Даша Полукарова - Время невысказанных слов

Был вечер 31-го, я шла к кафе, получая по телефону поздравления и пытаясь дозвониться сама, и в итоге, едва не упала на льду у самого входа. Кто-то быстро подхватил меня, подбирая выпавший из моих рук телефон и сумку, и, оглянувшись, чтобы поблагодарить, я обнаружила, что передо мной стоит Стрелин.

— А это ты… — растерянно сказала я. — Спасибо.

— Не за что, — ответил он, протягивая мне мои вещи. — Вот…

— Ты что же, тоже празднуешь с нами? — подозрительно поинтересовалась я.

— А что, ты против? — широко улыбнулся он.

— Да нет, что ты… — я вырвала вещи. — Мне все равно.

И шагнула внутрь. Даже спиной я чувствовала, что он насмешливо улыбается. Черт бы его побрал!

Народу действительно набралось много. И около половины я, разумеется, не знала. Я отыскала Мику в этой поздравляющей друг друга толпе и прошипела, оглядываясь по сторонам:

— А зачем ты пригласила Стрелина?

— Стрелина? — она похлопала глазками.

— Ми-ка! — раздельно выговорила я.

— А что, только тебе, что ли, можно в чужую личную жизнь влезать? — засмеялась она. Я стукнула ее по руке.

— Зачем ты это сделала?

— Потому что, раз уж на то пошло, ты не меньшая дура, чем я.

Я усмехнулась.

— А ты что думала? Я его для себя пригласила? — улыбнулась Мика.

— Ничего я такого не думала, — отмахнулась я. — А что, так и есть?

— Иди ты, Трубецкая! И чем дальше, тем лучше! — посоветовала Мика.

— Ты по случаю Нового года такая веселая? — поинтересовалась я.

— И да, и нет, — лукаво улыбнулась она.

— И что это значит?

— Ты все узнаешь. Обязательно узнаешь, — пропела она, повернулась и скрылась в толпе.

Она еще не успокоила меня окончательно. Но Вадима в толпе я так и не заметила.

— Разливайте шампанское! — закричал кто-то. До Нового года оставалось пять минут.

Счет пошел на секунды. То и дело хлопало, открываясь, шампанское, передавались бокалы, и шел отсчет.

Послышались звуки гимна, постепенно переходящие в разрозненный смех. Мика подскочила, поцеловала в щеку и чокнулась с моим бокалом. Засмеялся Никита, когда мы придвинулись к нему с двух сторон и поцеловали в щеки.

— Слышишь, Варька, уже середина, — заметил он, почему-то грустно косясь на меня.

— И мы уже третий год знакомы, — подхватила я. — Не волнуйся, Кит, на нас еще хватит времени.

— Постой, я не ослышался? Ты назвала меня Китом? — поинтересовался он.

— Я сдаю свои позиции, — призналась я.

— А я, по правде сказать, думаю отказаться от этих детских кличек.

— Ну, пожалуйста! — заныла я, — не отказывайся сейчас, когда я только так привыкла к этому милому прозвищу.

— Ладно уж, — усмехнулся он.

— А давай-ка, друг мой, Никита-с, напьемся, а? — предложила, заманчиво блестя глазами Мика.

— А почему ты Варьке не предлагаешь?

— А да потому что она все равно напиваться не будет! Я ж ее знаю.

— Какая милая у нас подружка, эта Мика, — закатила я глаза.

— Варя, можно тебя пригласить на танец? — раздался рядом знакомый голос.

— Ну вот, я же говорю, — развела руками подружка. — Пошли, не упрямься!

Положив руку Никите на плечо, она уволокла его к столам.

Я обернулась с резиновой улыбкой.

— Так вроде никто не танцует, Стрелин!

— Зато никто про нас не скажет, что мы повторяем за другими, — улыбнулся Артем, подавая руку.

Я приняла ее.

— Сейчас осталось еще включить что-нибудь сопливо-романтическое! — заметила я скептически, выходя в центр зала, и будто в ответ моим словам полилась небезызвестная Уитни Хьюстон.

