Гейл Ханимен - Элеанор Олифант в полном порядке [litres]

#важноедело #красивыйублюдок

Немногословный мужчина. Мне пришлось загуглить слово «мудошлеп», и, надо признаться, результат меня несколько обеспокоил. Хотя что мне известно о бесшабашных обычаях рок-звезд? Они используют особенный жаргон, которому музыкант, без сомнения, научит меня в свое время. Не начнутся ли занятия уже сегодня? Я не могла поверить, что всего через несколько часов окажусь рядом с ним. Ах, это волнительное предвкушение!

В сумке лежало послание, отправить которое я не успела. Еще одно свидетельство того, что судьба сегодня ко мне благосклонна. Несколькими днями ранее я переписала для музыканта стихотворение, которое мне очень нравится, воспользовавшись шариковой ручкой «Бик» (до чего малозатратное чудо технической мысли!). Открытку я выбирала с особым тщанием: на белом фоне — гравюра невероятно привлекательного зайца с длинными ушами, крепкими лапами и удивительно самоуверенной мордочкой. С непостижимым выражением глаз он взирал вверх, на луну и звезды.

Поздравительные открытки, если учесть, что они представляют собой кусок картона с нанесенным типографским способом рисунком, абсурдно дороги. Да, к ним прилагается конверт, но все-таки. На работе с минимальным окладом придется трудиться почти полчаса, чтобы заработать на хорошую открытку со второсортной маркой. Для меня это стало открытием; раньше я никому никогда не посылала открыток. Итак, поскольку сегодня вечером я его увижу, марку можно не прилагать — я смогу вручить конверт лично.

Прекрасное стихотворение Эмили Дикинсон называется «Дикие ночи». В нем содержатся сразу два элемента, которые вызывают у меня необузданный восторг: необычная пунктуация и тема обретения родственной души после долгих поисков.

Я еще раз перечла стихотворение, осторожно лизнула клей на конверте — он оказался восхитительно горьким — и самым красивым вариантом почерка написала на лицевой стороне его имя. После некоторых колебаний я убрала конверт в сумку. Подходил ли сегодняшний вечер для поэзии? Мои сомнения мне самой казались странными: в конце концов, я купила открытку, заплатила за нее деньги. Но, может, сначала посмотреть, что будет на концерте, и только потом выводить наши отношения на эпистолярный уровень? Мне стоило сохранять благоразумие.

Ждать пяти часов пришлось целую вечность. Чтобы сэкономить время, в центр я отправилась на метро и зашла в ближайший к станции универсам, тот самый, где ранее приобрела ноутбук. Было двадцать минут шестого, до закрытия оставалось меньше часа. Отдел женской одежды располагался на втором этаже, и я, будучи не в состоянии найти лестницу, поднялась наверх на лифте. Пространство было весьма обширным, и я решила обратиться за помощью. Первая попавшаяся на глаза женщина походила на почтенную мать семейства и не казалась человеком, способным дать совет в области моды. Второй было около двадцати, так что она была слишком молода, чтобы что-то советовать мне. А вот третья, этакая Златовласка, оказалась в самый раз: примерно моих лет, ухоженная и рассудительная с виду. Я осторожно приблизилась к ней и спросила:

— Простите, будет ли мне позволено попросить вас о помощи?

Она перестала складывать свитера, повернулась ко мне и неискренне улыбнулась.

— Я должна посетить концерт в одном модном заведении и хотела бы попросить вашего содействия в поиске надлежащего туалета.

Ее улыбка стала шире и приобрела некоторые черты подлинности.

— В нашем магазине доступны услуги персональных консультантов-стилистов, — сказала она, — если хотите, могу вас записать.

— Нет-нет, — ответила я, — я иду сегодня вечером, так что, боюсь, мне необходимо что-то приобрести прямо сейчас.

Она окинула меня взглядом.

— Куда вы идете?

— В «Каттингс», — с гордостью сообщила я.

Она выпятила нижнюю губу и медленно кивнула.

— Какой у вас размер, двенадцатый [7] Соответствует российскому 46-му. ?

Я кивнула, впечатленная ее способностью с первого взгляда так точно определить мои параметры. Она взглянула на часы и сказала:

— Пойдемте.

В отделе размещались как бы магазины внутри магазинов, и девушка повела меня в самый непритязательный из них.

— Так, вот что мне пришло в голову, — сказала она, — вот эти… — она показала мне смехотворно узкие черные джинсы… — и вот это… — черный топ, похожий на футболку, но из искусственного шелка и с дырочкой на спине.

— Вы серьезно? — спросила я. — Я скорее склонялась к красивому платью или юбке с блузкой.

— Поверьте мне, — ответила она.

Примерочная была тесной, в ней стоял запах немытых ног и освежителя воздуха. Джинсы казались слишком маленькими, но каким-то чудом на мне они растянулись, и мне удалось их застегнуть. Топ с высоким воротом сидел свободно. К своему удовольствию, я чувствовала, что не была излишне обнажена, хотя, конечно, я не могла видеть вырезанный фрагмент на спине. Я выглядела как все. Видимо, в этом и была цель.

Я не стала снимать этот ансамбль, оторвала этикетки, бросила их на пол, сложила повседневную одежду и убрала ее в сумку. Потом подняла этикетки, чтобы их пропустили через сканер на кассе.

Когда я вышла, консультант дожидалась меня у двери.

— Ну, что скажете? — спросила она. — Правда, хорошо смотрится?

— Беру, — ответила я, протягивая ей ярлыки со штрих-кодами.

Однако я совершенно забыла о защитных магнитных бирках, прикрепленных к одежде, и нам пришлось здорово помучиться, чтобы снять их. В конечном итоге, мне пришлось зайти за прилавок и встать на колени, чтобы продавщица могла открепить бирки с помощью специального аппарата, приделанного к кассе. Мы даже посмеялись с ней. Не думаю, что мне когда-либо приходилось смеяться в магазине. Когда я расплатилась, стараясь не думать о том, сколько пришлось потратить, девушка вновь вышла из-за прилавка.

— Можно обратить ваше внимание на кое-что? Просто… обувь.

Я опустила глаза. На ногах у меня были удобные черные туфли без каблука на липучке.

— Как вас зовут? — спросила девушка.

Этот вопрос меня озадачил. Какое отношение имеет мое имя к приобретению обуви? Она молчала, ожидая ответа.

— Элеанор, — с большой неохотой призналась я после размышлений, не назвать ли какое-нибудь другое имя или псевдоним.

Сообщать ей свою фамилию я уж точно не собиралась.

— Дело в том, Элеанор, что к джинсам скинни нужны ботильоны, — сказала она с таким серьезным видом, будто была врачом и назначала лечение. — Если хотите, пойдемте в обувной отдел и поищем.

Я заколебалась.

— Вы не подумайте, мне не платят процент с продаж, ничего такого, — тихо продолжала она. — Просто… Мне просто кажется, правильная обувь нужным образом дополнит ваш наряд.