Николя Барро - Париж — всегда хорошая идея

Пока еще никто не знал, что она получила этот заказ. Разумеется, кроме Рене. «Круто! — сказал Рене. — Ты станешь настоящей знаменитостью». Вот за это она и любила Рене. Он всегда радовался ее удачам и никогда не завидовал. Он был не из тех, кто все время сравнивает себя с другими, и в этом, наверное, заключалась тайна его ровного характера, хотя сам он об этом вряд ли задумывался.

Выйдя в вестибюль, она почувствовала, как у нее радостно подпрыгнуло сердце. Еще издалека она заметила белый конверт, наполовину высунувшийся из почтового ящика, и сразу же поняла, что это рукопись, присланная ей из издательства.

Иногда выпадают такие дни, когда все складывается удачно, и даже в почтовом ящике может оказаться только что-то хорошее.

С сильно забившимся сердцем Розали прижала конверт к груди. Ей не терпелось поскорее прочитать эту историю, и она быстрым шагом вернулась в лавку. Но хорошая погода с утра выманила на улицу много народа, и не успела Розали вскрыть конверт, как в лавку уже зашла молодая женщина, чтобы купить авторучку для своего крестника. Она долго советовалась с Розали, какую ей выбрать, и в конце концов остановилась на темно-зеленой ручке «Ватерман» с мраморным рисунком.

Весь день в лавке не прерывался поток покупателей. То и дело кто-нибудь заходил, чтобы купить открытку или подарочную бумагу, закладку, музыкальную игрушку или шоколадку с цитатами знаменитых поэтов. Некоторые делали заказ на открытку с пожеланием. Колокольчик над дверью не умолкал, и Розали пришлось потерпеть до вечера, пока наконец не ушел последний покупатель — десятилетний рыжий мальчишка с веснушками, который пришел купить своей маме на день рождения пресс-папье и никак не мог решить, которое выбрать.

— Что мне взять? Сердечко из роз? Листок клевера? Или парусник? — переспрашивал мальчик, устремив жадный взгляд на трехмачтовый корабль. — Как по-вашему, маме понравится парусник? Такой корабль — это же очень здорово, правда?

Розали невольно улыбнулась, когда он в последний момент все-таки решил взять сердечко из роз.

— Хороший выбор, — сказала она. — Сердечки и розы — это то, чем ты всегда угодишь женщине.

Наконец в зале настала тишина. Розали заперла дверь, опустила решетку и сняла кассу. Затем она взялась за белый конверт, который так и пролежал весь день на столике из мягкого дерева, и поднялась в свою квартиру. На кухне она поставила чайник и взяла свою любимую чашку — изделие из серии «L’oiseau bleu» [11] «Синяя птица» (фр.) мануфактуры Жьен, которую она откопала на блошином рынке.

Розали села на свою французскую кровать, накрытую бело-голубым покрывалом и украшенную нарядными подушечками, которая днем служила ей вместо дивана, включила торшер и отпила из чашки чая с лимоном. Рядом зазывно белел утренний конверт. Розали бережно вскрыла его и вынула манускрипт, к которому скрепкой была пришпилена визитная карточка, на ней от руки было написано несколько строк:

Дорогая мадемуазель Розали!

Было очень приятно с Вами познакомиться. Вот Вам «Синий тигр». С нетерпением жду Вашего отзыва — что Вам придумалось и какие у Вас будут по этому поводу предложения.

Искренне Ваш,

Макс Марше.

P. S. Передайте мой привет Уильяму Моррису. Надеюсь, он оправился от испуга.

Розали улыбнулась. Очень мило с его стороны вспомнить собачку. И это обращение — «мадемуазель Розали»! Такое старомодное — почтительное и в то же время личное, по ее ощущению.

Она поудобнее пристроила две подушки и прислонилась, положив рукопись себе на колени.

И вот она принялась читать.

Когда Элоизе исполнилось восемь лет, с ней произошел совершенно невероятный случай, нечто такое, во что трудно было поверить, а между тем все именно так и было.

Элоиза была веселой девочкой с белокурыми волосами и зелеными глазами, забавным веснушчатым носиком и немного великоватым ртом. Как у большинства девочек, у нее была богатая фантазия, и она умела выдумывать самые удивительные истории.

Она твердо верила в то, что ее мягкие игрушки по ночам между собой разговаривают, а в колокольчиках, которые растут в саду, живут эльфы, такие крошечные, что человеческому глазу их не разглядеть. Она была почти уверена, что на коврах можно летать, если только знать волшебное слово, а купаясь в ванне, надо вынимать затычку только после того, как из нее выйдешь, чтобы тебя нечаянно не утянул в сливное отверстие водяной.

Элоиза жила с родителями и собачкой Бабу на хорошенькой белой вилле на окраине Парижа, совсем рядом с Булонским лесом. Булонский лес — это такой огромный-преогромный парк, но он действительно больше похож на лес.

Элоиза часто ходила сюда по воскресеньям с родителями на пикник или чтобы покататься на лодке, но самым любимым местом в Булонском лесу у нее был маленький парк Багатель — зачарованный уголок с прекрасным розовым садом. Как же там чудесно пахло! Попав туда, Элоиза старалась дышать как можно глубже.

В парке Багатель был свой маленький дворец со стенами розового цвета, такого нежного, какой только возможно себе вообразить. И папа Элоизы рассказывал, что дворец этот давным-давно построил один молодой граф для королевы всего за шестьдесят четыре дня.

Элоиза и сама мечтала быть принцессой, и ей очень это понравилось.

«Когда я буду большая, то выйду замуж только за того, кто тоже построит мне дворец за шестьдесят четыре дня», — воскликнула она, а папа засмеялся и сказал, что тогда ей лучше всего выходить замуж за архитектора.

Среди знакомых Элоизы не было ни одного архитектора, зато был мальчик Морис, живший с мамой в конце той же улицы. У них был маленький домик, со всех сторон окруженный яблонями.

Как-то раз Морис стоял у забора, когда мимо вприпрыжку пробегала Элоиза.

— Хочешь яблоко? — спросил он ее и с застенчивой улыбкой протянул через забор большое румяное яблоко.

Элоиза взяла яблоко и откусила немножко, а потом протянула его вихрастому, светловолосому мальчику, чтобы он тоже откусил.

С этого дня они подружились, но это еще не все — мальчик под честное слово обещал Элоизе, что, когда вырастет, построит ей маленький дворец, такой же, как дворец Багатель в парке Багатель: подумаешь, мол, велика трудность!

Он даже тайком припас немного кирпичей, утащив их со стройки, и спрятал в углу сада, потому что, как вы уже догадались, Морис не на шутку влюбился в веселую золотоволосую девочку — хохотушку, умевшую рассказывать удивительные истории. Если бы Элоиза пожелала луну с неба, чтобы поставить ее у себя в спальне вместо светильника, Морис бы непременно пошел в астронавты, чтобы исполнить ее желание.