Николь Уильямс - Взлёт

– Хорошая попытка замутить воду, Люс, очень хорошая. – Джуд усмехнулся уголком рта. – Но что конкретно расстраивает тебя прямо сейчас?

Чтобы честно ответить на это, требовалось долгое, запутанное, тяжелое объяснение, после которого я бы предстала перед Джудом совершенно открытой, не таящей никаких секретов, а этого любая девушка боится едва ли не сильнее, чем всего остального. Поэтому я выбрала самый несложный ответ.

– Меня расстраивает все, что произошло в прошлую субботу с полудня до полуночи. Весь тот долбаный день пошел псу под хвост. Все, что могло пойти не так, пошло не так. – Почувствовав, что сейчас взорвусь, я мысленно нажала тормоз и начала снова: – Я расстроена, потому что не понимаю, почему все пошло не так, как планировалось, и зачем тебе вообще нужно было брать ту дурацкую машину.

– Я взял ту дурацкую машину, – спокойно ответил он, – и взял бы еще сотню, потому что, хоть ты и говоришь, что не хочешь самого лучшего, я сам хочу давать тебе только самое лучшее.

Я тронула его за локоть:

– Но почему, Джуд? Почему ты, чтоб тебя, так зациклился, что мне обязательно нужно только самое лучшее?

Он дернул плечом, опустил глаза.

– Потому что, Люс. Потому что ты самый важный человек в моей жизни.

На этом месте я сломалась. Чертовы слезы! Человек, которого он знает всего несколько недель; человек, который отвернулся от него в тот момент, когда ему больше всего нужен был друг; человек, который убедил себя, что в этого парня не стоит влюбляться… И этот человек, я, – ему важнее всех на свете.

– Я не заслуживаю этого титула, – призналась я, теребя рукав туники, чтобы не смотреть на Джуда.

Он взял меня за подбородок.

– Почему? Потому что ты наконец признала, насколько я опасен, и чувствуешь вину за это?

Я сверкнула глазами:

– Нет.

– Тогда почему? – В его голосе не было вызова, только любопытство.

– Потому что у нас с тобой получается слишком хреновая история, чтобы у нее было светлое будущее.

– Черт, Люс. – Джуд наморщил лоб. – Не ты ли мне только что говорила, что наше прошлое не определяет наше будущее?

Господи, такой лицемеркой я себя никогда еще не чувствовала. Сил не оставалось – ни физических, ни моральных. Плечи у меня опустились, спина сгорбилась.

– Или это распространяется на всех, кроме меня?

Блин, у Джуда в жизни и так хватает гадостей, чтобы я подкидывала ему новые. Но я просто не могла поступить иначе. Я знала – откуда-то знала с совершеннейшей уверенностью, – что, если снова пущу Джуда в свою жизнь, все закончится гораздо хуже, чем в первый раз.

– Джуд. – Я закусила губу. – Я просто не могу. Не могу это сделать.

Он помрачнел.

– Понимаю, что не заслуживаю ни второго, ни третьего, ни хрен его знает еще какого шанса. Но между нами происходит что-то особенное, Люс, и ты это знаешь. Дай мне еще один шанс, еще только шанс, и я буду вести себя так идеально, что люди подумают, будто я одержим.

Боже, как мне хотелось сейчас отвернуться, не смотреть Джуду в глаза, но я была не в силах это сделать.

– Еще один шанс. Не потому, что я его заслуживаю, но потому, что его заслуживаем мы.

– Я не могу, – прошептала я.

– Не можешь или не хочешь?

Мне оставалось только одно – лгать. Только ложью можно было попробовать убедить Джуда, что я не борюсь ежеминутно с самой собой, не глушу желание быть с ним.

– Я не хочу быть с тобой, Джуд. – Слова обожгли мне горло.

Джуд сник – но только на мгновение.

– Чушь. – Он покачал головой. – Я столько раз имел дело с врунами, что вижу, когда мне станут лгать, еще до того, как человек откроет рот.

Мда. Я худший обманщик в округе, а Джуд – лучший из тех, кто способен это увидеть. Иными словами, глупо было надеяться провести его. Это, кстати, еще одна причина – тысяча первая, – почему у нас с Джудом ничего не выйдет.

– Я тебе не обычный вор, бандит или торговец дурью. Я не вру как дышу, так что откалибруй свой детектор лжи получше.

Его глаза изучающе, не моргая уставились на меня.

– Хорошо. Тогда убеди меня. Убеди, что не хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

Джуд не собирался отказываться от меня так запросто. Это было бы даже романтично, если б так не бесило.

– Я уже все сказала…

– Плевать на слова, – перебил он. – Я тебе не верю. Убеди меня действием.

Кажется, я снова забыла, как дышать.

– Мне стоит поинтересоваться, что это значит?

Джуд, ни словом не предупредив, потянул меня за лодыжки, и я заскользила по полу прямо к нему в объятия. Он склонился надо мной.

– Поцелуй меня. – Губы Джуда почти касались моих. – Убеди меня, что я всего лишь случайный парень, которого ты совершенно спокойно оставляешь в прошлом.

– Неплохая идея. – Голос у меня дрожал.

Джуд крепко обнял меня.

– К черту все. Поцелуй меня, Люс.

Я так и сделала, и в тот момент, когда мои губы прикоснулись к его, боль, пронизывающая мое тело до самых костей всю прошлую неделю, испарилась. Просто исчезла. Ее больше не было.

Джуд опустил меня спиной на пол, его рот не отрывался от моих губ. Его тело давило на меня всем весом, прижимало к полу и не давало мне разлететься на куски прямо здесь и сейчас. И черт возьми, это было потрясающее ощущение.

– Черт побери, Люс, – выдохнул Джуд, когда мои руки скользнули по его плечам, вцепились в спину. В следующую секунду его рука проникла под мою тунику, поднимая ее все выше и беззастенчиво изучая меня. Выпрямившись и сев, я подняла руки, предлагая снять тунику совсем. Джуд ее не снял – содрал одной рукой, а мгновением позже снова придавил меня к полу.

Мы тесно прижимались друг к другу, и Джуд точно был готов к тому, чтобы пройти весь путь до конца не останавливаясь. А я была готова с того самого дня, когда впервые его увидела. Я не думала о прошлом, когда его ладонь скользнула мне под лифчик; не думала о будущем, когда на смену ладони пришли губы; не думала о настоящем, потому что настоящим я сейчас и жила.

Его губы сдвинулись на мою шею, а руки путешествовали по ткани легинсов, стягивая их все ниже. Я приподняла бедра, чтобы облегчить Джуду задачу.

– Ты уверена? – Он прервался, чтобы спросить меня; его рот блуждал где-то у меня на затылке, даря мучительно сладкие сосущие поцелуи.

Никогда я не была так уверена в ответе, но в голову все-таки проник крошечный намек на реальность. Порою эта штука – реальность – действительно бывает ох какой отстойной.

– Подожди, – еле выговорила я между вдохами и сразу же захотела, чтобы рот мне намертво заклеили скотчем.

Джуд напрягся; руки его мгновенно замерли. Губы, правда, остановились не сразу. Наконец, нависнув надо мной, чтобы я могла видеть его лицо, он выдавил вымученную улыбку:

– О'кей. Жду.

Я слышала безмолвные вопросы, крутившиеся у него в мыслях и прекрасно отражавшиеся на лице. «Почему?» и «Сколько ждать?».