Паола Дзаннонер - Зорро в снегу

Она в тупике, и Лука пользуется этим. Он спокойно продолжает:

– Я умею обращаться с собаками.

– Ну конечно! Научился у тех собачников, – не может не возразить задетая мама.

– Они из кинологического отделения, – отвечает Лука с завидной выдержкой.

– Ах, извините, пожалуйста. Так или иначе, ты меня понял. Но ты не осознаешь, что это их работа. Они взрослые, живут в горах, у них много места… – начинает перечислять мама, заметно изменившись в лице.

– Прости, Лара, – вмешивается папа. Он хочет защитить и поддержать жену: – Мама абсолютно права. Мы боимся, что это мимолетный каприз и ты не осознаешь, что такое собака в маленькой квартире, без двора и сада, какие обязанности…

– Собачьи дела, два раза в день! – вмешивается мама, подняв палец в воздух. Затем она добавляет: – И корм, кто-то должен об этом заботиться, чтобы не было «мама, раз уж ты идешь в магазин…».

– Он еще ничего не сделал, а ты уже его ругаешь! – неожиданно говорит Мария Кьяра. Когда она превращается в ангела, это всегда ангел с мечом в руке. Она резко, без всякой иронии, перебивает родителей: – Мама, ты забыла, что произошло с Лукой? Кто его спас?

– Конечно, нет! – возмущается мама. Она опускает глаза и тихо произносит: – Только этого не хватало. Конечно, я помню и всегда буду благодарна тем людям и тем потрясающим собакам.

– Но ведь если человека спас пожарный, он не должен становиться пожарным, – пытается пошутить папа.

– Почему бы и нет? Это очень важная профессия, – Лука пожимает плечами.

– Я хочу сказать, что, если человека спас шерпа, он не должен покупать яка и становиться шерпой… [5] Шерпы – народность, живущая в Гималаях. Как правило, эти люди работают носильщиками в альпинистских экспедициях.

– Папа! – фыркает Мария Кьяра. – Давай без этого?

– Я просто хочу, чтобы он понял, – бормочет папа, нахмурив лоб.

– Ты делаешь только хуже, приводишь странные примеры, чтобы всех запутать.

Лука улыбается и победоносно заявляет:

– В общем, договорились. Собака будет, и точка. Это центр тяжести.

– О чем ты, Лука? – устало вздыхает мама.

– Центр тяжести? – папа озадаченно поднимает брови.

А вот у Марии Кьяры глаза так и сияют, над головой словно появляется голубой нимб:

– Чудесно, Лука! Где ты это услышал?

Нигде, хочет сказать Лука. Он просто знает, что собака – это энергетический центр. Лука чувствует энергию, которая исходит от Зорро и Джека, когда они играют или бегают. Кажется, еще чуть-чуть – и он ее увидит. Вокруг них, словно вокруг звезд, как будто вращается невидимое световое облако. Гравитационное ядро. Центр тяжести.

– Это из дзен-буддизма, – загадочно говорит Лука.

– Только этого нам не хватало, – тихо произносит мама, опустив глаза.

Он сказал «дзен», потому что в этом философском течении никто толком не разбирается, зато все цитируют его положения к месту и не к месту. Он сказал «дзен», потому что он относится к собакам совсем не так, как большинство людей вокруг. Умных и чутких животных превращают в игрушки, цепляют на них бантики, надевают курточки и носки. Для собак покупают специальные духи, кормят мороженым и сладостями. У них портится характер, из-за человеческого невежества они превращаются в ленивых избалованных созданий. Да, отношения с собакой и правда напоминают практику дзен. Взаимопонимание, внутреннее согласие, как между Зорро и Бруно, свет, который рождается из глубокого спокойствия. Из центра тяжести, которым является собака – спокойный, молчаливый, умный Зорро.

А еще это особая форма любви. Лука хочет заботиться о щенке, о маленьком существе, невинном, беззащитном и одновременно сильном. Это существо будет расти на руках у Луки, и однажды оно превратится в комок энергии и независимости, в свободное, простое, щедрое животное. Оно станет воплощенной природной силой. С ним можно будет делиться мыслями и эмоциями.

Лука будет любить собаку и хочет, чтобы собака любила его. Но не как та ужасная женщина на кассе супермаркета, которая целовала своего чихуахуа и несла полный бред вроде «Ты мне как муж, мы так любим друг друга».

Какой муж? Какой ребенок? Какой сын? Это собака, и лишь одно слово подходит для ее описания: друг. Вокруг Луки всегда много людей: знакомые, спортсмены, одноклассники. Поездки, праздники, встречи, ужины… люди, которые приходят и уходят из его жизни, но называют себя друзьями. Потому что «если тебе что-то нужно, позвони мне», потому что «было весело», потому что «ты отличный плеймейкер», потому что «Лука, ты можешь мне доверять». Да, у Луки полно таких друзей. Но он считает, что в определенных случаях дружба, настоящая дружба – это гораздо больше, глубже и серьезнее, чем любовь. Собака – один из примеров такой дружбы. Пожалуй, самый яркий пример. Таких эмоций Лука не испытывает ни с Амином, ни с Джако. А ведь они друзья с пеленок, а значит, друзья навсегда. Но даже с ними все иначе. Лука считает, что настоящий друг, например собака, любит тебя не потому, что вы с ним одного поля ягода, а как раз потому что ты другой. Ты человек и умеешь делать то, чего не умеет делать он. Ты плеймейкер, но он, твоя собака, – атакующий защитник. Разумеется, и он умеет делать то, о чем ты даже не подозреваешь. У тебя есть логика, а у него интуиция, и вместе вы составляете замечательную пару.

Лука уверен, что это не каприз, не желание подражать «тем собачникам», которое быстро наскучит. Он готов взять на себя ответственность. Ему нужна собака, и он найдет свою собаку, которая наверняка уже ждет его где-то прямо сейчас.

Луна похожа на огромный софит, освещающий темную гладь леса. Сейчас ясная безоблачная ночь, и небо вокруг белого лунного глаза кажется абсолютно черным. С трудом можно различить яркое пятнышко Венеры, но у Бруно идеальное зрение, и он спрашивает:

– Видишь Пояс Ориона?

– Где? – Лука осматривает небо, задрав голову.

– Справа под луной, трапеция из звезд.

Луке удается разглядеть сияющую точку, но трапецию и Пояс он так и не находит.

– Какое у тебя зрение, Бруно? – шутливо спрашивает он.

– Натренированное, – отрезает тот.

Лука молчит. Ему не верится, что это вопрос тренировок. Бруно похож на свою собаку: Зорро вынюхивает цель издалека, а Бруно видит лучше, чем остальные. Они прекрасно подходят друг другу, иначе связь между ними не поддается объяснению, и ты того и гляди поверишь, что все дело в тренировках, технологиях и инстинктах. Требуется отличный нюх, чтобы взять след, и острый глаз, чтобы отличить яркий молочный свет от тусклого сияния звезд. Пояс Ориона! Лука достает телефон и направляет его на небо: звездная карта показывает трапецию. Теперь он видит ее.

На этот раз Бруно его не критикует. Он с интересом смотрит на экран.