Лидия Ульянова - Здесь и сейчас

Ведь существует только здесь и сейчас.

Доктор Клаус Амелунг… А его я больше не встречала, только слышала от Агнет, что они планируют летом поездку в парижский Диснейленд. Оливер, узнав эту новость, сразу тоже захотел, принялся меня уговаривать, но мне эта идея не пришлась по душе: провести законную неделю отпуска в компании всезнающего сноба я была не готова. Да нас, собственно, никто и не приглашал. Что ж, у каждого своя жизнь. Я пообещала сыну, что мы придумаем себе поездку не хуже.

Все встало на свои места. Так, по крайней мере, мне хотелось думать. Потому что все, да не все. Что-то изменилось. Слегка, неуловимо, подспудно, не вмешиваясь активно в жизнь, но тревожа, регулярно подергивая меня за подол.

С некоторого времени меня стало нестерпимо, жадно тянуть в Россию. Я просыпалась с мечтой об этом и с ней засыпала. Я смотрела Наташины фотографии и хотела оказаться там, по другую сторону компьютерного монитора. Я переставала переключать телевизионные каналы, когда слышала заветное слово. Свелось к тому, что моей любимой программой стали новости, и членов русского Кабинета министров я различала лучше, чем немецких политиков. И тогда я предложила сыну поехать летом в тур по России.

Предложение было встречено на «ура», пусть это и не Диснейленд. Оливера, кстати, тоже начинала интересовать эта страна, особенно он захотел посмотреть на белые ночи, в которые светло, словно днем. Мы покопались в Интернете, посоветовались с Наташей и выбрали теплоходный вояж из Москвы в Петербург с посещением старинных русских городов. Я собралась уже пойти в турфирму и оплатить путешествие, но Наташа перепутала все планы.

— Таня, — обратилась она ко мне, отламывая вилкой кусочек яблочного пая, — я слышала, что ищут переводчика с русского. Не хочешь подзаработать?

— Не шути, — отмахнулась я, — если я худо-бедно понимаю язык, то это еще ничего не значит. — Мне, может быть, даже хотелось, но я старалась здраво смотреть на вещи. — Я совсем не умею писать на русском. К тому же у меня работа в магазине.

— Это не постоянная занятость, а всего несколько дней. Нужно переводить на симпозиуме. А писать, думаю, не придется, только синхронный перевод. С этим у тебя все в порядке.

— Ты что, меня уговариваешь? — рассмеялась я, не веря в реальность предложения. — Нужно уговаривать заказчиков. Не думаю, что из всех кандидатур выбрали бы меня, без опыта работы.

— А у них безвыходное положение: их постоянный переводчик в последний момент заболел, поэтому они срочно ищут хоть какого-то. Обратились к нам, но у нас сейчас все люди заняты. Я сказала, что у меня есть знакомая переводчица, и пообещала спросить.

— Так и спроси у нее. — Зачем было говорить об этом мне?

— Я и спрашиваю. — Наташа обратилась ко мне, как к несмышленому ребенку. — Я имела в виду тебя.

Вот ведь! Мне не пришло в голову: я сама у себя не ассоциируюсь с профессиональным переводчиком.

— А ты действительно думаешь, что я справлюсь? Как-то не хотелось бы опозориться. А сколько заплатят?

— Нормально заплатят, хорошо.

— А какая тема этого сборища? Там же, наверно, всякие специальные технические термины…

— Никаких технических терминов. Это полицейский симпозиум, что-то связанное с угрозой терроризма. Полицейские обычным языком разговаривают, это тебе не у нас на верфи.

Я с сомнением покачала головой: откуда мне знать, как говорят полицейские между собой?

— Танька, не тупи! — сердито бросила мне по-русски Наташа. Она часто называет меня Танькой или Танечкой, говорит, что это русское производное от моего имени. Потом умоляюще добавила: — Танюша, ну ты хоть меня спроси, где будет симпозиум.

— Ну где? В Бремене? Нет, в Берлине?..

— Не хочешь ты угадывать, — расстроилась Наташа. — В Петербурге!

— Где-е?! Ты шутишь. — Я даже рассердилась на нее. — С этого надо было начинать! Почему ты сразу не сказала?

— Потому что я хочу, чтобы ты в первую очередь совершенствовалась как профессионал, — важно возразила противная Наташа. Мне даже захотелось треснуть ее по голове. — Да и знаешь, не факт, что тебе удастся поглядеть город. Клиенты разные бывают, от некоторых на шаг не отойдешь. Обычно на мероприятиях такого уровня предлагают культурную программу: экскурсию, балет, но по желанию клиентов, а не переводчика. Хорошо, если будет баня — это чисто мужское развлечение, тогда у тебя будет свободное время…

— А я ночью, пока он спит. — Я была готова согласиться. Больше того, мне страшно захотелось поехать. — И мне ведь может повезти с клиентами, да? Вдруг они захотят на экскурсию и в театр?

— Вот, другое дело. Молодец. Тогда я завтра позвоню и скажу, что ты согласна.

— А сегодня можно позвонить? Вдруг они до завтра кого-нибудь найдут.

Наташа расхохоталась:

— Можно и сегодня. Сейчас позвоню, это в Бремене.

Оказалось, что лететь в Петербург нужно уже послезавтра утром, именно поэтому господа полицейские не предъявляли завышенных требований. Они даже не поинтересовались наличием у меня документов на право работать переводчиком, главное, чтобы переводить могла. Более того, заверили, что иметь дело придется всего с одним человеком, который, по их словам, совершенно вменяемый.

Гюнтер меня отпустил — я сделала упор на то, что хорошо заплатят, — хоть и проворчал, что я лезу в пасть к русскому медведю. Он посоветовал мне никуда не выходить за пределы гостиницы и бизнес-центра, а также не пить воду из-под крана и питаться осмотрительно. Оливер четыре дня мог пожить у них с Вейлой.

Оливер сильно удивился — он тоже не видел в матери переводчика, — даже не расстроился в преддверии разлуки и попросил привезти из России печенья, которое понравилось ему у Наташи. Мне стало грустно от мысли, что сын все меньше во мне нуждается, но я не подала вида и со своей стороны заверила, что не потрачу времени зря и разведаю все те места, что мы с ним хотели посмотреть летом.

Следующий день я провела в Бремене, занятая оформлением документов, получением визы и покупкой делового костюма. Костюм обошелся недешево и был, на мой взгляд, чересчур облегающим, но продавщица заверила, что это именно то, что нужно. Новый имидж потребовал также новых туфель и строгих зимних ботинок — не могла же я явиться на симпозиум в кроссовках. В обувном, оглядывая себя со всех сторон в зеркало, вспомнила про прическу и следующие два часа провела в парикмахерской, так что к вечеру, когда нужно было заглянуть в полицейское управление, чтобы забрать документы и получить командировочные, я была совершенно измотана, но идеально подстрижена и покрашена.

Девушка в полицейском управлении передала мне объемный конверт с документами, билетами на самолет и материалами по симпозиуму, пожелав мне счастливого пути и хорошего времяпровождения в России. На мой вопрос, когда же смогу познакомиться с клиентом, она ответила, что, скорее всего, мы встретимся с ним в самолете — нам взяты билеты в соседние кресла.