— Прелестно! — подражая попугаю, засмеялся Стрелин. — А не против вальса?

— А осилишь? — скептически покосилась я на него.

Вместо ответа он повел меня по знакомому кругу.

— Ну надо же, — приятно удивилась я, — только не вздумай все испортить, наступив мне на ногу! А то ты ведь могешь, я знаю!

— А ты также очаровательна, как и всегда, — покачал головой Стрелин, поражаясь моим репликам.

Я смущенно улыбнулась. Мы замолчали.

Как, он и предполагал, на площадку тут же полезли и другие парочки. В смысле, что значит «и другие»? Просто парочки. Да.

Ну же, расскажи, чем живешь? А я в ответ, быть может, расскажу, как живу я…

Рассказать? И снова впустить его в этот круг, который будет постепенно сужаться вокруг нас двоих? Да с чего ты вообще взяла, что ему это будет интересно? Он уже и забыл про все…

И от того, что танцевали мы молча, это стало еще тяжелее, чем если бы мы разговаривали непрерывно. Он, кажется, тоже почувствовал это, потому что, взглянув на меня, задумался, и как только мелодия закончилась, повел назад.

За столом Мика — уже достаточно веселая — разговаривала с Никитой.

— И в конце концов, Андрианов, как-то так выходит, что лучше, чем я, тебе пары не сыскать! — заметила она, глубоко вздохнув. Никита тоже вздохнул, как будто подчиняясь своей горькой судьбине.

Мы, с интересом переглянувшись со Стрелиным, сели рядом.

— О, а вот и они! — посмотрела на нас Мика. — А знаете ли, ребята, как вы мне нравитесь? Точнее, нет, как вы мне нравились, а? Нравились, пока не стали вести себя, как и прочие дураки, вроде меня! Вы отлично сочетались вместе, да, вот только почему-то решили закатить себе проблемку и теперь крутитесь в этой своей проблемке, подражая героям мыльных опер… Ну да ладно, это уже неважно, хотя я, признаться, и была разочарована!..

Мы переглянулись со Стрелиным снова, но в этот раз оба опустили глаза.

— Да, Никит, послушай хотя бы ты, раз ни до кого не доходит… А может это и бесполезно что-то говорить, потому что никто все равно не слушает! И поступает по-своему, и делает свои ошибки… Вот мой папа любил говорить об этом. Об ошибках. Он говорил, что люди всегда совершают ошибки, они же не застрахованы от них… Но самое главное не сделать ошибок в любви, они самые… Неважно, все уже неважно, — она потянулась к бокалу.

— Мик, может уже хватит экспериментировать! — с досадой заметил Никита, отнимая бокал.

Атмосфера этого большого шумного кафе сгустилась до пределов круглого стола, за которым мы сидели вчетвером.

— Ладно, Кит, ладно! — Мика скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула. — Просто… мы же дураки все! Зачем мы общаемся с друзьями, смотрим телевизор, читаем книжки, если все равно выходим потом на улицу и делаем все по-своему?! Мы упускаем свои шансы, не верим в свои силы, делаем кому-то назло, хотя получается, что только себе, мучаем близких людей, избегаем серьезных разговоров, и все это для того, чтобы было какой интерес в жизни ощутить! Мы уже так поступаем, хотя нам всем лишь 20 лет. Ну 21, 22, 23 — все равно! Хотя у всех у нас уже случались действительно проблемы, которыми не хотелось жаловаться и тешить публику. У всех у нас было что-то реальное и не придуманное, что-то действительно серьезное, что уже, казалось бы, должно было научить нас хоть чему-то. Ну например, тому, что надо держать близких людей рядом с собой, а не закатывать им истерики и скандалы. Что надо не бояться любить или верить. А мы лишь прилюдно смеемся над «соплями», над пафосными словами, вроде «любви», «веры», «дружбы», а в глубине души… такие же. Абсолютно…