Владимир Данилушкин - Дача ложных показаний

Прилетел наш учитель в Питер, первым делом решил выполнить деликатное порученьице — насчет передачи наличности. И тут впервые Михалыч чисто машинально пересчитал купюры. В конверте оказалось 18 тысяч. По-старому 18 миллионов. А разговор шел о двадцати! Живо вспомнилось объявление в магаданской газете: «Утерян кошелек с 1000 долларами США. Прошу вернуть за вознаграждение». Неувязочка. Шальные деньги, как шальная пуля, порою убивают.

Звонит из телефонной будки жене, которая ждет его в Питере, у сестры. Что делать? Потерял, что ли? Неужели придется две тысячи из своих добавить? Ладно, ты, главное, в обморок не падай, а то как я потом тебя найду? Хорошо, что в пачке не 22 тысячи, это могло оказаться взяткой. Меченые деньги, нет? Как меченый Мишка. Меченые или моченые, это потом станет ясно.

Родная женщина, ты еще и шутишь! Ослаб Михалыч после долгого перелета, приходится держаться за выступы транспорта. Сон вспомнился, виденный в самолете. Михалыч должен был получить 200 с лишним рублей, почасовую оплату. Распишитесь. Расписывается. А денег не дают: потом зайдите. Заходит погодя. А мы вам уже выдали: вот ваша роспись. Так и облапошили, мама мия, ишемия.

После нескольких эмоциональных вдохов и выдохов Татьяне приходит в голову светлая мысль: позвонить в Магадан, спросить про сумму. И — счастье! — 18 тысяч. Типа угадай мелодию с трех букв, получишь награду в тугриках. Получил! Михалыча после пережитого стресса приподнимает и несет над землей ощущение небывалого счастья и покоя. Ведь отпуск, в самом деле, начался, и сам он уже в Питере находится, дорога позади, а завтра можно сходить в шахматный клуб и выиграть у достойного противника, применяя излюбленный ход конем.

Может, в альма матер заглянет, там у входа памятник Герцену, которого разбудили декабристы, породив святую бессонницу у Михалыча и его трех братьев и сестер, которые здесь же учились прижигать сердечные раны глаголом, мин херц, да так усердно, что однажды в студенчестве Мишу у крейсера «Авроры» сфотографировали, другим в назидание. А теперь он это давнее событие оформил надлежащим образом и стал ветераном революции.

Декабристы разбудили Герцена, а демократы — Ельцина, и все вернулось: господа, мироеды, брокеры, киллеры, нищие, а сам он никак не может понять, к кому причислиться. Впрочем, можно хоть на денек забыть обо всем, расслабиться. Нирванка-самобранка, загнувшаяся ранка, развернись, накорми насущным хлебом, напои живой водою из родника.

Вот и ловит мгновение, оно останавливается и длится, пока в течение полутора часов добирается с пересадками через весь город, наслаждается чувством отсутствия обязательств, оно сродни невесомости, только порою застревает комом в горле. В пути его преследует навязчивая фраза, вычитанная в случайном журнале желтого цвета: «Липкие руки дунган — это не прикосновения к потным женщинам в трамвае, это такая техника единоборства, налипания на руки противника, блокирование его движений». Надо было, надо, когда представлялась такая возможность, переквалифицироваться в преподавателя физкультуры. Тогда бы и деньги на руки налипали! Да что уж теперь-то, локти кусать!

В последние годы в головах руководящих суперменов понятие «культура» иначе как физическая и не понимается. Все-таки новые времена чем-то даже симпатичны. Наконец-то можно играючи зарабатывать шахматами. В игре он отдыхает от уроков, а вознаграждение капает. Вот бы еще за часы сна платили! Будь в Магадане, в мебельной фирме рабочее место испытателей кроватей, он бы с удовольствием предложил свои услуги. Только если работу на дом брать. Совмещать надо. Удобства. А неудобства сами совместятся. Правда, такого рода испытатели должны быть помассивнее. А он поджарый и ростом изящный…

А вот и дом, где проживает сестра жены. Приехал. На первом паже собачья парикмахерская. А ведь фискалы уже придумали выманивать долги по квартплате: арестовывают домашних животных, принадлежащих должникам. Рассчитаешься, вернут Тузика-заложника. Послать бы их на три буквы закона.

Кстати, в Америке открылся новый бизнес: мыть собак, 14 долларов за маленькую, 35 — за большую. Псовые здесь — сплошь попсовые. Приживется у нас такое, или нет? Он представил, как можно черного кобеля отмыть добела. А на Манхеттене, в Нью-Йорке открыто кошачье кафе, куда собакам вход запрещен. Живут же люди!

Так у них и телевизионный канал есть для домашних животных. Собачьи логопеды и преподы благородных манер для Мурок. Только у них другие имена.

Ну вот, кажется, добрался. Михалыч трясет головой, смахивая остатки безалкогольного опьянения. Доходит отпускник до подъезда, дыша запахом травы и листвы, кружащим голову, радуется предстоящей встрече с родными. В Магадане совсем не ощущаются запахи, будто окружающий мир видишь по телевизору. Впрочем, можно объяснить это и хроническим насморком. Деньги не пахнут, а решают все. А если пахнуть начнут? Поэтому их иногда отмывают. Часто отмытые доллары принимают за чистую монету. И сорят деньгами чаще всего отмытыми. Бывает и аллергия на дензнаки.

Еда без запаха невыносима. Искусственное варенье из лепестков роз, кажется, имеет вкус крема. С лица воды не пить, а крем есть. Современная разрекламированная в пух и прах газировка, состав: эмульгатор, эссенция, аромат ананаса, а послевкусие пластмассы. Хозяева современной жизни покусились на главное, святое: кормят и поят пластмассой, еда подается по пластиковому пищеводу в аппарат «искусственный желудок», который шлет привет искусственным почкам. Плещется в жилах искусственная голубая кровь, а на натуральную, донорскую, аллергия. На все это смотришь сквозь пальцы, изготовленные из пластмассы, сквозь искусственные хрусталики. Инвалиды и мутанты, объединяйтесь!

Говорят, в носу есть какая-то точка, она ферамоны улавливает, которые притягивают одного человека к другому, мужчину к женщине и наоборот. Возможно, в Магадане и эта сторона жизни ослаблена. Любовь на нас в основном накатывает, когда уезжаем на юг. Даже если это Северная Пальмира. Подвигает на буйства. Михалыч с тайным замиранием сердца ждет этого состояния и не то что боится, но вздрагивает.

Помню, одна энергичная женщина, директор ресторана на берегу Охотского моря, когда мы с женой собирались, прожив в Магадане два года, в первый отпуск, звала на Азовское море, поскольку природа там шепчет, нашептывает, и пьется тебе, и естся, и спится, и любится на всю катушку. Зря проигнорировали. Говорят, человек много повидал в жизни, а надо тогда говорить, многое понюхал, так будет точнее. И не только пороху. Его зовут Рамон, кто ловит баб на ферамон.

Вернувшаяся острота обоняния очень многое значит и для Михалыча. Запах великого города впивается фитонцидами прямо в мозг, веселя щекоткой мысли, есть даже такое лечение здоровых людей запахами цветущих садов. Аромат окутывает тебя, и будто бы подлетаешь на месте, отрываясь от земли. Вместе с медососущими мотыльками. Водку у нас тоже принято предварительно нюхать, а выпитую занюхивать. Тоже подлетаешь, но можешь вылететь, но это не про Михалыча.