Хантли Фицпатрик - Моя жизнь по соседству

Минут через десять в окно мне стучат. Я замираю: вдруг мама тоже слышала стук? Нет, внизу тихо. Я открываю окно и вижу: на балкончике у меня притаился Джейс.

– Я хотел убедиться, что ты в порядке. – Он пытливо заглядывает мне в глаза. – Так ты в порядке?

– Погоди минутку! – прошу я и захлопываю окно, едва не прищемив ему пальцы. Я выбегаю на лестницу и кричу: – Мам, я под душ пошла!

– Кондиционер не забудь! – отвечает она, уже куда спокойнее.

Я бросаюсь в ванную, пускаю воду большим напором, возвращаюсь к окну и открываю его.

Джейс кажется растерянным.

– Ты, правда, в порядке? – спрашивает он.

– Мама беспокоилась. – Я перекидываю через подоконник одну ногу, потом другую и сажусь рядом с Джейсом, который удобно устроился у конька крыши.

Негромко шумит ночной ветерок, а звезды такие яркие!

– Это я виноват. Я вел машину. Позволь мне поговорить с твоей мамой, я объясню ей …

Легко представляю встречу Джейса с мамой. Раз я впервые в жизни нарушила комендантский час в компании одного-из-тех-Гарретов, значит, она правильно о них высказывалась. Я-то маму знаю.

– Не поможет, – бурчу я.

Джейс накрывает мою холодную ладонь своей. Очевидно, почувствовав мой озноб, он кладет сверху другую свою ладонь:

– Эй, ты как, ничего?

«Ничего» было бы, не опасайся я, что мама придет проверять, не забыла ли я кондиционер, и застанет меня здесь. Я сглатываю.

– Все хорошо. До завтра!

Не выпуская мою ладонь, Джейс наклоняется ко мне. Его губы спускаются по моей переносице к губам, упрашивая их разомкнуться. Я понемногу расслабляюсь, но потом мне мерещится стук.

– Мне пора. Спокойно ночи.

Джейс сжимает мне ладонь и улыбается так ослепительно, что мое сердце сжимается еще сильнее.

– Ага, до завтра.

Даже поцелуи Джейса не помогли мне расслабиться. Один раз в жизни я опоздала на десять минут и уже помешала избирательной кампании? Может, мама и Мейсоны получат скидку, если отправят нас с Тимом в одно военное училище?

Я выключаю душ и хлопаю дверью из стекла «с морозом». У себя в комнате я как следует взбиваю подушку. Не представляю, как засну: напряжена каждая клеточка тела. Если бы Чарли Тайлер сейчас пристал ко мне, я позволила бы ему все, прекрасно понимая, что для него это ничего не значит. Если Майкл и впрямь наркоман и сейчас предложил бы мне забыться, я согласилась бы, хотя обычно и аспирин пью с опаской. Если бы Джейс снова постучал в окно и пригласил бы на мотоцикле прокатиться до Калифорнии, я поехала бы.

Какой толк быть самой собой, если мама изменилась до неузнаваемости?

В следующий раз миссис Гарретт просит меня не посидеть с детьми, а поехать с ней за продуктами, чтобы я развлекала детей и отнимала у них вкусняшки, пока она разбирает купоны и умело парирует комментарии окружающих.

– Небось как белка в колесе крутитесь? – спрашивают ее в очередной раз.

– Зато форму не теряю, – спокойно отвечает миссис Гарретт, вырывая пачку хлопьев «Граф Чокула» из хватких рук Джорджа.

– Вы, наверное, католичка? – Этот вопрос тоже мегапопулярен.

– Нет, просто плодовитая. – Миссис Гарретт отдирает руки Гарри от нового боевого «Трансформера».

– Малышке нужна панамка, – наставляет суровая пожилая женщина в отделе замороженных продуктов.

– Спасибо, но не стоит. Дома у нее много красивых! – И миссис Гарретт кладет в тележку замороженные вафли в экономичной расфасовке.

Я даю Пэтси бутылочку с соком, провоцируя хрупкую даму в биркенштоках на замечание:

– В таком возрасте из бутылочки уже не пьют. Девочке пора освоить непроливайку.

Кто эти люди? Почему они уверены, что их мнение единственно правильное?

– Вам никогда не хочется убить их? Или хотя бы послать? – тихо спрашиваю я, буквально убегаю от сварливой дамы-непроливайки и качу тележку, к разным сторонам которой, словно обезьянки, ловко цепляются Гарри и Джордж.

– Конечно же хочется. – Миссис Гарретт пожимает плечами. – Но какой пример я покажу детям?

Сколько кругов я проплыла, сказать не берусь, но понимаю, что куда меньше, чем я могла раньше. По лесенке я поднимаюсь запыхавшаяся, но воодушевленная и выжимаю волосы. Плавать я любила всегда – с тех пор, как набралась смелости и побежала за Тимом с безопасного мелководья навстречу высоким волнам. Я обязательно вернусь в команду! Я промокаю лицо полотенцем и смотрю на часы: пятнадцать минут до открытия бассейна, когда за ворота хлынут посетители. На стуле звонит мой сотовый. Это Нэн прислала эсэмэску из сувенирного магазина водно-теннисного клуба: «Эй, русалка, отдохни! Загляни ко мне!»

Стоуни-Бэй очень гордится собой. «Эй, Стоуни-Бэй», сувенирный магазинчик водно-теннисного клуба, до предела забит разнообразной мелочью, рекламирующей городские достопримечательности. Когда я захожу, магазин уже открыт, а Нэн мило щебечет джентльмену в шортах в розовую клетку:

– Можете приобрести коврик для мыши с изображением Мейн-стрит, салфетки под прибор с аэрофотоснимком устья реки, лампу в виде нашего маяка либо подстаканники с видом причала. Вам даже из дому выходить не понадобится: целый город будет у вас в столовой.

Турист смущен либо вкрадчивым сарказмом Нэн, либо перспективой потратить слишком много денег.

– Нет, мне только это. – Он показывает на салфетки с надписью: «Раз мартини, два мартини, три мартини и под стол!» – Можете записать мне на клубный счет?

Нэн оформляет покупку, прощается с туристом и смотрит на меня:

– Первый день на работе, а я уже жалею, что взялась. Если все это обожествление Стоуни-Бэй перекосит мне мозги и я соберусь вступить в Клуб садоводов, ты ведь раскодируешь меня?

– Я не брошу тебя, сестренка! Ты видела Тима? Он должен был приехать на десять минут раньше, чтобы я показала ему форму и так далее.

Нэн смотрит на часы:

– Формально, он еще не опоздал. У него целых две минуты. Как же я взялась за нуднейшую работу в городе с длиннейшим рабочим днем? Согласилась только потому, что миссис Грицмокер, которая занимается закупками, жена мистера Грицмокера, нашего учителя биологии, а мне хотелось попросить у него рекомендации.

– Вот цена твоих неуемных амбиций, – говорю я. – Еще не поздно раскаяться и работать, например, в «Завтраке на палубу!».

Нэн улыбается. Ее веснушки уже темнеют на летнем солнце.

– Вообще-то костюм Шаловливой Морячки я хотела приберечь на Хеллоуин. – Подружка смотрит в окно у меня за спиной. – Кроме того, приглядывать за моим братцем стоит нам обеим. Раз уж его даже из продавцов хот-догов уволили.

– Как это Тим ухитрился? – спрашиваю я, открываю один из пробников помады, которые лежат у кассы, мажу на запястье и принюхиваюсь. Фи-и! Пинаколада! Терпеть не могу кокосы!