Владимир Лорченков - Ночь в Кербе
- Название:Ночь в Кербе
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция
- Год:2018
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-093181-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Лорченков - Ночь в Кербе краткое содержание
Ночь в Кербе - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Хочешь, мы проведем эту ночь вместе? — спросила Belle Parisienne.
— Агхм, — изобразил я на лице страсть и смущение.
— Я просто дразню! — показала она язык.
Правда, подержала его снаружи на несколько мгновений дольше, чем следовало бы. Я воровато оглянулся и понял, что не хочу, чтобы Ева увидела нас с Belle Parisienne в такой момент. Значит, дела обстояли и впрямь плохо, понял я удрученно.
— Ее здесь нет… она в монастыре читает твой текст, готовится, — сказала понявшая все Belle Parisienne.
Я улыбнулся беспомощно. Какой смысл был спорить, если она видела меня и каков я был? Belle Parisienne мой друг, понял я.
— Итак, — сказал я.
— Итак, — лукаво глядя, она склонила голову.
— Ты дразнишься, — сказал я, смеясь.
Она смотрела на меня с той же улыбкой. Мы словно в коридоре сидели между стенами церкви и дома, где-то вдалеке зажигались огни, ужин заканчивался поздним вечером, я слышал разговоры — непонятные слова быстрой французской речи летали вокруг огней, словно ночные мотыльки, — и лицо Belle Parisienne из-за игры света и тени потеряло выражение проказницы. Хоть она и улыбалась, все еще улыбалась…
— Скажи, — сказал я, тоже улыбаясь, хоть губы мои подрагивали, — что я все надумал.
— Мне все показалось, и она решительно ко мне равнодушна, — сказал я, почти не спрашивая.
Она молчала. На стене церкви зажегся фонарь, и я увидел ее красные — без помады, то был естественный цвет губ Belle Parisienne — губы. Она их покусывала. Луна засветилась ярко, и я даже зажмурился на мгновение.
— Неужели, — сказал я, замирая…
Она медленно покачала головой, и я почувствовал, как улочка над обрывом сползла в него оползнем и я лечу на дно ущелья, кувыркаясь. Все замерло, и голоса куда-то пропали. Лишь я с Belle Parisienne сидел на террасе горы в свете луны, и между нами плескалось в амфоре — словно Океан в приговоренном к смерти заливе — черное вино. Что же, лучше очутиться на дне колодца однажды, чем всю жизнь надеяться его избежать. Оставалось дать Еве в руку камень, чтобы она его бросила сверху. Не одну катастрофу я пере…
— Я не знаю, — сказала Belle Parisienne вдруг. — Это первый, черт меня побери, раз, когда я не понимаю женщину!
— Что? — спросил я.
Волшебным образом все ожило. Появились звуки, застучали о тарелки вилки, заголосили издалека дети и призывающие их к порядку родители. Луна скрылась за крестом, отчего он воссиял над нами, вызвав оживленные шутки и смешки республиканцев с 200-летним наследием. Я оглянулся. Ставни домов закрыты…
— Я же сказала, она… — повторила Belle Parisienne.
— Я пытаюсь понять, — перебил я ее задумчиво, но она не обиделась. — Почему ни одного местного жителя не вид…
— О, здесь же деревушка буржуа, — смеясь, сказала Belle Parisienne.
— Тридцать членов Народного Фронта, — напомнила она мне.
Из темноты вынырнул Жан-Поль. Доедая вторую тарелку — я голоден, голоден, друзья мои, словно волк… и на мгновение в лице его проявился сеньор Loup [105] Персонаж средневекового французского фольклора. — Прим. авт.
