Ричард Руссо - Эмпайр Фоллз

Каждый прошедший день усугублял его проблему — девушки на выпускной бал не просматривалось, зато угроза, что ему таковую «найдут», становилась все реальнее, — и некоторое утешение Майлз находил лишь в том, что Отто Мейер недалеко от него ушел. В его семье тоже не все было гладко. Отец Отто, вздорный и агрессивный, недавно перенес инсульт, из больницы он вернулся еще свирепее, разве что более не мог выразить свою ярость. Обездвиженная половина лица успокоилась навеки, другая, сохранившая подвижность, побагровевшая, скорчилась в гримасе, и все, что папаша мог, — гневно трясти огромной головой и разбрызгивать слюни, чем сильно напоминал сенбернара. Отто тоже был околдован чарами прекрасной Шарлин Гардинер, но, в отличие от Майлза, нереалистичным фантазиям не предавался, глаза ему ничто не застило, и он мог оценить очарование сверстниц. В итоге однажды хмурым февральским днем, когда они сидели друг против друга за столиком в «Гриле», Отто сообщил Майлзу, что он пригласил одноклассницу на выпускной бал и она ответила «да». Майлз изо всех сил старался не показать, как он раздавлен этой новостью. Девушка, приглашенная Отто, — потом она станет его женой и матерью его сына — была именно такой, какую бы выбрал Майлз. Хорошенькая, умненькая, скромная и с отменным чувством юмора, хотя пока не умеющая проявить эту черту своего характера. Она не была ни популярной, ни непопулярной, модную одежду не носила (по настоянию своей матери) и интуитивно догадывалась, как это бывает с иными редкими девушками, что на свете есть вещи и похуже непопулярности и что жизнь — штука долгая, потому настанет день, когда она обзаведется вполне приемлемой грудью, а пока с ней и так все в порядке, что бы там ни думали окружающие. После того как Отто отважился на приглашение, с десяток ребяток поочередно признались, как они ему завидуют, потому что и сами собирались пригласить эту девушку.

Оправившись от шока, Майлз искренне порадовался за друга, но в тот же день за неожиданной новостью о девушке Отто последовала другая, не менее сногсшибательная. Шарлин Гардинер, подойдя к их столику, чтобы подлить кофе, упрекнула парней за ненаблюдательность, а затем игриво пошевелила пальцами левой руки перед их носами. Пальчики были обворожительными, и на одном из них красовалось тоненькое колечко. Откуда и зачем оно появилось, Майлз сообразил, только когда за окном с низким гортанным урчанием затормозил мотоцикл и Шарлин полетела к двери. Молодой человек на байке — с длинными волосами, развевавшимися на ветру, в косухе и с подбородком, требующим частого бритья, — едва успев слезть с мотоцикла, заключил Шарлин в объятия и закружил ее, и сквозь толстое оконное стекло до них доносились ее «ой!» и «ай!». Молодой человек все кружил и кружил девушку, по которой Майлз еще долго будет тосковать и после того, как она выйдет замуж — сперва за байкера, потом еще дважды за других мужчин, — и даже после того, как женится сам. Когда верчение на парковке наконец завершилось, голова кружилась у Майлза.

Вернувшись в ресторан, Шарлин спросила у Роджера Сперри, нельзя ли ей уйти на полчаса раньше; тот кивнул из-за стойки, и не успела за Шарлин хлопнуть дверь, как она была уже на мотоцикле, который оживленно вибрировал, предвкушая ее возвращение, еще секунда — и Шарлин Гардинер с женихом след простыл.

— В жизни не догадаешься, кого я обязан пригласить, по мнению моей матери, — сказал Майлз. Смотрели он и Отто не друг на друга, но на пустое пространство за окном ресторана.

— Синди Уайтинг? — откликнулся Отто и, когда Майлз уставился на него, пояснил: — Твоя мама звонила мне на прошлой неделе. Я подумал, ты можешь предложить мою кандидатуру.

Майлз закрыл глаза в ожидании, пока унизительность поступка его матери утратит остроту.

— Все нормально, — попытался успокоить его Отто. — Ну, то есть, это было бы не так уж плохо. Синди, она ведь довольно симпатичная, ты так не считаешь?

Внешность Синди в данный момент Майлзу была совершенно безразлична. В голове его опять звучала речевка, которую он не мог забыть с прошлой весны, когда учился водить. «Вперед, Роби, вперед! Вперед, Роби, вперед!»

— Во всяком случае, она приятная девушка, — продолжал Отто. Что было правдой. И когда Майлз не возразил, Отто добавил: — И ты ей нравишься. Больше остальных.

— Это-то и плохо, — ответил Майлз, глядя другу в глаза.

— Нет. Девушка, которую ты любишь, только что укатила на мотоцикле, на заднем сиденье, — сказал Отто. — Вот что плохо.

— Шел бы ты, Отто, — предложил Майлз.

— Опять же, мы можем пойти вчетвером, — не сдавался его друг. — Энн будет не против. (Энн Пачеро была той самой, кого он пригласил на бал.) Спорим, ей захочется получше познакомиться с Синди. Все будет нормально.

Опустив голову, Майлз обдумывал его слова.

— А вдруг она решит, что она мне нравится?

— А разве она тебе не нравится ?

— Ты понимаешь, о чем я.

Теперь Отто уставился в пол, а Майлз пытался припомнить, слыхал ли он когда-нибудь, чтобы его ровесник советовал поступить правильно, потому что так правильно. В иных обстоятельствах он был бы благодарен Отто, рискнувшему затронуть моральный аспект проблемы. Возможно, он и в текущих обстоятельствах был ему благодарен. Но ему хотелось объяснить своему другу и как эта девушка жаждет внимания, и что живет она в придуманном ею мире, и что малейшее проявление участия возбуждает и расцвечивает ее фантазии. Но, с трудом подыскивая нужные слова, он понял, как похоже то, что он хочет описать, на его собственное томление по Шарлин Гардинер, действительно укатившей в свое новое будущее, даже не сказав ему «до свидания» и не прихватив четвертак, который он всегда оставлял ей на чай.

Вечером после ужина, когда брат лег спать и Майлз принялся за домашнее задание, в столовую, где он расположился с учебниками и тетрадками, вошла Грейс:

— Я хочу, чтобы ты поехал в колледж Святого Люка.

Небольшой католический колледж неподалеку от Портленда был самым дорогим учебным заведением, куда он послал заявку на поступление. Он заполнил также анкеты Университета Нью-Гэмпшира, Университета Вермонта и, без материнского ведома, Университета штата Мэн и до сих пор был уверен, что позже, когда придет время, матери придется смириться с реальностью.

— Мам… — начал он.

— Я ходила сегодня в Святую Кэт, — перебила Грейс.

Майлз глубоко вдохнул: «Господи, она молится о том, чтобы я учился не в Мэне».

— Отец Том знает кое-кого из этого колледжа, — продолжила Грейс, и Майлз выдохнул. — Он полагает, что с твоими отметками у тебя есть хороший шанс на стипендию. Говорит, что приход, возможно, найдет средства помочь с учебниками. И ты ведь хочешь там учиться.