Михаил Аранов - Баржа смерти

Ответить заокеанским партнёрам ВКП(б) велел строго, но корректно: «На предвыборную кампанию для наших политических оппонентов деньги правительство Российской Федерации согласно закону выделяет».

Гляди-ка, чего захотели наши уважаемые партнёры? Каких ещё вирусов они нашим политическим оппонентам в башку насандалят.

На закрытом совещании среди представителей спецслужб присутствовали президент Мефодий и премьер ВКП(б).

Президент сразу начал на повышенных тонах: «Какая, к чёрту, реинкарнация! Денег на пенсии не хватает! Есть два реальных претендента на пост президента России: я, как исполняющий эту должность до конца года, и нынешний премьер. Я правильно излагаю? Да вот ещё – засветилась эта, – Мефодий споткнулся, будто сослепу, на слове блядь, но коротко прокашлянул и продолжал – эта певичка Жанна Грей. И потом, кто помнит этих Я, Ж, и З? И партии КПРФ и ЛДПР были когда-то лет сто назад. А нынче они зарегистрированы?

Мефодий строго взглянул на своего пресс-секретаря.

Пресс-секретарь, дама не первой свежести, однако глубокий вырез её черного платья предполагал, что не всё ещё для неё потеряно.

– Господин президент, – проговорила она не без металла в голосе, – представители Минюста на данном совещании отсутствуют.

Мефодий обвёл раздражённым взглядом своих подчинённых. Выражение лица его откровенно говорило: «Какого чёрта! Кто готовил совещание?»

Все сидели, молча, опустив глаза. Посмел возразить ВКП(б):

– Господин, Президент, по нашим сведениям деньги на счета КПРФ поступают, значит, партия КПРФ зарегистрирована, – Валентин Кузьмич, – строго взглянул в конец стола, где сидел директор ФСБ Медняк. Тот медленно и со значением кивнул головой.

– Вот недавно, – голос премьера звучит ровно и убедительно, – наши контрольные органы зафиксировали денежные поступления в евро на партийный счёт КПРФ из Германии. И это о чём-то говорит? Деньги поступили от члена партии товарища… э-э Моисея Израилевича… Фамилия, к сожалению… неразборчиво, – ВКП(б) сурово взглянул в сторону директора ФСБ.

Директор ФСБ Медняк лишь развёл руками, мол, что есть, то и есть.

– Это какая-то бредятина! – возмущённо вскрикнул Мефодий. Вскочил из-за стола президиума.

– Господин Президент, – весьма сдержанно произносит премьер-министр, – надо же учитывать текущий момент.

Но за Мефодием уже захлопнулась дверь зала заседания.

Секретарша, сидевшая в приёмной, письменно подтвердила, что Мефодий прокричал, глядя в потолок, следующую непонятную фразу: «Кто с вами день пробыть успеет, подышит воздухом одним, и в нем рассудок уцелеет!»

После того как столь возмутительно Президент Мефодий покинул совещание, в помещении повисла гнетущая тишина.

Наконец голос подал премьер. «Ну что ж, продолжим, – произнёс он с некой двусмысленной улыбкой, – осталось обсудить, что мы заложим, как бы это сказать, при повторном воплощении в головы наших фигурантов: Зюбегалова и Жеребёнского?

– Всё подготовлено, господин премьер-министр, – в конце длинного стола возникает громоздкая фигура директора ФСБ Медняка.

– Итак, – проговорил ВКП(б), благосклонно улыбнувшись Медняку, мол, донесите до публики, то что мы уже с глазу на глаз обговорили, – реинкорнация – это неизбежная связь между прошлым и будущим. И это нада помнить и чтить.

ВКП(б) поднял указательный палец. Все присутствующие в знак согласия кивнули головами.

– Итак, – чеканит Медняк, – Зюбегалов должен сказать: «Идеи Ленина и Октября были преданы в 1991 году. Злостные либералы и русофобы стремятся очернить славную историю Советского государства. Не допустим перезахоронение Ленина. Кто туда полезет с грязными руками и в нетрезвом виде, мы их оттуда погоним грязной метлой».

– Э, позвольте, – подаёт голос Председатель следственного комитета господин Неспешный, – Ленина мы вынесли из мавзолея ещё лет двадцать назад.

– Верно, подмечено. Фразу «Не допустим перезахоронение Ленина» рекомендую заменить фразой «Не допустим уничтожение мавзолея», – заметил ВКП(б).

– Э-э. Мавзолей нынче пустует. Есть желающие туда поместиться? – произнёс серьёзно Неспешный.

Все присутствующие как-то тревожно взглянули на дверь, за которой недавно скрылся Президент Мефодий.

– Да вот ещё. Какой Зюбегалов предназначен для повторного воплощения. Дед или внук? – совсем не к месту вдруг выскочил Медняк, – в их партии, насколько мне помнится, сложилась династическая передачи власти. И внук, и дед уже на том свете.

– Заканчиваем, заканчиваем. Я думаю, дед. До той классической фазы, которую Вы, господин Медняк, определили, внук явно не дорос. И это очевидно, – ВКП(б) обвёл суровым взглядом свой кворум.

Все присутствующие согласно качнули головами. Если для ВКП(б) «очевидно», тогда о чём речь?

Что у нас там с Жеребёнским? – торопит ВКП(б).

– Заканчиваю, – подаёт голос Медняк, – ему предписано сказать: «Всех в тюрьму! Буду расстреливать и вешать! Кругом коррупция, воровство. ЛДПР всегда идёт впереди по всем направлениям. Я уже раз десять участвовал в выборах президента. У меня огромный опыт политика. Я как врач-хирург. Каждая предыдущая операция, делает успешной следующую. Нашей России нужен хирург. Надо смело вырезать язвы, поразившие наше Отечество. Только я могу показать этой Америке, где раки зимуют. При мне доллар будет стоить 60 копеек».

– Вот-вот, – радостно вскрикнул Председатель СК Неспешный, – после таких слов за Жеребёнского будут голосовать одни экстремисты. Вот тут-то мы их всех и окольцуем наручниками.

В конце совещания вспомнили про Яковлинского. Решили с ним ничего не предпринимать: больно умный. Ещё сболтнёт что лишнее. Уже когда расходились после совещания, ВКП(б) остановил директора ФСБ Медняка и произнёс:

– Надо бы ещё отредактировать кое-что. Не думаю, что наш народ помнит, что произошло в 1991 году [47].

– Вас понял, господин Президент, – брякнул Медняк. Но тут же смешался и тихо проблеял, – извиняюсь, господин премьер-министр.

– Не за горами, – усмехнулся ВКП(б) и благосклонно похлопал по плечу директора ФСБ.

– А что дальше делать с этим куклами З и Ж после выборов? – спохватился Медняк.

– Как что, – усмехнулся премьер, разве Вам не доложили решение президента Мефодия: искусственная кома, и в холодильник до лучших времён.

– Каких это лучших времён? – испуганно спросил директор ФСБ.

– Об этом спросите Мефодия. Но поторопитесь с вопросами к нему, – ВКП(б) как-то не по-доброму хохотнул. И что-то зловещее в его голосе почудилось Медняку.

Придя в гостиничный номер Израиль уселся на диван и тут же включил телевизор. Естественно русский канал. Вот замелькали сообщения: «Для женщин, ведущих активный образ жизни, решена идея осуществлять процесс мочеиспускания в положении стоя. В Париже на улице Вожирар установлены экспериментальные туалеты «для женщин стоя».