Мишель Фалькофф - Плейлист смерти

– В честь президента. У него была безумная растительность на лице. Огромные усы, большие пышные бакенбарды и никакой бороды. Разумеется, он пользовался исключительной популярностью у женщин. – Демиан потянул волосы из бороды в разные стороны, чтобы показать, где будут бакенбарды.

Он мне сразу же понравился. Оказалось, он берет дополнительные уроки по литературе и искусству, чтобы написать графический роман, и мы тут же начали обсуждать достоинства сериала «Ходячие мертвецы» по сравнению с комиксом. Примерно так мы разговаривали с Хейденом, и потому я чувствовал себя счастливым и одиноким одновременно. Я же не пытался заменить его кем-то, правда? Мы беседовали достаточно долго и уговорили еще пару бутылок пива, которое казалось теперь не таким уж горьким.

Я почувствовал постукивание по левому плечу и обернулся только для того, чтобы никого за ним не обнаружить. Астрид рассмеялась справа от меня.

– С тобой это все еще проходит? Ха-ха. Рада видеть, что вы разговорились.

– Приятно было познакомиться, Сэм, – произнес Демиан. – Может, увидимся в школе?

– Наверняка, – ответил я и повернулся к Астрид. – Ты дважды права. Он, кажется, действительно клевый, а я очень наивен. И, возможно, немного пьян. – Это была правда; я чувствовал себя свободнее, более раскрепощенным. Наверное, люди к этому и стремятся. Я уже почти понимал, зачем ходят на вечеринки. Или, по крайней мере, зачем пьют пиво.

– От одной бутылки пива? Ты действительно не врал, когда говорил, что мало пьешь. Вот тебе еще. – И она протянула мне бутылку.

– На самом-то деле я выпил три. Не вру. – И это была правда.

Мы подошли к дивану, на котором, к счастью, никто не сидел, и устроились на нем. Он видал лучшие дни, подушки были изрядно продавлены, и мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не оказаться на коленях у Астрид.

– Ты вообще не врешь, да? – спросила она. – Значит, честно ответишь на любые вопросы, которые я тебе задам? – Ее диванная подушка, видно, тоже была не в лучшей форме, и потому она съезжала ко мне все ближе и ближе.

– Я этого не говорил. А как насчет тебя? Ты лгунья? – Я хотел пофлиртовать, но вышло неожиданно резко.

Я думал, она обидится, но она лишь опустила ресницы. Я заметил, что тени для век у нее соответствуют цвету одежды, серебристым и золотистым прядям. Казалось, даже тушь на ее ресницах была золотистой.

– Иногда я лгу во спасение. Стараюсь избегать бессовестной лжи, но часто просто о чем-нибудь умалчиваю. Хочешь проверить меня? Тогда задай вопрос.

Ну что ж, она сама напросилась. Теперь мы сидели так близко друг к другу, что наши ноги соприкасались.

– Расскажи, как вы познакомились с Хейденом.

Она выпрямилась и откинулась на диванную подушку. Невидимая завеса разделила нас. Ее рука коснулась головы, и она потянула за одну из своих блестящих искусственных прядей; я понял, Астрид делает так, когда нервничает.

– И после всего этого ты не собираешься ничего мне рассказывать? – спросил я. – А говорила, что не врешь.

– Дело в другом. Мне просто хочется, чтобы ты расслабился на этой вечеринке, отвлекся от грустных мыслей. И не думал столько о Хейдене.

– Я ни о чем и ни о ком больше в эти дни не думаю, – выдал я, и в этих моих словах была лишь крупица лжи. Потому что я думал еще и о ней. Много. – Но если не хочешь рассказывать, не рассказывай. Все нормально.

– Нет, расскажу. – Она вздохнула и, без сомнения, подумала о дне, когда ей придется сделать это. Я увидел, как маска смелой, уверенной Астрид слегка сдвинулась и за ней показался кто-то беспокойный и нервный. Кто-то, может быть, вроде меня. – Когда-нибудь, обещаю. А сегодня давай просто веселиться, о’кей? – Она наклонилась ближе ко мне, и в комнате стало тихо, словно сама вечеринка понимала, что должно произойти нечто очень важное.

И, к несчастью, оно произошло.

– Здорово, лузер.

Тревор!

Он навис над диваном, огромный и злобный. Я отпрянул подальше от Астрид, которая, как я видел, начинала сердиться, и встал. Конечно же, он появился сейчас, как раз перед тем, когда, казалось, все должно было случиться, хотя я и не знал, что именно.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Астрид, ее глаза сузились.

– Не лезь, Элисон, – ответил он.

Элисон?

– Не называй меня так, – потребовала она.

О чем это они? И что он здесь делает? Сегодняшняя вечеринка не для таких, как он.

– Ты плохо вел себя на похоронах, маленький засранец, – прошипел он и пихнул меня обратно на диван.

Подушки были относительно мягкими, ударился я не сильно, но удовольствие это не из приятных.

– Значит, ты решил сорвать вечеринку и подраться со мной? – Я чувствовал, как во мне закипает ярость. Он был одним из тех, кто сделал жизнь Хейдена несчастной, а теперь бесится по поводу моего поведения на похоронах? Это он серьезно?

– Посмотри на себя – ты гигант. Даже не почувствуешь, если я тебе вдарю. Для тебя так важна святость похорон Хейдена, мальчика, чью жизнь ты помог превратить в сущий ад? Если бы не ты, никаких похорон вообще не было бы. – Я кричал на него, и мне становилось легче. Я едва заметил, что вокруг нас собрались люди, вставшие в круг и наблюдающие за нами. Я гадал, что они сделают, если Тревор действительно полезет в драку.

– Кто бы говорил, – рявкнул он. – Почему ты считаешь, будто можешь все свалить на меня? Я видел тебя на вечеринке, ты просто стоял и смотрел на происходящее. И не заступился за него. А мнишь себя героем? Я, по крайней мере, пришел сюда потому, что хочу помочь своему другу.

– Твой друг прекрасно справится без тебя. Теперь у него нет противного маленького братца, который выставлял его в школе в невыгодном свете. Он должен быть абсолютно счастлив.

Провоцировал ли я Тревора ударить меня? Не успел я решить этот вопрос, как его кулак врезался мне в щеку; казалось, мое лицо превратилось в бейсбольный мяч, по которому кто-то изо всех сил вдарил битой. Меньше чем через секунду я снова был на диване – на приземление ушла целая вечность.

– Ты закончил, Тревор? – услышал я голос Астрид. – А теперь убирайся отсюда к чертовой матери. – Я почувствовал, как продавилась подушка, когда девушка села рядом со мной. – Ты в порядке, Сэм?

Я кивнул, но при этом лгал. Трудно было сказать, отчего кружилась голова – от удара Тревора, от пива или бессонницы, но вставать мне не хотелось.

– Вы нас не сделали, – зашипел Тревор. – Еще поговорим.

– Хочешь запугать меня в присутствии всех? – спросил я, но он уже шел прочь.

Я попытался встать и пойти за ним, но Астрид положила руку на мою ногу, желая остановить меня, и я был благодарен ей за это – я все еще сомневался, смогу ли подняться на ноги, а потом снова не упасть на диван.