Николь Уильямс - Взлёт

– Что сделать? Соврать мне? – спросила я с большим отчаянием, чем хотела бы.

Джуд помотал головой:

– Уйти от тебя.

Значит, все, что происходило между нами, – тщательно разработанное недопонимание, и разрабатывал его Джуд. Мне было больно от этой мысли, я злилась, хотя понимала, почему он так поступил, но сдаваться я не собиралась.

– Что, все еще уходишь? – Я схватила подушку и швырнула ее в Джуда.

Он отправил подушку обратно.

– Пока не определился.

Если б я не знала, почему именно он пока не определился, этот ответ мог бы принести много боли.

– Тогда почему ты сейчас здесь?

– Потому что хочу быть здесь. – Прозвучало так, словно Джуд признался в смертном грехе.

– А раньше ты здесь быть не хотел? – Я придвинулась ближе, осознавая, что меня хватит еще максимум на две минуты этого хождения вокруг да около.

– Хотел. – Джуд поднял глаза к потолку. – Просто сегодня я устал бороться со своими желаниями.

Вот он, перелом, которого я ждала. Красный свет наконец-то переключился.

– Сделай мне одолжение, не борись с ними больше никогда.

Выпрямившись, он поглядел на меня. От этого взгляда меня парализовало.

– Буду бороться, Люс. Буду бороться, потому что ты этого не заслуживаешь. Не заслуживаешь, чтобы какой-то парень, чья жизнь зашла в тупик, портил твою жизнь своим хреновым прошлым.

Я вскинула руки, выдыхая. Смирение – штука, конечно, полезная, но быть мучеником так же плохо, как и верить, что ты – божий дар. С этой чушью пора кончать.

– Если бы ты заткнулся и перестал вываливать на меня причины, по которым я не должна быть с тобой, то, может, услышал бы, что мне плевать, – сказала я. Точнее, проорала. – Я знаю худшие твои стороны, и лучшие тоже знаю. – Остановилась перевести дыхание. – И я хочу тебя.

Джуд отвернулся, но я успела заметить выражение, мелькнувшее в его глазах. Челюсти его сжались, взгляд не отрывался от двери, и, когда я уже всерьез думала баррикадировать выход собственным телом, он подтянул меня к себе, и его губы нашли мои.

Меня целовали так, словно пытались проглотить, словно старались восполнить, компенсировать полгода безвозвратно упущенных моментов и словно боролись с чем-то, хотя я знала, что борьба эта бесполезна.

Лаская мое лицо в ладонях, он целовал меня так отчаянно, что я и вздохнуть не могла, но если бы для таких поцелуев потребовалось перестать дышать совсем, я с радостью отказалась бы от кислорода. То, что сейчас происходило, уничтожало прежнюю Люси. Прошлое, ложь, боль – ничто не могло вторгнуться в мир, который мы создавали вместе, здесь и сейчас.

Стащив с Джуда рубашку, я бросила ее на пол. Он впервые позволил мне это сделать, и наконец мои руки гладили его обнаженную кожу. Но этого было мало, я хотела чувствовать его целиком.

Джуд сгреб на мне футболку и снял через голову. Его глаза блуждали по мне, разглядывая мое тело и словно вписывая в память каждую линию, каждую впадинку, каждый изгиб. Я сидела обнаженной перед мужчиной, который перевидал уйму женщин и любую мог бы соблазнить, но в том, как Джуд меня рассматривал, не чувствовалось ничего неправильного или опасного. Он улыбнулся, в последний раз пробежавшись по мне взглядом. Глаза его сияли серебром, дыхание было частым и коротким, и тело совершенно точно было готово двигаться дальше. А я – я в тот момент никого и никогда так не хотела, как его.

– Джуд, – начала я, – я…

Я забыла, что хотела сказать, когда его губы вжались в мой рот, а руки, пробежав по бедрам, подхватили и опрокинули спиной на кровать. Его тепло согревало меня, и кожа заблестела от пота. Губы Джуда двигались по моей шее, руки легли на грудь, и я чувствовала, что вот-вот улечу за край. Но мне по-прежнему было мало. Я хотела еще.

Просунув руки между нашими телами, я взялась за джинсы Джуда, расстегнула пуговицу и скользнула ладонью под пояс. Джуд застонал, уткнулся лбом в мой лоб, всем телом приникнув ко мне. Я убрала руку и чуть подняла бедра, вжимаясь в него крепче, и Джуд снова простонал.

– Черт побери, – зарычал он, и его язык раздвинул мои губы, коснулся моего языка, а пальцы скользнули под резинку моих трусиков. Не прекращая поцелуй – его язык так и путешествовал по моему рту, – Джуд стянул их одним плавным движением.

Кажется, я пребывала в каком-то ином мире. В мире, который еще не был знаком мне, но я очень хотела сделать его своим. Это был мир страсти, которая опаляет. Ее жар проникает в тебя так глубоко, что навсегда становится частью твоей сущности. Я вплотную подошла к той грани, за которой теряешь все, что терзает и мучает тебя. Знала, что не смогу больше сдерживаться, когда он так ко мне прикасается. Когда с такой силой пожирает меня.

Полностью обнаженная, я обхватила Джуда ногами, раскачиваясь, выгнулась ему навстречу. Он резко вздохнул, я почувствовала, как напряглись его мышцы.

– Только не так, – выдохнул он, врезав кулаком по подушке за моей спиной.

Все во мне вопило от разочарования.

– Как – «не так»? – еле выговорила я, задыхаясь. Крепче сжала ноги, обвившие его талию. Не стану сдаваться, ни за что!

Джуд закрыл глаза, отстранился от меня.

– Не сразу после того, как тебя чуть не изнасиловал Сойер Даймонд.

Его тело больше не прижималось ко мне, и сразу же стало холодно.

– Джуд, со мной все в порядке. – Я оперлась на локти, не веря, что момент упущен.

Джуд спустил ноги с кровати, сел, сгорбился.

– А со мной – нет.

– Но почему?

Он растер лицо ладонями.

– Потому что сейчас это будет ошибкой.

Вот теперь мне было больно.

– Но мне не кажется, что это ошибка, – сказала я, гоня из головы мысли о том, что я, возможно, стану единственной девушкой, с которой легендарный Джуд Райдер не довел дело до конца.

Подняв с пола мою футболку, он протянул ее мне, старательно опуская глаза.

– В этом все и дело. Мне тоже не кажется, что это ошибка, – сказал он, когда я выхватила несчастный кусок ткани из его рук, испытывая жуткое желание запустить его в противоположную стену. Но вместо этого просто надела. – Я просто знаю, что так будет.

– А нельзя было оставить заумные разговоры на утро? – поинтересовалась я, просовывая руки в рукава. – Я сейчас не особо хорошо соображаю.

– Черт, я сделаю все возможное, чтобы объясниться и чтобы ты меня поняла, – помолчав с минуту, теребя свою шапку, наконец начал Джуд. – Мои понятия о добре и зле так перепутались, что то, что я считаю ошибкой, остальные считают правильным. А то, что я считаю правильным, все считают ошибкой.

Мне хотелось обнять его и утешить, о чем бы он сейчас ни переживал, но я чувствовала себя слишком резко отвергнутой, чтобы поддаться своим желаниям.

– И ты так говоришь, потому что то, чем мы только что занимались, казалось тебе правильным, а значит, это ошибка? – Классическое определение каши в голове.