Екатерина Рысь - Религия бешеных

Я читала этот взгляд однозначно. Парень, тебе плохо. Ты еще вообще не понял, что тебе уже хорошо. Тебе до сих пор — плохо. Ты до сих пор — там, где тебе плохо… И вот теперь он, вынырнув на мгновение из своего полузабытья, опять провалился уже в другую временную яму. Мне казалось, я воочию вижу, какие картины понеслись перед его устремленным в пространство взглядом. Его благополучная жизнь «до»… Ладно, пусть так. Это была уже спасительная яма. Но он как-то странно мгновенно ушел в нее с головой. И заговорил о прошлом в настоящем времени: « … бегаю … занимает полтора часа … » Как будто не было в его жизни провала величиной в полтора года …

— А я просто не ем ничего, — парировала я беззаботно. Его надо было ненавязчиво возвращать в реальность. Женская болтовня для этого отлично подойдет… — Живу на одном адреналине. Вот как сейчас. И отлично себя чувствую! А вечером гораздо легче бегать. За день разойдешься…

За этот день я действительно разогналась — и сейчас уже неслась почти невесомая, забывая о земле, хотелось кружить и смеяться. Ночь вокруг, казалось, уже звенела…

— Нет, с питанием приходится очень серьезно все решать… — Он интересно говорил. И почему, когда разговариваешь с ним, создается ощущение изысканно-небрежной, философски-утонченной, салонной беседы двух избранных? А мне грешным делом нравится этот высокомерный стиль… — И есть приходится очень много. Чтобы правильно выстроить мышцы. Я себе очень долго рацион подбирал. И то мне потом специалисты сказали, что надо было есть гораздо больше. Сложность в том, что все должно быть сбалансировано. Белки…

— …жирки!..

— …углеводы… С «жирками», — он, давя смех, скосил глаз на меня, — я смотрю, вообще напряг… Да. Плюс — всякие добавки. У меня магазин спортивного питания… — вещал он менторским тоном лектора.

— А я осенью, когда вообще голодала, выжимала одной рукой шестнадцатикилограммовую гантель. А потом зимой что-то расслабилась, теперь начала резко нагонять, но пока тяну только двенадцать…

Я вдруг поняла, что он давно уже очнулся, мы идем, не глядя по сторонам, и оживленно треплемся: а я … а я … Даже жаль, что нас тогда никто не слышал. Этот кто-то здорово бы развлекся. Это была забавная иллюстрация к вопросу о том, какой разговор — слово за слово — может завязаться между незнакомыми мужчиной и женщиной… Тот же, что между детьми в песочнице: а у меня в кармане гвоздь, а у меня — собачья кость …

Впрочем, нам оказалось достаточно перекинуться несколькими фразами. И мы были уже знакомы . Хм… Надо научиться хоть немного разбираться в оружии… И с какими мужчинами я тогда смогу проделывать этот трюк мгновенного узнавания …

Мгновенное узнавание. Вот что я читала в наших быстрых, чуть вопросительных взглядах друг на друга. Он — такой же … Она — такая же … Это — не мелочи, это — стиль жизни. Что это за стиль и что это за порода людей? Объясняю.

Им слишком на многое блистательно наплевать.

А не остается сил на рефлексии. Когда после тренировки ты в изнеможении вваливаешься в тренерскую, эмоция в наличии присутствует всего одна. Ты можешь только смеяться. Кто-то себе на ногу гирю уронил? Машину шефу разбили?! В соседнем доме устроили стрельбу?!! Ха-ха-ха… Человек не из наших , забредший с улицы и пропершийся по коридору, оставляя грязные следы, озадаченно замирает на пороге. И вообще не может понять, что здесь происходит. Чему радуетесь? А у нас это просто такая реакция организма. Измордованного вдоль и поперек. Но страшно довольного…

Вот так и смотришь на жизнь — сквозь пот, прижатые к вискам кулаки и железные снаряды. А этот — вообще привык смотреть через прицел. Ну и что от такого человека ожидать?

О, я очень многого ожидала…

Здоровый цинизм. Вкупе с обычно хорошим расположением духа. И неумением дергаться из-за пустяков и размениваться по мелочам. Отсутствие ненужных рефлексий. Все у таких людей в жизни гораздо проще. И другим с ними легко. Жизнь рубится крупными кусками. Если не заглатывается целиком. А это обычно выглядит красиво…

Способность через многое спокойно перешагнуть. И через многих… Ненавязчиво пробивающееся изо всех щелей чувство собственного превосходства. Наработанное годами изнурительных тренировок. И если ты так беспощадно истязаешь себя, как ты будешь обращаться с другими? Ничего личного . Но однажды ты можешь заметить, что стал несколько жесток. А можешь и не заметить…

Плюс любовь к внешним эффектам. М-м-м, если двое таких сойдутся, они могут устроить настоящее шоу…

…Да нет, ничего личного , я только предположила… Я вообще этот портрет с других людей нарисовала.

С таких же…

Уже когда мы чинно и сдержанно-торжественно поднимались по лестнице из этого длинного перехода под площадью у Дворца спорта, я смотрела на нас с нескрываемым сарказмом. Да мы просто какие-то чудовищные аутсайдеры. На общем нацбольском фоне. Еще немного — и нас придется объявлять вне закона. Ну, я-то — ладно. Мне — сам Бог велел … И меня в конце концов однажды, похоже, действительно объявят … Но что здесь делает этот уважаемый человек ? Ты где-то что-то напутал, парень. Нельзя быть таким правильным. Ты для этого не в той организации состоишь…

…Может быть, кто-то об этом даже не догадывается. Но покупка йогурта в круглосуточной ободранной «шайбе» на обочине несущегося ночного проспекта — это целое искусство. Автомобиль покупать, наверное, проще. И если ты владеешь этим искусством — ты владеешь миром.

А ты попробуй, раздвинув плечами пространство , войти так, чтобы все мигом все поняли: кто пришел, зачем. И кинулись выполнять. А если кто сослепу не понял, будет пригвожден к прилавку двумя заточенными льдинами глаз и переживет несколько очень неприятных минут. Причем вроде бы ровным счетом ничего не произойдет. Но он будет размазан по этому прилавку. И у него останется полное ощущение, что по нему проехались катком. И когда ты придешь сюда на следующий день, тебя будут ждать уже наготове. А ты ведь придешь…

Я наблюдала за ненавязчиво разыгранным им шоу с затаенным торжеством. Я могла все это по достоинству оценить, я-то различаю нюансы. Рядом с этим большим человеком было чертовски приятно находиться…

Мне оказалось достаточно просто попасть в зону его действия . И она оказалась зоной поражения. Я почувствовала себя кошкой на батарее … заледеневшей на ветру розой , которую вдруг поставили возле раскаленной печки. С каким, оказывается, беззвучным стоном у нее начинают расправляться тонкие, изнеженные — и совершенно окоченевшие — лепестки. Я, казалось, физически ощущала, как рядом с его жаром раскалывается и медленно осыпается с меня на пол удушающий панцирь прочного прозрачного льда…