Юрий Корчевский - Наследник Гиппократа

Крастиньш быстро пошёл на поправку. Через день уже ходил, придерживая рукой послеоперационную рану, через пять дней попросился его выписать.

– Бизнес стоит.

– Ну, есть же у вас заместитель либо какое-то доверенное лицо.

– Поверьте, никто не заменит владельца. Они все на зарплате, только и смотрят, где бы урвать.

– Так у вас ещё швы не сняты.

– Слово даю, приеду, когда скажете. Я себя чувствую хорошо – ни одышки, ни слабости. Как будто пять лет сбросил, вроде и болезни не было.

– Хорошо, считайте – уговорили. Но режим соблюдать надо. Два месяца не поднимать тяжестей, не есть сладкого. Вам больничный нужен?

– Зачем он мне? Я сам хозяин. Так я могу собираться?

– Можете.

– Спасибо вам и всему персоналу. Вы меня буквально возродили к жизни.

Когда всё на работе ладится и настроение повышается. Никита домой пришёл весёлый и не сразу обратил внимание на поведение Лены. Потом дошло – что-то не так.

– Рассказывай.

– На работе сокращение, уволили пятерых, кто следующий – неизвестно.

– Ха! Тоже мне, проблема! Главное – я при работе, запросто на одну зарплату проживём. Не расстраивайся.

– Кабы одно это!

– Выкладывай сразу всё, что ты кота за хвост тянешь.

– У меня задержка.

– Сколько?

– Уже две недели.

– Тестом проверяла?

– Две полоски.

А взгляд тревожный.

– Так в чём проблема? Нам наследник нужен.

– Ты правда согласен?

– Лен, тебе под тридцать, мне за тридцать. По медицинским меркам ты уже старородящая.

Лена обрадовалась, не знала, как отнесётся к известию о беременности муж. Не все мужчины рады появлению ребёнка.

– А вдруг меня уволят? Хотелось бы декретные получить, больничный.

– Тут уж как повезёт. Но по-любому у тебя и ребёнка будет всё, что надо – фрукты, памперсы, кроватка.

Никита притянул к себе жену, обнял.

– Ты только не переживай, а то выкидыш может произойти.

– Я уже маме звонила, поделилась новостью.

– И что она?

– Рада, говорит – внуков понянчить хочет.

На тему потомства раньше Никита с Леной не говорил. Как-то подразумевал, что в нормальной семье дети должны быть. Один, а лучше два. А уж если разнополые, то совсем хорошо.

– Правильно твоя мама говорит, нам не один ребёнок нужен.

Никита точно знал, что при любом раскладе работу он себе найдёт, пусть в муниципальном учреждении, надо будет – на двух работах пахать станет, а дети будут сыты и одеты. Мужчина, если он настоящий мужик, должен отвечать за семью, её благополучие. Он никогда не понимал, когда мужья уходили из семьи, не платили алименты, не принимали участия в воспитании детей. Это твои дети, как можно их забыть, не сходить в парк, не подарить подарок, не услышать детский смех? Мать-одиночка из сил выбиваться будет, поднимет ребёнка, но никогда не заменит отца, особенно для мальчишки.

За пару месяцев Никита в роли заведующего отделением освоился. Всё же не варяг со стороны. В медицине не новичок, а если сам организован и не конфликтен, подчинёнными руководить научишься. Ещё немаловажный момент – Артём Витальевич, как старший товарищ, направлял, подсказывал.

В один из дней, к концу рабочего дня «Скорая» доставила мужчину с огнестрельным ранением в живот. Как позже понял Никита – разборка за место под солнцем в духе девяностых. Никита этого понять не мог. Пациента осматривал сам в приёмном отделении, а хирургам приказал готовиться к операции. Пациент был плох. Большая кровопотеря, дыхание частое и поверхностное, пульс слабого наполнения, артериальное давление низкое.

– В операционную! – распорядился Никита.

Пациента на каталке в лифт, подняли в отделение. В предоперационной санитарка и медсестра ножницами разрезали и сняли одежду. Всё равно она залита кровью и испорчена. К тому же ворочать, беспокоить раненого чревато. Так поступали всегда, хотя пациенты после выздоровления иногда предъявляли претензии. Дескать – пиджак дорогой, от самого… и называли фирму. Серьёзными деньгами ворочали, а пиджак жалели, хотя иной раз счёт на секунды шёл. Никита вообще заметил, что богатые или состоятельные люди прижимисты были даже в мелочах, если не сказать – скупы.

Пациента переложили с каталки на операционный стол, им тут же занялся анестезиолог. Пока шёл вводимый наркоз, Никита сам успел переодеться в операционное бельё и подготовить руки.

– Можно, – кивнул анестезиолог.

Работали быстро. Разрез, ушивание сосудов. Вошли в брюшную полость, а там сплошная каша, всё кровью залито. Отсосом откачали кровь. Главное сейчас – определить главный источник кровотечения. При проникающих ранениях брюшной полости он мог быть не один. Есть! Селезёнка просто размозжена, кровит сильно. Никита сразу и артерию, и вену перевязал. Кровотечение уменьшилось, но не прекратилось.

Пока не были определены группа и резус крови, струйно в вены обеих рук вливали растворы.

Никита тем временем обнаружил второй источник кровотечения – небольшую артерию брыжейки. Прошил и перевязал. Постоял с минуту, больше не кровило. Счастье, что раненого успели довезти живым, кровотечение массивное было.

Никита удалил селезёнку, стал осматривать соседние органы. Оказалось – ещё задет желудок. И его стенку ушил. Теперь надо искать пулю. Если оставить её в теле, могут начаться осложнения. А ещё пуля нужна следственным органам. Пришлось повозиться, но обнаружил. Пуля, пробив мягкие ткани – мышцы, желудок, селезёнку – остановилась, уткнувшись в ребро. Тупорылая, пистолетная, Никита бросил её в лоток, предупредил санитарку.

– Не вздумай выкинуть, теперь это вещдок для следователей.

– Никита Алексеевич, не первый раз, знаю.

Промыли брюшную полость, ввели антибиотик. Ранения – пулевые или ножевые, никогда не бывают стерильными.

Поставили дренаж, ушили рану. Никита спросил у анестезиолога.

– Как он?

– Пока скверно. Давление семьдесят на сорок, льём струйно.

В одну вену капали уже кровь, в другую гемодез и реополиглюкин.

Вышли из операционной, а в коридоре уже полицейский в форме и следователь в штатском.

– Добрый вечер!

Следователь удостоверение предъявил.

– Что с раненым, как его состояние?

– Крайне тяжёлое, прогнозов пока дать не могу.

– Пулю нашли?

Никита в операционную вернулся, вынес пулю, отдал её следователю. Тот повертел в руках.

– А пулька-то не наша! Похоже – люгеровская. Ладно, будем смотреть по пулегильзотеке. Не обратили внимания, есть ли вокруг раны следы ожога?

При выстреле с близкого расстояния вокруг раны могут быть следы ожога от выстрела, несгоревшие порошинки. Но в этом случае тело одеждой закрыто было.

– Можете забрать его пиджак, всё равно он кровью залит и нами разрезан.

– Заберу, – кивнул следователь. У вас пакет найдётся?