Надежда Нелидова - Большая стирка [сборник]

— А это Петя смастерил. Правда, прелесть?

Мне вручают полутораметровую пальму из коричневых и зелёных пластиковых бутылок.

Блин, мало мне своих пылесборников… Но ведь люди от души старались, их сморщенные лица сияют и излучают… Рассыпаюсь в комплиментах, скриплю зубами, ставлю башмак и разбитую бутылку на полку, на самое лучшее место — по фэншую, в соответствии с потоками чистой энергии Ци.

Водружаю шаткую пальму в угол. Там из выпотрошенной музыкальной колонки, переделанной Петей в модерновую вазу (спасибо «Очумелым ручкам») уже торчат самодельные подсолнухи из соломенных шляп.

И ведь не выбросишь. Каждый раз Татьяна Всеволодовна с порога будет бежать проведывать свои подарки: не избавилась ли я от них, не дай Бог, исправно ли протёрла пыль, не сдвинула ли на сантиметр, нарушив гармонию Ци.

А ведь я всегда честно предупреждаю:

— Жду в гости! Только умоляю, никаких подарков! Мне ничего не надо, у меня всё есть.

— Да как-то с пустыми руками… — мнутся и кокетничают на том конце провода. — Может, цветы?

— На цветы у меня аллергия. Ни-че-го! Просто приходите. Вы для меня и есть самые лучшие подарки!

Бесполезно. Вот он, шкаф с горой шарфиков и шейных косынок, совершенно не подходящих к моему цвету лица. В ванной теснится ряд неиспользуемых шампуней и кремов, нарушающих кислотно-щелочной баланс моей кожи. В тумбочке пригоршни глухо постукивающей пластмассой, деревом, стеклом и камнем бижутерии, которую бы я себе ни за что не купила. Не то, что они плохие: просто у меня другой вкус.

За стеклом строй роскошных, в золоте и глянце, книг по кулинарии, цветоводству, психологии и сексуальному воспитанию, которые я никогда не открою.

Несть числа чайным и кофейным парам, цветным пластиковым блюдам и подносам, салфетницам, подставкам под горячее, наборам ложек и вилок. Вот хоть бери и открывай посудный магазин.

Скажете, подарки лежат и есть не просят? Но моё время на избавление от них, потраченное в комиссионках?! У меня чувство, что я полжизни там провожу.

Думаете, я одна такая умная? После каждого праздника в комиссионках неслыханный наплыв сдатчиков. И далеко не факт, что вещи удастся спихнуть.

— Не пользуются спросом, — разводит руками приёмщица.

Если дело после Восьмого марта — комиссионка завалена вазочками, ковриками, фигурками, косметикой, дешёвыми фенами и прочими китайскими усипусечками, вроде ножиков для чистки манго. Новый Год — это фигурки, пакеты, подсвечники, полотенца, кружки с мышатами, поросятами, цыплятами — далее по китайскому календарю.

Тяжёленькие мешочки магнитов хозяйка комиссионного уже не принимает. Во сколько их оценишь: в тридцать копеек? Дороже бланк квитанции и время на его заполнение. Мешочки оставляют в мусорных урнах — не назад же их тащить. Мальчишки на улице пинают магнитики, вместо шайб. Весной их сметут дворники вместе с грязным снегом.

Я из поколения повального дефицита и уважения к вещам: даже таким ничтожным, как магнитики, крючки для ванной на присосках и ножики для чистки манго.

Дарёному коню в зубы не смотрят. Но однажды подаренная кофточка оказалась попрыскана духами и преступно пахла чужим телом: её примеряли, она не подошла, от неё решили таким образом избавиться. Не пропадать же добру.

Иногда обнаруживаю в подарках завалявшиеся по рассеянности чеки или открыточки с чужими именами. На чеках даты трёхлетней давности. Эти подарки уже дарили и передаривали на чьи-то юбилеи, 8 марта, Новые Года…

Однажды я преподнесла своей тётушке фарфоровую статуэтку. Статуэтка, как в чеховском рассказе, сделала круг, прошла через многие руки и через некоторое время вернулась ко мне на мой день рождения. В той же целлофановой упаковке, перевязанной голубой атласной ленточкой. Боюсь, её даже не разворачивали.

Однажды, доведённая до ручки, я решилась на неслыханную бестактность. Когда знакомая протянула очередной красиво упакованный шарфик, я спрятала руки за спину и в отчаянии затрясла головой. Как будто мне дарили змею, готовую обвить мою шею.

— Большое спасибо! — бормотала я, мысленно проваливаясь сквозь землю. — Чудесный выбор! Очень, очень благодарна. Но… так досадно! Этот прекрасный, чудный, замечательный шарф у меня будет лежать, я его не буду носить. У меня уже есть точно такой же, — оголтело врала я, — возьми, пожалуйста, назад. Так жаль, ведь шарф такой замечательный! Ты не обижаешься? — после чего я подхватила знакомую под руки, повлекла к столу, забалтывая, уговаривая забыть этот глупый инцидент…

У знакомой с вытянутого лица так и не сошло выражение обиженного ребёнка. Наши отношения с тех пор напряглись, охладели и постепенно сошли на нет… Вот подскажите, что делать, когда дарят ненужную вещь? Как деликатно отбрыкаться от никчёмного подарка и при этом никого не обидеть?

Либо махнуть рукой и покорно превращать квартиру в лавку древностей? Я уже давно завсегдатай милосердного центра, где в больших коробках роются бомжи.

Бомжам и их суровым подругам не нужны воздушные дамские косынки, шкатулочки, вазочки, подсвечники, мягкие игрушки и прочие уютные пустячки. Им нужны одеяла, тёплые куртки, вязаные жилеты, немаркие штаны, прочные башмаки, термос, на худой конец ложки из цветмета.

Сотрудница центра милосердия мне сказала:

— Вы напрасно таскаете целые сумки. Приходят чокнутые бабушки, тащат всё это домой, забивают свои квартиры до потолка, разводят тараканов, соседи пишут жалобы. Потом бабушки умирают, родственники вывозят всё это барахло, весь этот хлам на свалку.

Барахло! Хлам. Наконец, сотрудница назвала вещи теми словами, которыми я всё это время хотела и не решалась их назвать.

Что дарю я, неприязненно спросите вы? Я вручаю самый пошлый, самый скучный, безликий, бездуховный, даже в чём-то оскорбительный подарок. Зато универсальный. Конвертик с энной суммой.

И знаете, ещё ни разу ни у кого от этого подарка настроение не испортилось. Нередко восклицают:

— Ах, как я давно мечтала о сумочке (колечке, кофточке, поездке) — и мне не хватало именно энной суммы денег!

И меня охотно зовут в гости снова и снова.

Булька — это собака моей шубы. Нет, вы всё правильно поняли: моей шубы. Я сама это не сразу поняла. Сначала-то я умилилась, как это незнакомая собака влюбилась в меня с первого взгляда. Бывает же у людей: увидела, ахнула, была сражена в самое сердце.

Значит, вышла я из галантерейного магазина на рынке «Рябинка» — его у нас называют «стекляшкой» и «кубиком». Рядом люди торгуют мелочёвкой. Бабушки — вязаными носками, мочалами, заварными чайниками и фарфоровыми статуэтками: те и другие с облупленными носиками. Угрюмые мужики — фаянсовыми изоляторами, мятыми самоварами, электророзетками, шнурами от утюгов и прочей чрезвычайно необходимой в хозяйстве мелочью.