Юрий Бунин - Записки судебно-медицинского эксперта

Молоденькая следователь приходит посоветоваться:

— Никогда не писала постановления по поводу изнасилования, посмотрите, правильно ли поставлены вопросы?

Читаю:

1. Была ли г-ка Н. изнасилована? (Уже прокол — факт изнасилования устанавливает только следствие и (или) суд.)

2. Была ли Н. изнасилована в естественной форме?

3. Была ли Н. изнасилована в извращенной форме?

4. Была ли Н. изнасилована в особо извращенной форме?».

С трудом сдерживая смех, говорю:

— Мадемуазель, я хорошо представляю себе половой акт в естественной форме. С некоторым трудом могу представить его же в извращенной форме (в УК этого нет). Но что вы, собственно, подразумеваете под особо извращенной формой?

Девица краснеет и шепчет:

— А я не знаю.

Я, собственно, тоже.

В 1986 г. я ушел работать с кафедры в областное Бюро СМЭ. И тут же меня избрали председателем профкома зачем-то…

Весной 1987 года мне позвонили из обкома профсоюза медработников:

— В День медицинских работников (3-е воскресенье июня) будет Спартакиада медиков. Нужно организовать команду, придумать символику, транспарант, вымпел, форму, ну и прочее…

…Как давно это было! Тогда все мы еще были относительно молоды… Я собрал членов профкома (не говоря уже о мозгах) — мы посидели, подумали и сколотили команду.

Была проблема с символикой — череп с костями (просто, но страшновато) или скелет (привычно, но сложновато). Остановились на аббревиатуре БСМЭ — расшифровывать не буду…

В назначенный час на стадионе «Труд» собралась огромная толпа околомедицинских придурков. Мы попрыгали в мешках, побегали с завязанными глазами, срезая подвешенные призы, и т. п. Нашей коронкой была эстафета 4х100 метров. На два первых этапа мы поставили молоденьких лаборанток. Третьим номером встал Э.Л. Ломиворотов — атлет, волейболист, 190 см, 99 кг. Четвертым был я (когда-то имел разряд по спринту, в том числе и в эстафете) — 175 см, 63 кг.

Стою на номере. Дали старт… Жду. Наша команда лидирует… Эдуард принимает эстафету и прет ко мне… Я беру высокий старт. Вместо того, чтобы просто хлопнуть меня по вытянутой назад руке (эстафетных палочек нам не дали), Эдик своей чугунной рукой от всей души врезал мне между лопаток!

Разница масс сказалась мгновенно — примерно третью часть последнего этапа я прокатился кувырком, обдираясь о шлаковое покрытие дорожки… Но потом вскочил и все же финишировал вторым! Сам я ничего этого толком не помню, но мне рассказали, что публика на трибунах и вдоль дистанции просто рыдала от восторга!

В качестве приза (2-е место) нам вручили почему-то ручные массажеры — такие жутковатые штуки из грязно-зеленой пластмассы, очень похожие на средневековое орудие пыток…

Хорошо, что от стадиона «Труд» до Анатомки было рукой подать… Собрав свои спортивные трофеи, мы дружно пошли и обмыли их, заодно и промыв (снаружи, но больше изнутри) мои «боевые» раны.

С тех пор я спорт даже по телевизору не смотрю!

Из объяснения женщины-водителя в ГАИ после ДТП: «…Я ехала поздно вечером в пос. Тимирязево на своем «Москвиче-412». У меня заглох мотор. Я вышла и подняла свой капот. В это время кто-то трахнул меня в зад. Оказалось — это «УАЗ-469».

Любопытный вариант отождествления личности водителя со своим автомобилем…

Из объяснения жены водителя, по пьянке сбившего пешехода: «Чем он думал, когда садился за руль, я не знаю.».

…Работаю в кабинете. Телефонный звонок. Женский голос:

— Вы можете установить отцовство?

Вопрос обычный, начинаю почти автоматически объяснять, что наши эксперты, пользуясь серологическими (сывороточными) методами, могут достоверно исключить отцовство. Доказать, увы, не могут. И тут же задаю встречный вопрос:

— А лет-то ребенку сколько?

(Группа и тип ткани формируются в возрасте около 1 года.)

— Да уж 45…

— Не понял!

— Понимаете, мне 75 лет, мужу моему 78, сыну 45, двое внуков уже…

— Так что?

— Так этот старый придурок решил, что сын наш не от него. И требует, чтобы я доказала, что именно он отец ребенка.

— Так вы скажите ему, чтобы он сам это и доказывал.

— Ой, он меня убьет!

— Попросите вашего «не его сына», пусть он папаше вправит мозги.

— Ой, спасибо за совет, щас сын пиво-то принесет, я ему и скажу…

Ей Богу, я не вру!

Из показаний потерпевшей: «…Г. совершил половой акт, кончил, встал и пошел дальше сепарировать молоко».

Запись в амбулаторной карте: «…Жалобы на боли в правом подреберье…». Более ничего. Диагноз: «Острый сальпингоотит». Сальпингоотит — воспаление евстахиевой трубы и среднего уха! Ну, Господи, причем здесь правое подреберье?!

В 1997 году в Отдел сложных экспертиз поступило гражданское дело по иску гр-ки Н. к гр-ке М. Суть иска: ответчица М. живет этажом выше истицы в обычном кирпичном доме, держит собаку — доберман-пинчера. Истица утверждала, что собачка у себя наверху (пардон) мочится, в результате чего «жидкость стекает в квартиру (нижнюю), появились потеки на потолке в зале и спальне, замыкает люстру, отвалились обои в коридоре, затопило туалет» (?!). Сумма иска невелика — 2 миллиона тогдашних рублей.

Вопрос определения:

— Является ли жидкость на потолке в прихожей и спальне, на люстре, на стенах и потолке в туалете указанной квартиры собачьей мочой?

Никаких объектов для исследования не представлено.

В состоянии легкого остервенения звоню судье:

— Во-первых, наши эксперты могут установить наличие мочи на объектах, но определить, чья она — человеческая, собачья или верблюжья, нельзя, так как моча не содержит видовых антигенов. Во-вторых, что исследовать?

Судья спрашивает:

— А как быть?

Не без ехидства объясняю (в полном соответствии с ГПК):

— Вам нужно всем составом суда выехать в квартиру Н., подождать, пока собачка пописает, жидкость протечет вниз, изъять образцы штукатурки, обоев и т. п., контрольные (чистые) образцы, надлежащим образом упаковать и оформить. Тогда я экспертизу приму.

Судья пришла в ужас, но пообещала все сделать.

Прошло два года… Образцы так и не поступили. На дне сейфа я нашел «собачье дело» и вернул его в суд без исполнения.

Через полгода оно ко мне вернулось с тем же определением и без образцов. В день поступления истица Н. позвонила мне и сказала, что сейчас принесет мне мешок штукатурки и обоев со следами «мочи». Пришлось объяснять ей то же самое, что и судье два с половиной года назад. В суд я направил письменный запрос.

Совсем недавно встретил судью на улице и она попросила вернуть ей дело, так как «образцов» нет и не будет.

No comment…