Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

- Ну, что, орлы, скисли? Кстати, а почему вы поете, в основном, флотские песни?

- Так у нас же в гарнизоне моряки командуют, товарищ генерал, - елейным тоном заметил старший авиационной группой полковник С.

- А что, плохо командуют, Олег Афанасьевич? Есть перетензии?

- Ну что вы, товарищ генерал. Давайте «Варяга» что-ли!

Моряки, переглянувшись, расхохотались. Хохотал и генерал, и остальные офицеры, и даже несколько сконфуженный Олег Афанасьевич...

Через месяц я уезжал на родину. На душе было празднично...

ВСТРЕЧАЙ, РОДИНА!

В апреле 1985-го я наконец-то добился отправки на Родину. Встреча со сменщиком затягивалась, похоже, не без злого умысла, правда, абсолютно непонятно чьего. В Алжире нас отправили на один из двух перевалочных пунктов - Баб-Эззуар (в народе – «Бабий Яр»). Другой назывался - Эль-Каттани (в народе - Эль-Скотани). Народные прозвища были весьма точны и красноречиво свидетельствовали об отношении СВС-ов к этим пунктам проверки их истинных чувств к Алжиру. Испытания были нешуточными. Жара, пыль, вокруг ни деревца, ограниченный запас воды, а до ближайшего магазина километра три. Всю теплоту отношений, сложившуюся за годы совместной работы с подсоветными слизывало, как корова языком. Так называемое Бюро сотрудничества при Министерстве обороны АНДР, казалось, было создано именно для этого. Если тебе пообещали билет на завтра, то завтра, в лучшем случае, следовала бурная имитация процесса, на выходе которого оказывалось, что кто-то из членов семьи оставался без билета. Или без багажных документов. Невольно возникал вопрос: «К чему все это?»

Сдается, что, скорее всего, для демонстрации все той же политики равноудаленности от блоков… Не думаю, правда, что представители противного нам блока НАТО могли столь униженно дожидаться каких-то билетов у бывших подопечных, еще вчера на пышных проводах клявшихся в вечной дружбе и благодарности. Лично я был зол как никогда в жизни. Хамоватый сержант - шеф перевалочной гостиницы «Бабий Яр» с елейной улыбкой сообщил, что, к сожалению, колонель (полковник - фр.) не может рассчитывать на отдельный номер. Более того, ввиду недостатка свободных мест мне было предложено переночевать в… ванне. Семья будет неподалеку, в общей комнате с доброй дюжиной счастливых постояльцев.

Провокация удалась, я обозвал сержанта жирным зарвавшимся придурком, сдобрив русскую речь, которую он прекрасно понимал, известными мне арабскими и французскими эпитетами, уместными в данной ситуации. Он извинился и, жалуясь на судьбу, отпер какую-то пыльную каморку. По крайней мере, она была отдельной...

Примерно через неделю, наконец, появился сменщик. Им, как и ожидалось, стал лиепайский командир из 22 бригады подводных лодок БФ капитан 2 ранга Владимир Баюров. Общение ограничилось одним вечером. Я передал ему все, что было возможно за столь «продолжительный» срок, охарактеризовал всех и вся, с поправкой на подслушивающие устройства. А утром его увезли в Оран. Видимо, опасаясь продолжения инструктажа.

Миссия моего преемника завершилась раньше положенного срока. Приняв должность командира гарнизона, он был вскоре смещен в результате подковерных маневров и «переворота», проведенного шефом авиационной группы полковником О.А. Сделать это было несложно, поскольку проживавший в одиночестве Володя (жену вызвать так и не удалось), активно участвовал во всех застольях и ликованиях. Учитывая широкомасштабную кампанию по борьбе с пьянством, сигналы шли один за другим. Вскоре «вилла» тихо и без особых объяснений отправила его домой. Это случилось в конце мая 1986 г. Прежде чем улететь он оказался на том же постоялом дворе, и ровно год спустя передавал свои полномочия новому командиру инструкторского экипажа капитану 2 ранга Василию Коновалову, бывшему командиру «С-329» 157 бригады подводных лодок (Палдиски). И вновь их общение на превысило одного вечера, который был скрашен бутылкой доброго «Вана Таллина».

СМЕНА КАРАУЛА

Прошла еще неделя, прежде чем Василий Коновалов с женой и сыном попал в Мерс-эль-Кебир. Незадолго до его убытия к новому месту службы состоялась встреча с главой советской военной миссией генерал-лейтенантом Титовым. Генерал тактично напомнил подводнику об успешном шествии антиалкогольной кампании не только на далекой родине, но и на африканском континенте: «Стоит только кому-то поднять рюмку в любой точке Алжира, мне сразу же становится это известно...»

К июню 1986 года положение дел на дивизионе подлодок, которым продолжал командовать майор Ахмед Хеддам, оставляло желать лучшего. ПЛ «010», которой командовал капитан Каид Слиман, стояла без аккумуляторной батареи и была укомплектована личным составом на 50%. Наиболее толковые подводники во главе с капитаном Шерги были откомандированы в Рижский учебный центр, где готовились принять новую лодку проекта 877. ПЛ «011» (командир - майор Херда) оставалась на ходу, но со множеством неисправностей. Незадолго до этого из СССР была получена сухозаряженная аккумуляторная батарея. Требовались специалисты по заливке, но с Черноморского флота приехал обычный старшина команды электриков, который принял активнейшее участие в том, чтобы эту батарею побыстрее загубить. Вдохновленные его приездом алжирцы, не дожидаясь спецов, сами приготовили электролит, после заливки которого батарея закипела и безнадежно вышла из строя.

Этот эпизод напомнил мне случай, когда 10-м управлением Генштаба в Алжир был направлен инструктор-летчик, до этого пилотировавший только машины Сухого. Там же ему предстояло встретиться с МиГ-23 и 27. «Справится!» - сказал один кадровик другому, и летчик отправился обучать, ведь кадры решают все!...

Сильно хотелось заработать, поэтому пилот «взялся за гуж». Кризис наступил в полете над Сахарой. До этого наш герой, как мог, пытался поддерживать престиж стороны его пославшей, демонстрируя универсальность подготовки СВС. И ему, и его подсоветному пришлось катапультироваться. Самолет был потерян, а с ней и доля репутации, честно заслуженной его предшественниками...

Тем временем в Мерс-эль-Кебире из советских подводников оставались, помимо командира, лишь стармех (командир БЧ-5) капитан 3 ранга-инженер Василий Левчук и шесть мичманов. Познакомившись с командиром дивизиона, русский командир попытался разделить свою озабоченность состоянием кораблей.

- Да, неисправностей много, товарищ Коновалов, но «011» должна ходить в море, - с милой улыбкой заявил комдив, ваши предшественники с этим вполне справлялись.

- Что ж, попытаемся! - глубоко вздохнув, ответил новый командир.

Не откладывая дела в долгий ящик, они с комдивом занялись планированием выходов в ближние полигоны для отработки экипажей и обеспечения надводных кораблей.