Ханан аль-Шейх - Тысяча ночей и еще одна. Истории о женщинах в мужском мире

Братья испугались, что ифрит проснется и увидит, что они с ней разговаривают, поэтому Шахрияр, великий царь, ответил женщине самым тихим шепотом:

– Ради создателя неба и земли, умоляю тебя, позволь нам остаться на дереве, ибо, даже видя этого демона издали, мы трепещем.

– Нет, спускайтесь! – настаивала женщина.

– Но ведь все знают: этот ифрит – враг людей, – взмолился Шахрияр. – Если он проснется и увидит нас, то непременно убьет.

– Я сама разбужу его, если вы не спуститесь, – пригрозила женщина.

И двое братьев осторожно спустились с дерева, стараясь не разбудить ифрита, и встали перед ней. Женщина сразу растянулась на земле, раздвинула ноги и сказала: «Я сгораю от желания, подойдите и возьмите меня!»

– Увы, мы не можем, – отвечал Шахрияр, – ибо страх лишил нас мужской силы. Сейчас мы ничего не чувствуем, кроме страха перед демоном.

Но женщина сказала:

– Я сейчас как пустыня в полуденный зной. Если вы немедля не утолите мою жажду, я исполнюсь ярости и разбужу ифрита. И попрошу убить вас. Стоит ему мизинцем до вас дотронуться – и вы мертвецы, стоит ему на вас дунуть – и вы улетите в открытое море.

Объятый страхом и ужасом, Шахрияр совокупился с красавицей первым, а за ним, не отрывая глаз от ифрита, последовал его младший брат. Каждый раз, достигая вершины наслаждения, женщина смотрела на спящего демона, как будто делала это нарочно и в отместку. Закончив, она встала и сказала двум царям:

– Отдайте мне ваши перстни, – и достала кошель из складок платья: – Видите, сколько здесь перстней? Девяносто восемь. Знаете, откуда они у меня?

– Нет, не знаем, – отвечали братья.

– От девяноста восьми мужчин, с которыми я переспала. Отдайте и вы мне свои перстни, чтобы я добавила их к моим девяноста восьми и знала, что переспала с сотней мужчин под самыми рогами у этого грязного демона, а он храпел как ни в чем не бывало, полагая, что я принадлежу ему одному!

Он заточил меня на дне ревущего моря и уверен, что владеет мной безраздельно и может держать вдали от людей. Глупец не знает, что если женщина чего-нибудь захочет, то ее никто не удержит и ничто не остановит. Будь она даже в заключении на дне ревущего моря под стражей ревнивого ифрита.

Когда Шахрияр и Шахземан услышали слова женщины, то вскричали:

– Нет власти и силы, кроме как у Аллаха всемилостивого! Сколь велика женская хитрость!

Братья отдали ей перстни, и она убрала их в кошель, встряхнула его со звоном и сказала:

– Эта сотня колец – память о ста мужчинах, которые меня познали.

И она вернулась на свое место под деревом, осторожно приподняла голову ифрита, переложила обратно к себе на колени и сделала братьям знак уйти.

– А теперь убирайтесь, или я разбужу его.

И братья убежали со всех ног.

Когда они были уже достаточно далеко от женщины и ифрита, Шахрияр повернулся к брату и сказал:

– Вот ифрит, и, клянусь Аллахом, с ним случилось худшее, чем с нами! Он думает, что женщина сидит у него взаперти в стеклянном ларце и никому не достанется, кроме него, – а она переспала с сотней мужчин. Как нам повезло, что мы убедились в этом! Теперь мы можем вернуться домой, в наши царства, только не будем отныне доверять женщинам! Ты увидишь, как я это устрою.

Тут поднялась другая старшая сестра.

– Позволишь ли и мне рассказать историю, о повелитель правоверных?

– Рассказывай, – согласился калиф.

– Спасибо Аллаху Всемогущему и тебе, о раб Райхан, за то, что я жива и снова могу разговаривать, – произнесла она и начала свое повествование.

– Жила-была одна женщина, и случилось так, что ее возлюбленного несправедливо осудили за ссору с другим мужчиной и посадили в тюрьму. Женщина решила его вызволить. Она надела свои лучшие наряды и отправилась в дом правителя вилайета. Когда вали подошел к двери, она вручила ему письмо, в котором говорилось, что ее брат (ведь она не могла сказать вали, что хлопочет за возлюбленного) ни в чем не повинен, что его оклеветали и бросили в темницу незаконно. Вали внимательно прочел письмо и поднял взгляд на женщину.

– Умоляю тебя, отпусти его, ведь у меня нет никого, кроме него, на всем белом свете! – воскликнула женщина.

Но вали думал лишь о том, с чем сравнить цвет ее губ – с красным вином, сердоликом или розами.

– Войди сейчас ко мне в дом, и я прикажу отпустить твоего брата завтра же, – сказал он, не в силах совладать со своими чувствами.

– Я одна, и нет у меня защитника, кроме Аллаха Всемогущего, – взмолилась она. – Мне не следует и не подобает входить в дом мужчины.

– Так не надейся, что я отпущу твоего брата, пока с тобой не натешусь.

– Я вполне понимаю, чего ты от меня хочешь, – сказала женщина. – Приходи ко мне домой завтра и оставайся со мной весь день.

Она сказала ему, где живет, и они назначили время. Затем она ушла и постучалась в дом судьи.

Когда кади открыл ей, женщина посмотрела на него умоляюще и сказала:

– Прошу тебя, господин, помоги мне.

Кади влюбился в ее красоту в тот же момент.

– Скажи, кто тебя обидел?

– Моего брата посадили в тюрьму по несправедливому обвинению правителя вилайета. Я уверена, о господин, что ты сможешь употребить свое влияние и убедить вали отпустить его.

Кади, пораженный ее утонченностью и красноречием, широко улыбнулся.

– Я вижу, тебе и впрямь до крайности нужна помощь, так же как мне – чтобы ты возлегла со мной в моей опочивальне. После этого я сделаю все, чего ты пожелаешь.

– Но ты ведь судья! – воскликнула женщина. – Если сам ты так поступаешь, то как можешь наказывать других за то, что они пользуются чужой беспомощностью?

– Тогда ищи другой способ вызволить брата из тюрьмы, – отвечал кади.

Женщина тотчас заговорила приветливо и ласково:

– Не придешь ли ты сам, господин, ко мне домой, дабы не вызывать подозрений? Ведь у тебя дома полно рабов и наложниц. Конечно, я несведуща в таких делах, но у нужды свои законы.

Он спросил, где она живет, и обещал зайти на следующий день. Она ушла, кляня его в душе, и решила пойти к визирю. Она объяснила ему, зачем пришла, и посетовала, что ее брат нуждается в помощи, и уронила несколько слез в надежде, что визирь сжалится над ней и поведет себя благородно, а не как двое других чиновников. Но, к ее досаде, визирь сразу же попытался обнять и поцеловать ее.

Она его оттолкнула, и он сказал:

– Если ты удовлетворишь мое желание, обещаю, что твоего брата выпустят на волю.

И женщина ответила, ласково и игриво:

– Тогда приходи ко мне завтра, потому что сегодня я весь день ходила по делам и очень устала. Кроме того, мне надо сначала принять ванну и зажечь благовония…

Визирь спросил, где она живет, и попытался сорвать поцелуй, пока она не ушла. Женщина поспешила к самому царю и стала умолять его освободить брата.