Марсель Паньоль - Слава моего отца. Замок моей матери [сборник, litres]

– Этот замок принадлежит нотариусу, – пояснил Бузиг, – смотрите, он всегда закрыт, кроме августа. И живет тут только семья крестьян. Я часто встречаю дедушку: он ухаживает за этими великолепными сливовыми деревьями. Он глухой как тетерев, но очень приветливый… Он все время говорит о войне семидесятого года и требует, чтобы нам вернули Эльзас и Лотарингию.

– Истый патриот своей страны, – прокомментировал отец.

– О да! – согласился Бузиг. – Жаль только, что выжил из ума.

Мы так никого и не встретили, но нам посчастливилось лицезреть сквозь изгородь нижнюю заднюю половинку крестьянина, обрабатывающего грядки с помидорами.

Бузиг открыл еще одну дверь: она была пробита в стене из тесаного камня высотой не меньше четырех метров; поверху стена была утыкана острыми черепками, которые свидетельствовали о не слишком развитом чувстве гостеприимства хозяина данного имения.

– Этот замок самый большой и самый красивый из всех. Но хозяин живет в Париже, и тут никогда никого нет, кроме сторожа… Посмотрите сами!

Сквозь изгородь мы увидели две высокие башни, стоящие по обе стороны замка, который был высотой по меньшей мере с десятиэтажный дом. Все окна были закрыты, кроме нескольких мансардных, расположенных под самой крышей из грифеля.

– Там наверху квартирка сторожа… Оттуда он и следит за мародерами, которые наведываются грабить фруктовый сад…

– В эту минуту он, может быть, следит за нами? – заметил отец.

– Вряд ли. Сад с той стороны. Туда он по большей части и смотрит.

– Он тоже твой друг?

– Не сказал бы. Это бывший унтер-офицер.

– Они, как правило, не отличаются хорошим характером.

– Это как раз тот самый случай. Но он постоянно пьян в доску и к тому же прихрамывает. Если бы он нас увидел, что вряд ли нам грозит, вам нужно было бы только ускорить шаг, ему бы ни за что вас не догнать, даже с его псом!

– У него есть пес? – обеспокоенно спросила мать.

– Да, – успокаивающе ответил Бузиг, – пес у него огромный, но ему не меньше двадцати лет, он кривой и еле-еле передвигается: хозяину приходится тащить его за собой на цепи. Уверяю вас, никакой опасности нет. Но чтобы успокоить вас, пойду взгляну. Ждите меня за этим кустом!

В защищающей нас от чужих взглядов изгороди зияла большая дыра. Бузиг решительно прошел вперед и остановился посередине опасного пространства. Засунув руки в карманы, сдвинув фуражку на затылок, он долго вглядывался сначала в замок, а потом во фруктовый сад.

Мы ждали, сгрудившись, словно овцы, под кустом земляничника. Мать побледнела и отрывисто дышала. Поль перестал грызть кусок сахара, украденный им из того свертка, который он же и нес. Отец, вытянув голову вперед, вглядывался во что-то сквозь листву.

– Путь свободен. За мной! – наконец-то повелел Бузиг и добавил: – Только слегка пригнитесь!

Отец, сложившись в три погибели, так что его поклажа волочилась по земле, пошел первым.

Поль, согнув спину под прямым углом, как столетний старик, буквально исчез из виду, скрытый травой. Я, в свою очередь, двинулся вперед, крепко прижимая лапшу к принявшему горизонтальное положение туловищу. Наконец тронулась с места и мать: не привыкшая к гимнастическим упражнениям, она как-то неловко пошла вперед, опустив голову, вся сжавшись, похожая на лунатика на краю крыши. Несмотря на нижнюю юбку и корсет на китовом усе, она выглядела как тростинка…

Нам пришлось еще два раза совершать тот же маневр. Наконец мы добрались до ограды. Бузиг отпер маленькую дверь… нас ждал радостный, восхитительный сюрприз: мы оказались напротив деревенского кафе «Четыре времени года».

– Это просто невероятно! – восторженно воскликнула мать.

– Однако так оно и есть! – довольно проговорил Бузиг. – Мы срезали крюк, который делает дорога!

Отец между тем вытащил из карманчика на груди серебряные часы:

– Мы за двадцать четыре минуты одолели путь, который обычно проходим за два часа сорок пять минут.

– Я же вам сказал! – воскликнул Бузиг. – Этот ключ быстрее автомобиля.

Мне показалось, что он слегка преувеличивает, поскольку недавно прочел в газете под фотографией автомобиля фирмы «Панар» нечто немыслимое: «Этот автомобиль проезжает один километр за одну минуту» .

– Я же вам сказал! – повторил Бузиг. – Это проще простого! А теперь опрокинем по стаканчику!

Он отважно ступил на террасу кафе, окруженного платанами, на которых уже появились первые листочки.

Владелец заведения, здоровенный мужчина с густыми рыжими усами, усадив нас за железный стол, принес бутылку белого вина.

Мне было интересно, как поступит отец? Откажется от столь щедрого предложения Бузига или выпьет белое вино прямо на наших изумленных глазах?

– А что, любезный, нет ли у вас минеральной воды «Виши»? – обратился он к хозяину.

Тот недоумевающе посмотрел на него.

– Если вы непременно этого хотите, у меня в погребе найдется бутылка, – наконец проронил он.

– Э-э! – как-то очень забеспокоился Бузиг. – У вас что-то с печенью?

– Нет, но я люблю смешивать белое вино с газированной водой. Получается своего рода шампанское с весьма приятным вкусом, – нашелся отец.

Я был в восторге от гениального рецепта, позволяющего уменьшить концентрацию яда, смешав его с целебной водой, той, что продается в аптеках. А вот Бузиг без всякой опаски опрокинул подряд два стакана чистого белого вина.

Между тем мать не переставала восторгаться тем, как мало времени ушло у нас на дорогу.

– А теперь, госпожа Жозеф, – сказал Бузиг, широко улыбаясь, – позвольте мне сделать вам подарок. – Хитро подмигнув нам, он вынул из кармана тот самый отливающий серебром ключ. – Берите, госпожа Жозеф, это вам.

– Зачем? – поинтересовался отец.

– Чтобы экономить по два часа каждую субботу плюс еще два часа в понедельник утром! Берите. У меня есть другой, – проговорил он, демонстративно достав из кармана точно такой же ключ.

Отец медленно, три раза подряд, повел головой слева направо:

– Нет, это невозможно.

Мать положила ключ на стол.

– Но почему? – удивился Бузиг.

– Потому что я тоже нахожусь на государственной службе. Представляю себе выражение лица господина инспектора академии, если ему доложат, что один из его учителей, вооружившись поддельным ключом, незаконно разгуливает по чужим владениям!

– Но ключ не поддельный! Он служебный!

– Тогда и подавно! – настаивал отец. – Ты не имеешь права передавать его посторонним лицам.

– Но никто вам никогда ничего не скажет! Вы же сами видели, как все прошло! – разнервничался Бузиг.

– Никто ничего не сказал, потому что мы никого не встретили. Но ты сам сказал, когда мы проходили по «Спящей красавице»: «Здесь нам ничто не грозит». Значит, в других местах что-то нам все же грозило!