Мария Воронова - У тебя есть я

Она уступила ему первую машину и осталась ждать своей на крыльце. Вадим посетовал, что приходится жертвовать галантностью ради дела, и предупредил, что оплата автоматически спишется с его карты.

Фонари выхватывали куски из вечерней питерской тьмы, и было очень хорошо видно, как медленно кружат хлопья снега, будто нехотя опускаясь на землю.

Ветви кленов, стоящих вдоль тротуара ровным рядом, были покрыты снегом, он лежал даже на проводах, на прихотливом узоре чугунных ворот, и от этого пейзаж вокруг казался волшебным и таинственным. И луна, выглядывая из-за облака, будто подмигивала, обещая, что жизнь не кончилась и кое-что еще может в ней случиться.

Маргарита усмехнулась. Эти лунные послания предназначены другим, молодым и сильным.

Тут подал голос телефон: Вадим прислал сообщение, в котором пространно извинялся и просил дать ему еще один шанс.

«Нет, никакого шанса я тебе больше не дам», – подумала Маргарита, но написала, что даст. Человека выдернули на работу явно не ради ерунды. Вадиму предстоит сложное, а может, и опасное дело, не нужно его расстраивать. А там, глядишь, он и сам о ней забудет.

Только она хотела убрать телефон, как экран снова засветился. Звонил редактор Кости.

– Маргарита Павловна, спасибо за материалы, только извините, но вы что-то напутали…

– В чем дело? – отрывисто спросила Маргарита, а сердце екнуло от страха.

– Понимаете, Маргарита Павловна, последняя часть…

Редактор замялся.

– Что с ней не так?

– Все так, она превосходно написана, только для книги не годится.

«Ну естественно, разве могло быть иначе», – с горечью вздохнула Маргарита.

– Хорошо, забудем о ней.

– Нет, напротив, я обязательно куда-нибудь ее пристрою, уж больно хороша! Станет жемчужиной любого сборника. Но в материалы для новой книги вашего мужа она попала явно случайно.

«И как ты только догадался?» – с удивлением подумала Маргарита. Тут наконец подъехало такси, и она, продолжая разговор, нырнула в теплый салон.

– Почему случайно?

– Маргарита Павловна, простите за назойливость, ибо единственное мое желание – сохранить и наиболее полно представить публике творческое наследие вашего мужа.

Поморщившись от выспренного слога редактора, Маргарита сказала:

– Я тоже этого хочу.

– Вы, наверное, отправили мне файлы, не заглядывая в них?

Она промолчала.

– Тогда все понятно. Я вас не тороплю, но все-таки посмотрите внимательно. Возможно, Константин Иванович что-то писал от руки, а не в компьютере, или готовые тексты сохранял на диске D, а то и вообще на флешке. Знаете, многие авторы посылают текст сами себе на почту, чтобы не пропал, если вдруг техника подведет.

Маргарита обещала поискать и отключилась.

Настроение испортилось: стало быть, она настолько бездарна, что ее произведения «не прокатывают» даже под именем признанного мастера. Надо срочно признаться редактору, что она случайно отправила ему наработки к собственной диссертации. Не заметила сразу, а теперь проверила и поняла, в чем дело. Простите и забудьте.

Нет, надо быть такой сволочью! Ради денег готова испортить репутацию покойного мужа, приписывая его перу собственные бездарные тексты! Как хорошо, что редактор это заметил и сорвал ее подлые планы.

Только Зиганшин сосредоточился на отчете, как дверь открылась и вошла Альтман.

– Товарищ полковник! Какая интересная встреча! – воскликнул он и пошел навстречу гостье.

Та отступила.

– Добрый день, Мстислав! Рада вас видеть, но предлагаю выражать взаимную симпатию исключительно вербально.

– Согласен. – Зиганшин помог коллеге сесть и принялся готовить кофе. Переорать вой кофемашины было невозможно, поэтому он просто с удовольствием смотрел на свою гостью. Все как всегда: на ее щуплой фигурке джинсы и футболка, волосы стянуты в хвостик, и лицо такое серьезное, что не понять, красивое или нет. По случаю зимы кеды заменены на грубые ботинки, а вечная ветровка – на какой-то лагерный ватник.

Никогда не подумаешь, что перед тобой целый полковник ФСБ, математический гений, ведущий специалист по киберпреступлениям.

– Что ж вы не позвонили, товарищ полковник? Я бы с удовольствием встретил вас в аэропорту, – улыбнулся Зиганшин, ставя перед Альтман чашку и коробку с кусковым сахаром.

– В прошлый приезд я разобралась с вашими службами такси и нашла подходящее. Очень удобно.

– Ну, все равно приятно, когда встречают.

– Вы правы, Мстислав. Но моя радость была бы не настолько велика, чтобы ради нее стоило вас затруднять.

Он засмеялся.

– Как дети?

– Спасибо, здоровы.

– Хорошо.

– Товарищ полковник, а приезжайте к нам! Сами посмотрите. Посидим как следует, я баню затоплю. А? Давайте?

Альтман покачала головой:

– Не забывайте, Мстислав, что я социопат и не люблю общаться, но ради вас с Фридой согласилась бы на эту пытку, если бы только располагала временем.

Он снова засмеялся.

– Спасибо, товарищ полковник.

– К счастью, у меня алиби. Очень много работы, и в шесть утра я уже улечу.

– Проводить вас в аэропорт?

– Ни в коем случае.

Зиганшин развел руками. Ему хотелось сделать этой безумной женщине что-нибудь приятное, только никогда нельзя понять, что нравится ей, а что – нет. Да что там, он даже не знает, как развлечь ее интересным разговором!

– Я привезла вам рыбы, – сказала Альтман, – икра в это время года уже не слишком хороша.

Она достала из рюкзака увесистый пакет из промасленной бумаги, обмотанный пищевой пленкой, и протянула Зиганшину.

Он, как водится, смутился и забормотал, что не стоило.

– Рыба очень полезна, особенно детям.

– Мы с супругой так и не поблагодарили вас, товарищ полковник, за помощь с усыновлением.

– Я думала о детях, так что вы ничем мне не обязаны, – сказала Альтман серьезно и снова полезла в свой рюкзак. – Возьмите, пожалуйста. Мы собрали всем Камчатским управлением.

Зиганшин стал отмахиваться от узкого, но довольно пухлого белого конверта.

– Полковник Шляхов предупредил меня, что вы станете отказываться, и хотел перевести деньги вам на карточку.

– Так вы ж не знаете моих реквизитов! – выпалил Зиганшин и впервые в жизни увидел на лице Альтман что-то вроде улыбки. Действительно…

– Я плохо разбираюсь в нюансах человеческого поведения, но думаю, что это обидело бы вас, поэтому выкроила окно в своем плотном графике, чтобы лично завезти вам деньги. Но на пререкания по их поводу у меня времени уже нет.

– Все-таки это вы зря.

– Нет. И вы сами это понимаете. Или поймете чуть позже, если внимательно рассмотрите вопрос.

Зиганшин хотел еще поотнекиваться, но тут дверь открылась, и вбежал Шаларь.

– Ой, вы заняты.