дальше?

– А дальше Каскос, не теряя времени даром, принялся сочинять высокопарные письма своей бывшей возлюбленной.

– Он дождался ответа?

– Ах, проказница, как вас занимают хитросплетения любви…

– Варгас, сосредоточьтесь!

– Извините. Отвечаю. Сначала нет. Беатрис, молодая мать и жена, игнорировала авансы незадачливого донжуана. Но Каскос не сдавался, вообразив, будто ему представилась уникальная возможность вернуть то, что у него отняли.

– Брак Даниэля и Беатрис дал трещину?

– Кто знает? Супруги еще почти дети. Поженились поспешно, обременив себя ребенком до посещения священника… Хрупкое основание для идиллии. Но тянулись недели, а Беатрис не отвечала на цветистые излияния Каскоса. И Вальс стал проявлять нетерпение. Каскос занервничал. Вальс, изъясняясь намеками, выставил ему ультиматум. И тогда Каскос написал последнее письмо, вызвав Беатрис на тайное свидание в апартаменты отеля «Ритц».

– Беатрис пришла?

– Нет. Зато явился Даниэль.

– Ее муж?

– Он самый.

– Беатрис рассказала ему о письмах?

– Или он их нашел самостоятельно… Несущественно. А существенно то, что Даниэль Семпере явился в «Ритц». И когда Каскос кокетливо встретил его в надушенном банном халате, тапочках и с бокалом шампанского в руке, наш дружок Даниэль отделал его до неузнаваемости.

– Мне нравится этот Даниэль!

– Не спешите. По словам Каскоса, у которого еще побаливает личико, Даниэль едва его не прикончил и несомненно преуспел бы в своем начинании, если бы экзекуцию не прервал местный полицейский, вовремя заглянувший в номер.

– Как это?

– Последний факт настораживает. Лично мне кажется, что полицейского изобразил сообщник Даниэля Семпере.

– А потом?

– Каскос бежал в Мадрид, поджав хвост, с лицом, напоминавшим пасхальную торриху, и содрогаясь от ужаса при мысли о грядущем докладе Вальсу.

– Что сказал министр?

– Он выслушал его молча, а затем заставил поклясться, что Каскос не расскажет никому о неприятном происшествии, а тем более о его просьбе.

– Этим дело и закончилось?

– Вроде бы. Однако за несколько дней до исчезновения Вальс назначил Каскосу новую встречу в своей частной резиденции. Он не уточнил тему беседы, но, вероятно, речь опять зашла бы о семействе Семпере, Исабелле и неуловимом Давиде Мартине.

– В результате встреча не состоялась.

– Вот и весь улов, – заключил Варгас.

– Что мы знаем о Давиде Мартине? Вы успели что-нибудь раскопать о нем?

– Мало. Но то, что мне удалось выяснить, обнадеживает. Забытый ныне писатель и, обратите внимание, заключенный, находившийся в замке Монтжуик с 1939 по 1941 год.