Илья Ильф - Двенадцать стульев [litres, Полная версия романа]

Но литературные заработки были скудными. Большинству литераторов основной доход приносила служба. Так, Фиолетов, ровесник и друг Катаева, тоже демобилизованный из армии, служил в полиции, затем стал инспектором уголовного сыска державной варты. Он был убит при исполнении служебных обязанностей в ноябре 1918 года. Гибель его широко обсуждалась в одесской периодике [24]   Подробнее см.: Яворская Е.Л. Одесская пресса 1918–1919 гг. о смерти Анатолия Фиолетова // Вестник РГГУ. 2011. № 6 (68)/11. С. 49–54. .

Друзья-поэты выпустили сборник стихов Шишовой, посвященный Фиолетову. Издание было подготовлено без ее ведома [25]   См.: Шишова З. Пенаты. Одесса: Омфалос, 1919. .

Шишова после смерти мужа прекратила участие в деятельности «Зеленой лампы». Семнадцать лет спустя Катаев, уже добившийся всесоюзной известности, помог вдове друга перебраться в Москву и стать детской писательницей. Он многим землякам помогал. И не только им.

Это все было еще впереди. К началу же 1919 года популярность «Зеленой лампы» по-прежнему росла. Однако в апреле ситуация изменилась. Деятельность объединения прервалась: французское правительство приняло решение прекратить интервенцию, после чего началась знаменитая «Одесская эвакуация».

Военные и транспортные суда недавних российских союзников покидали Одессу, увозя свои войска и бывших подданных распавшейся империи – тех, кто успел пробраться на палубы или в трюмы. Части Добровольческой армии сушей ушли из города. Затем его заняли красные.

Катаев не эвакуировался. Чем был занят с апреля 1919 года по июль – точных сведений нет.

В автобиографиях и мемуарной прозе он рассказывал, что был мобилизован в Рабоче-крестьянскую Красную армию. Командовал батареей в одной из дивизий. После ее разгрома и отступления вновь оказался на территории, захваченной противником, затем сумел до Одессы добраться. Сведения подобного рода сообщил и своим биографам [26]   См.: Катаев В.П. Автобиография,// Советские писатели. Автобиографии. М.: Советский писатель, 1959. С. 539. .

Допустимо, что не лукавил. С мая 1919 года в Одессе проводилась мобилизация бывших офицеров. И все же документальных подтверждений службы Катаева в РККА нет.

Правда, исследователи отмечают, что весьма точны в его прозе описания событий, относящихся к боевым действиям того периода. Но такое не все готовы принять как неоспоримое доказательство.

Шишова в мемуарах предложила иную версию. Утверждала, что при красных лидер «Зеленой лампы» сразу нашел работу, связанную с литературой. Вместе с Багрицким и Олешей служил в Одесском отделении Бюро украинской печати [27]   См.: Шишова Зин. 1917–1921 годы // Эдуард Багрицкий. Альманах / Под ред. Влад. Нарбута. М.: Советский писатель, 1936. С. 199. .

Тоже вполне допустимо. С июля 1919 года Катаев опять жил в Одессе. И, по воспоминаниям ряда современников, демонстративно выражал симпатии к новой власти.

Действительно ли симпатизировал тогда, либо, что называется, мимикрировал – судить трудно. В любом случае положение его оказалось весьма сложным: бывший офицер, следовательно, заведомо подозреваемый в нелояльности советской власти.

Кстати, Багрицкий и Олеша были от военной службы освобождены по состоянию здоровья. Один страдал диагностированной еще в детстве бронхиальной астмой, у другого – врожденный порок сердца. Катаева же могли в любой момент призвать в РККА. Или – арестовать. Просто так, ради профилактики антисоветских заговоров.

Гражданскую войну Катаев, похоже, рассматривал в качестве помехи литературной деятельности. Воевать на чьей-либо стороне он не стремился, ареста должен был постоянно опасаться, а служба в БУПе предоставляла бы хоть какую-то защиту.

Если и служил, то опять недолго. В августе 1919 года Одессу заняли части Добровольческой армии. Десант высадился с моря, малочисленный гарнизон красных, опасаясь казавшегося неизбежным окружения, быстро отступил.

Бывший прапорщик вновь попал на военную службу. В Добровольческую армию. Она тогда входила в оперативно-тактическое соединение, официально именуемое Вооруженными силами Юга России.

Возможно, перед этим Катаеву пришлось еще и пройти допросы в деникинской контрразведке. Он был заметной фигурой, так что о выражении симпатий большевистскому режиму знали многие.

Документальных подтверждений ареста Катаева деникинцами тоже нет. Есть лишь его поздние свидетельства.

Зато службу в Добровольческой армии он и не скрывал. Невозможно было б скрыть: слишком многие земляки видели его офицерские погоны. Утверждал, правда, что пошел служить вынужденно, как многие тогда, и вскоре дезертировал.

Он вновь стал артиллеристом. Командовал башней на бронепоезде. Воевал, главным образом, с петлюровцами. Симпатий к ним не питал. Красных тоже приходилось обстреливать. В письме Бунину, ненавидевшему и тех, и других, сообщал, что воинский долг свой исполняет честно [28]   См.: Катаев В.П. Письмо Бунину И.А. от 15 ноября [1919 г.] // Устами Буниных. Frankfurt am Main: Possev-Verlag, 1981. Т. 2. С. 221–223. .

Дезертировал, нет ли, но с января 1920 года болел: тиф. Заболевшего доставили в одесский госпиталь. А 7 февраля город был взят кавалерийской бригадой Г. И. Котовского.

Не позже марта Катаев, едва оправившийся от тифа, попал в тюрьму Одесской губернской чрезвычайной комиссии. Ему инкриминировано участие в антисоветском заговоре.

Катаев не скрывал никогда этот арест. Изначально не имел такой возможности – скрыть. Двадцатитрехлетний лидер «Зеленой лампы» был, еще раз подчеркнем, заметной фигурой в городе.

Впрочем, от подробностей Катаев до поры уклонялся, используя привычный способ – иронию. Так, в автобиографии 1924 года сообщал: «Гражданская война 1918 – 1920 гг. замотала меня в доску, швыряя от белых к красным, из контрразведки в чрезвычайку. В общей сложности за это время в тюрьме я просидел не менее 8 месяцев» [29]   См.: Катаев В.П. Валентин Петрович Катаев // Писатели. Автобиографии и портреты современных русских прозаиков. М.: Современные проблемы, 1926. С. 176. .

Причину длительного пребывания в «чрезвычайке» он толком не объяснял. Но современникам и не требовались объяснения: «бывший офицер».

В подобных случаях не исключался и расстрел. Практически не ограниченными были полномочия созданной в 1918 году Всероссийской чрезвычайной комиссии, равным образом, ее местных отделений. На этом изначально настаивал председатель – Ф. Э. Дзержинский.

Согласно Катаеву, чекисты поверили в его лояльность. Отпустили.

Так и утвердилась эта версия. Но понятно лишь, в силу какой причины могли арестовать, почему освободили – было неясно.