Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

На следующий день начальник службы «М» объявил бойкот штурману и начальнику РТС - старшему лейтенанту Юре Коклину, которого ещё вчера по-дружески называл Нач. Юра пришел на «С-11» вместе со мной, но в отличие от прочей лейтенантской братии, был женат и положителен во всем. Меня он частенько пускал помыться в свою благоустроенную квартиру, которую делил с семьей штурмана Вадима Савельева (С-295). Я перестал пользоваться его гостеприимством после дурацкого случая с беременной женой Савельева, которая, забыв ключ, названивала в дверь, пока я, стоя под душем, соображал, что же предпринять. Отлучившийся Юра строго-настрого запретил мне кому-либо открывать. Зная, что беременной женщине нельзя волноваться, а я был уверен, что это именно она, я судорожно натянул на голое тело китель, а вокруг бедер обернул полотенце. Таким и вышел на лестничную площадку, вызвав обморок мадам Савельевой. Начу больше не удалось заманить меня в гости, невзирая на попытки убедить в том, что беременная оправилась от потрясения, вызванного встречей с «индийским лейтенантом», и более того, благополучно разрешилась чудесным младенцем. А жаль, потому что общение с его милым семейством: маленькой дочуркой и супругой Таней (как сейчас помню, выпускницей Института Стали и Сплавов, что не допускало даже мысли об устройстве на работу в условиях Видяево!) наглядно показывало, что и семейная жизнь может быть в радость. Юра Коклин прекрасно сочетал солидность и невозмутимость с врожденным чувством юмора, которое этими качествами только оттенялось.

Разумеется, флотские шутки не всегда блистали утонченностью, но без них было совершенно невозможно существовать в условиях «прочного корпуса». Возможно, с точки зрения доктора, жизнь была бы гораздо комфортней без них, но это уже позиция объекта подначек.

Вернемся к истории, приведшей к длительной размолвке закадычных друзей. В тот день в дизельном отсеке крутили «Остров сокровищ» с Борисом Андреевым в роли одноногого Джона Сильвера. Как только с экрана прозвучала его фраза «Здравствуйте, доктор, с добрым утром, сэр!», мы с Начем, не сговариваясь, переглянулись, предвкушая то, чему было суждено произойти ближайшей ночью.

В 20.00 на вахту заступила 3-я боевая смена во главе с Начем. До всплытия на сеанс связи оставалось добрых шесть часов. Вечерний чай прошел стремительно и незаметно, чему несказанно обрадовался доктор Юра, привыкший к тому, что «козлятники» воруют драгоценные мгновения его сна, нагло располагаясь на его койке. Когда до смены оставалось минут сорок, был запущен механизм «товарищеского розыгрыша».

Магнитофон из рубки акустиков занял место перед «каштаном» и волевая рука вахтенного офицера несколько раз нажала тумблер вызова второго отсека. О том, что случилось там, можно было догадаться. Поднятый пронзительным до омерзения звуком вызова, доктор выпрямился на своем лежбище, треснувшись о «любимый» клапан, и прохрипел в микрофон: «Есть второй!»

В ответ прозвучало непередаваемое описанием хриплое андреевское «Здравствуйте, доктор, с добрым утром, сэр», после чего магнитофон был мгновенно возвращен акустикам.

Когда секунд через тридцать в проеме переборочной двери появилась докторская физиономия, искаженная злобной гримасой, в Центральном ничто не напоминало о заговоре. Я сидел в своей рубке, непринужденно заполняя навигационный журнал, Юра Коклин распекал трюмного Цушко за нерадивость, а стармех с нарочитой серьезностью разглядывал свежезаполненную ячейку календаря.

- Не спится, Док? - приветливо воскликнул Нач.

Доктор обвел присутствовавших тяжелым запоминающим взглядом и, грубо обозвав, удалился досыпать. Запоминал лица он не зря, всех ждал суровый докторский бойкот.

Обет молчания в отношении штурмана и начальника РТС был нарушен за неделю до прихода в базу, причем не самым галантным образом. В офицерской кают-компании мирно протекала рядовая трапеза. Однако рядовой она была лишь до той поры, пока замполит не затронул болезнейшего вопроса - «Кто из младших офицеров будет его сопровождать в период отдыха команды на Щук-озере?» (североморский дом отдыха). Дело это было не из приятных. В то время как остальные офицеры, обозначив присутствие в доме отдыха в подмосковных Горках, тихой сапой расползутся по личным планам, «сподвижник» замполита будет целых двадцать суток бороться с надоевшим личным составом. Уместным будет заметить, что два предыдущих раза этим «счастливчиком» был именно доктор Юра. Сейчас, насторожившись от упоминания больной темы, он затравленно косился по сторонам. Паузу нарушил Нач:

- Может быть жребий?

- Зачем, если есть отработанные специалисты, знающие что и как, - начал я...

- Вот вам хрен в обе руки, - вдруг взвился Док, почему-то уставившись на командира. - Если вы меня еще раз пошлете на Щуку с этими придурками, я вам так нагажу - закачаетесь!

И для пущей убедительности он швырнул на стол вилку, угрожающе поигрывая ножом...

Командир, опешивший на какое-то мгновение, быстро опомнился и вставил бедному докторюге «фитиль» «по самые уши». Розыгрыш розыгрышем, а флотский офицер, пусть даже не совсем кадровый, должен обладать элементарным чувством меры.

В тот же день мы с Начем решили, что доктор нуждается в психологической помощи, и поспешили ее оказать. Друзья, как никак. Мы каялись, увещевали, взывали к старой дружбе, но растопить лед удалось лишь, когда я выразил свою готовность отправиться с моряками на Щук-озеро за него без всякого жребия.

- Правда, Сережа? - глаза доктора повлажнели, - но почему за меня?

Он снова набычился.

- Все, никаких подначек, просто еду, за себя!

На том и порешили. Ну и хлебнул же я лиха на «Щуке» доложу я вам. Но добрые отношения в экипаже подлодки и не такого стоят.

Март 2004 г.

С.-Петербург

P.S. В 2001 году в Канаде, на съемках голливудского блокбастера «К-19», помимо прочего меня удивило, что корабельные врачи изображены пожилыми и, простите за каламбур, поголовно лысыми. Режиссер объяснила это американским стереотипом: «Лысый, значит умный, а возраст говорит о мудрости». По фильму, прямо скажем, мудрость осталась за кадром, но в память о всех докторах, с которыми довелось плавать, герой фильма получил фамилию доблестного начальника медицинской службы подводной лодки «С-11» Юрия Саврана. Не верите - посмотрите!

ЗАГОРЕЛЫЕ АВТОНОМЩИКИ

После пары месяцев автономного плавания подводники-дизелисты получали возможность слегка оклематься у борта плавбазы или плавмастерской в ходе недельного ППР. Еще лучше было зайти в какой-нибудь дружественный порт, но это считалось высшим пилотажем, а государство нередко предпочитало сэкономить на визите пару копеек. Да и друзей у Советского Союза было не в пример меньше, чем союзников у тех же Штатов. {multithumb}