, феодал с жестокой и насмешливой улыбкой оглядывающий своих крестьян, — он рассказал мне сложную историю отношений фестиваля с деревушкой. Населенный почтенными буржуа и пенсионерами, Аспер всегда настороженно относится к новшествам. Пока Жан-Поль проводил фестивали в гараже у своего дома — пятнадцать километров от Аспера, — все было более-менее в порядке. Но последние два года из-за наплыва гостей мероприятия проводятся в самом Аспере. Слава богу, мэр — республиканец! Чудо, что его тут выбрали. Вот он и идет навстречу Жан-Полю… Жители же городка шумом на улицах — как и некоторыми перформансами — совершенно недовольны и, случается, вызывают полицию из-за нарушения общественного порядка. Тогда в Аспер приезжает усталый жандарм из участка в пятидесяти километрах от городка — ближе нет — и, опрокинув стаканчик rosé с мэром, уезжает. Ну, а жители городка в знак протеста не открывают окна во время фестиваля. Это если речь идет об умеренных. Остальные даже ставен не раскрывают, расхохотался Жан-Поль. Извинился, исчез за третьей тарелкой comme un loup, un véritable loup, mes amis… [106] как волк, настоящий волк, друзья ( фр. )
— Ты хочешь сказать, что?.. — спросил я Belle Parisienne.
— Это совершенно неясно, — сказала она. — Ева… твоя Ева… совершенно непонятна. Иногда, кажется, она смотрит на тебя. Иногда нет… — Остается один способ проверить, — пожала она плечами, — поговорить с Евой.
— О, нет, — сказал я.
— В чем дело? — улыбнулась она. — Или ты не взрослый мужчина?
— Неведение так сладостно, — сказал я.
— О, ты куда больше взрослый мужчина, чем я думала, — сказала она. — Но тебе придется… придется, — добавила она, став серьезной. — Иначе ты никогда не узнаешь и будешь страшно жалеть.
— Почему нет, — теперь уже я пожал плечами. — Не лучше ли упустить мимолетный роман, чем…
— А если он не мимолетный? — парировала Belle Parisienne.
— Разве бывают иные, моя красавица, — сказал я.
— Ох… старый мудрый Владимир… в неполные сорок! — рассмеялась она.
— Знаешь, она тоже могла бы пойти мне навстречу, — с удивившим даже меня раздражением бросил я, вновь печально констатировав глубину своего падения: вот… я уже жаловался на Еву посторонним женщинам! — Только идиот еще не понял здесь, что она меня привлекает, — сказал я. — Я таскаюсь за ней неотрывно… смотрю на нее, как собака на хозяина… и только и делаю, что печально вздыхаю… даже камень бы сжалился! — воскликнул я. — Но не она, о, нет. Ее величество, Ma Dame, кокетничает в моем присутствии с первым же попавшимся ей незнакомцем! — Она то дает мне понять, что я ей небезразличен, то уничтожает даже следы этого расположения, создав себе нерушимое алиби… и я отступаю от нее, как адвокат от гангстера с чересчур уж сильной командой юристов, — пожаловался я.
— Может, все дело в отсутствии решительности?! — возопила Belle Parisienne, брошенная на баррикады женской солидарностью, поправляя платье на плече, спустившееся и почти обнажившее правую грудь.
— Мое имя Решительность, — возразил я. — Мне нечего терять! Я вижу ее первый и, вероятно, последний раз в жизни эти несколько дней. Но я полон отвращения ко всему этому… я хочу знать, что меня любят только потому, что меня любят… а не из-за того, что я проявил чудеса настойчивости, взяв женщину штурмом, как крестоносцы эту вашу катарскую крепость! — сказал я. — Поверь, не раз я обжигался на том, что женщина предпочитала просто уступить, — помолчав, признался я. — А я штурмовал лишь из принципа…
Мы помолчали. Она смеялась, глядя на меня, собирая хлебом с тарелки остатки соуса… Пальцы ее темнели от соуса, Belle Parisienne облизывала их, покусывая фаланги, после чего вновь принималась за хлеб и вино. В темноте, лишь слабо сдобренной светом фонаря, все это — соус, хлеб, вино, руки — было черного цвета.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: