Сергей Лойко - Рейс

Боксер и Айртон продолжали улыбаться в камеру, но в головах у них уже беспокойно крутились мысли о том, как жить дальше. Как ни крути, обратного пути в Россию больше нет. Прощай, Москва, прощайте, Книжник с братвой. Родина приняла Петра и Павла и сделала их героями. Отсюда и надо теперь плясать. Только пока не понятно, в какую сторону…

— Твою мать! — Книжник запустил в настенный экран пустым бокалом и промахнулся.

Налил себе ледяного виски в другой бокал и запил горсть таблеток, уложенных стопочками на столе, и к месту вспомнил строки из любимого Галича: «Я гляжу на экран, как на рвотное». Затем включил компьютер и на украинских сайтах мгновенно отыскал научно-фантастическую историю о том, как спецназовцы Гарькавый и Лысовик, отличившиеся в свое время в Ираке, Афганистане и Косове, в ходе секретной миссии угнали российский танк последней модели и добыли информацию, благодаря которой удалось предотвратить наступление российских войск на востоке Донецкой области. Руководил операцией лично командующий АТО генерал-майор Степан Дронов. За успешно проведенную операцию Дронов представлен к высшей государственной награде — званию Героя Украины. Также к званию Героя Украины были представлены украинские спецназовцы Андрий Михальчик, Александр Поплавский и Мачек Голота. Посмертно. Двое других отличившихся спецназовцев Гарькавый и Лысовик награждены именным оружием. В ходе операции генерал Дронов получил тяжелые ранения и срочно отправлен в одну из лучших американских клиник. В конце сюжета было также сказано, что сын Дронова, лейтенант пограничных войск Василий Дронов, был тяжело ранен в результате бандитского нападения на заставу Успенка. По последним сведениям, раненый герой, «попавший в лапы захватчиков», в настоящее время находится в военном госпитале Ростова-на-Дону, и уже идут переговоры о его возвращении в Украину. Далее следовали сводки о боевых действиях и потерях с обеих сторон вооруженного конфликта.

Ни в одном из репортажей, конечно, ничего не говорилось о том, что Айртона с Боксером поначалу тоже было представили к званию Героя, но СБУ в кратчайший срок успела сделать домашнюю работу и героев «пробить». За полчаса до награждения президенту было доложено о деликатных обстоятельствах дела.

— Чи винні були хлопці, чи ні, та згідно з вашою доповіддю однаково виходить, що строки свої вони відсиділи й на волю вийшли із чистою совістю, — заметил помощнику президент. — А те, що вони до останнього часу займалися у Росії продажем питної води, так це не злочин. Вони вчинили як справжні патріоти. Перейшли лінію фронту, урятували життя Дронову. Угнали російський танк — прямий доказ агресії.

— Російська пропаганда скористається моментом і викладе весь їхній підспідок, — предупредил помощник.

– І нехай! — заключил президент. — Хто їм тепер повірить? Після всього.

Однако со званием Героя решили повременить до следующих подвигов, а оружием именным — наградить, что и было сделано. Помощник оказался прав. Кремль отмалчиваться по этому поводу не стал.

В сетях, на чатах и форумах украинские активисты весь последующий день умирали со смеху над нелепым враньем российской пропаганды о том, что оба отличившихся в блестящей операции спецназовца были известными российскими уголовниками.

«Не реготав так із тих пір, як вони зробили з Архенюка головоріза на чеченській війні», — написал на своей страничке в Фейсбуке один популярный киевский блогер.

Книжник тоже долго не мог уснуть в эту ночь. Только ему было не до смеха. Ни лекарства, ни виски не помогали.

— Ну почему, почему никому никогда нельзя доверять?! — ворочаясь с боку на бок, бормотал. — Даже собственному сыну! Даже самым отмороженным и самым преданным козлам!

После часа кряхтений и вздохов на смятых простынях Евгений Тимофеевич, наконец, задремал. По мудрому зэковскому поверью, спящий заключенный… свободен. Да, да! Ведь это не какой-нибудь зэка Симонов, номер С-412, статья 102-я, часть третья, улыбаясь детской улыбкой, спит на сплющенной и вонючей подушке. Это его исколотое татуировками и подточенное циррозом дряблое тело. Сам Женя Симонов сейчас на свободе — жмурясь на летнем солнышке, пьет он пенное пивко в парке Горького и пытается познакомиться со студенткой из Твери, и все-то у него отлично. И вся камера это знает — без нужды не шумят, и вот даже пахан неодобрительно смотрит на нерасторопного шныря, уронившего алюминиевую кружку: дайте человеку побыть на свободе, суки. И вскрикнет бедный зэк, проснувшись, и навалится на него горькая реальность, но вспомнит сон и… улыбнется щербатым ртом.

В компании со сном к Книжнику пришли воспоминания. Мозг, скинув половину каждодневных забот, очистился и стал ярко и в цвете вытаскивать из завалов памяти дела и делишки прошлых лет, которые он обстряпывал сам, не нуждаясь в услугах дебилов с мозгом размером в пулю калибра 9,2 мм.

Все самое главное в жизни он сделал сам. И первые деньги, не рубли и копейки, а Деньги с большой буквы, он добыл сам. Не последнее дело для Вора, как бы презрительно ни трактовали их старые традиции.

Память подхватила его и унесла в далекие 70-е, в Ивдельскую колонию ИК-62. В памяти навсегда запечатлелся розовощекий плотный грузин, пришедший этапом отбывать срок за хищение госсобственности. Грузина звали Геннадий Ганелия, и недавно коронованный Книжник поджидал его с нетерпением. Еще три недели назад получил он маляву о том, что этапом из Москвы идет «сладенький», с которого кормилась чуть не вся Бутырка — и воры и «кумовья».

Судя по тому, что на новоприбывшем были теплые шерстяные носки, а из-под робы выглядывал кашемировый свитер телесного цвета (чтоб не бесить охрану), — на этапе он тоже особого горя не знал. Цеховик, фарцовщик, расхититель — в зоне всегда праздник. Да и любой другой, оставивший на воле хорошую «жировую прослойку», — радость в бараке. Вокруг такого несчастного сразу вскипает бурная коммерческая деятельность — определяются состав и частота посылок, организуются передачи денег родственниками «сладенького» в общак на воле и многое другое. Если этот процесс происходит стихийно или в лагере по какой-то причине отсутствует смотрящий — бедолагу просто рвут на части.

Но в этом случае повезло обоим — Гена оказался щедрым, но духовитым, а Книжник к тому времени уверенно держал зону. Он сразу понял, что чрезмерный прессинг может только навредить — была опасность серьезных конфликтов с грузинскими ворами, которых всегда было непропорционально много и которые присматривали за соплеменниками, заступались за них. Книжник выбрал единственно верную тактику — он приблизил к себе расхитителя госсобственности и отправил маляву в Москву, чтобы братва разузнала побольше о том, кто такой этот залетный и чем он дышал на воле.