Брайан Рирдон - Найти Джейка

Дребезжание телефона заставляет меня вздрогнуть от неожиданности. Я хватаю мобильник, на одно мгновение снова наполнившись безумной надеждой.

Звонит мать.

— Привет, — разочарованно говорю я.

— Саймон, — ее голос дрожит, — что происходит? Я просто места себе не нахожу. Звонили твои брат и сестра. Я звонила тебе домой, наверное, раз пятьдесят. Почему ты не берешь трубку? Где ты? Это не может быть правдой!

— Мама, успокойся, пожалуйста, со мной все в порядке.

Какой уж тут порядок… Но что я могу ей сказать, если и сам толком ничего не знаю?

— Где Лэйни?

— Лэйни находится под присмотром матери, — заверяю я ее. — С ней все хорошо. И Рейчел тоже в порядке.

— А Джейк? Где Джейк?

— Мама, я не знаю… Ничего не знаю.

— По телевизору говорят, что это он убил…

Я отодвигаю телефон от уха. И чувствую, что по моим щекам текут слезы. Надо же, а я и не замечаю, что плачу.

— Саймон, мой мальчик. — Телефон берет папа. — Джейк тут абсолютно ни при чем, мы в этом не сомневаемся.

Отец произносит это таким тоном, как будто делает официальное заявление. Мне нечего ему ответить, потому что у меня такой уверенности нет. Уже нет.

— Эй, Саймон, ты меня слышишь? — требовательно спрашивает он. — Почему ты молчишь?

— Я ничего не знаю, папа, — шепчу я.

— Через час тебе позвонит Джонатан.

Я пугаюсь:

— Папа, не надо! Нам не нужен адвокат! Я имею в виду… Я не думаю, что это надо…

— Через час, ты понял?

Я слышу рыдания матери на заднем плане, пока он не отключается. Я тупо держу замолчавший телефон около уха, продолжая ехать посередине пустынной улицы.

Джонатан, деловой партнер моего отца в течение последних десяти лет, является одним из самых успешных адвокатов Нью-Йорка. Я не знаю, продолжает ли он практиковать в настоящее время, но раньше он был прекрасным специалистом. Вместе с отцом они создали успешную сеть ресторанов, что вообще-то очень странно, если учесть, что ни Джонатан, ни тем более мой отец за всю жизнь не приготовили самостоятельно ни одного блюда. Правда, поначалу они вложили в дело огромные средства, а затем с поразительным мастерством рулили своим бизнесом.

Я хочу позвонить Рейчел. Она терпеть не может Джонатана, хотя бы потому, что, как только речь заходит о законе, отец немедленно ссылался на него, совершенно игнорируя тот факт, что моя жена тоже работает адвокатом. Предположив, что нас ждет, я решаю предупредить ее заранее.

Но потом, посмотрев на часы, я пугаюсь, что мой звонок разбудит Лэйни. Поэтому я решаю по дороге отправить Рейчел сообщение:

«Мой отец хочет подключить Джонатана. Постараюсь его остановить».

Я набираю текст, стараясь одним глазом смотреть в телефон, а другим — на дорогу, когда в голове у меня вдруг раздается голос Джейка: «Папа, не посылай эсэмэсок, когда ты за рулем».

На подъезде к школе, я делаю небольшой круг. При свете выстроенных в идеальную шеренгу уличных фонарей я могу рассмотреть фасады всех домов, мимо которых проезжаю. Построенные около пяти лет назад, они все выкрашены в светлые цвета, различаясь лишь оттенками. Даже почтовые ящики, большие и чисто белые, похожи друг на друга как две капли воды. Задумавшись, я пропускаю нужный поворот и проезжаю еще две улицы. Принимая во внимание все обстоятельства, я выключаю фары и, развернувшись в тупике, припарковываюсь между домами. С улицы мне хорошо видна тропинка, которая выходит из одного из дворов и, огибая небольшой пригорок, через кущу деревьев выводит на дальний конец школьного стадиона.

Я выхожу из машины, лишь слегка прикрыв за собой дверь, чтобы не издавать лишних звуков. Я чувствую себя, словно преступник, и все равно неслышно крадусь по тропинке к школе. Обойдя школу, я останавливаюсь.

— Джейк! — зову я вполголоса: это что-то среднее между шепотом и криком. — Джейк!

Темные поля едва освещает луна. Я двигаюсь в полумраке, в надежде уловить малейшее движение или услышать любой, самый тихий звук, означающий, что кто-то не хочет быть услышанным.

Когда я дохожу до бейсбольного поля, ко мне возвращается способность соображать, и я вспоминаю, как по телевизору говорили, что Джейка видели где-то здесь, пробегающим через территорию, прилегающую к чужой собственности. Я иду быстрее, потом еще быстрей. Хруст гравия под ногами напоминает мне о времени, когда я тренировал ребятишек на этом поле, и я вновь вспоминаю, как чувствовал себя, когда Джейк впервые добился серьезного успеха.

— Джейк! — кричу я на этот раз громче. — Джейк, это я, папа!

Я перебегаю поле, и под ногами снова трава. У небольшой рощи я останавливаюсь, с трудом переводя дыхание. Мне кажется, что я смотрю сразу во все стороны, как будто в темный калейдоскоп. Где-то здесь скрывался мой сын. Нет, я должен думать в настоящем времени: он и сейчас здесь.

— Джейк! Выходи! Все будет хорошо! Мы все уладим! Я обещаю!

Сзади раздается звук шагов. Я так резко поворачиваюсь, что чуть не теряю равновесие. Сердце подпрыгивает в груди. Неужели я нашел его!

Но в глаза мне ударяет яркий свет фонарика, ослепив меня и заставив закрыть лицо руками.

— Джейк, — шепчу я.

— Оставайтесь там, не двигайтесь! — резко произносит чей-то голос. И я сразу понимаю, что это коп. — Держите руки перед собой. Что вы тут делаете… — Кажется, он узнал меня.

— На землю! Быстро! Лечь на землю!

— Послушайте, я всего лишь хотел…

— Лечь на землю, немедленно!

Я слышу, как он вынимает из кобуры пистолет. Тем не менее я продолжаю стоять.

— Нет, — произношу я спокойно, и упрямо. С какой стати, интересно, я должен ложиться на землю?! Какое право он имеет так разговаривать со мной? И что полиция сделала для того, чтобы найти моего сына?

А вот не лягу на землю и все! Буду стоять.

Свет придвигается еще ближе, по-прежнему ослепляя меня.

— Лечь, я сказал! Немедленно!

— Нет, — шепчу я.

Полицейский толкает меня на землю. Это происходит так быстро, что у меня нет возможности сопротивляться. На моих запястьях щелкают наручники, и меня рывком снова поднимают на ноги.

— Почему вы не слушаетесь? — спрашивает коп.

У него очень молодой голос. Я уже могу различить его лицо, потому что он убрал фонарь в сторону. Похоже, я прежде его уже видел.

— Я знаю вас, — говорит он. — Что вы здесь делаете?

— Ищу своего сына, — отвечаю я.

— Его здесь нет. Мы обыскали здесь каждый сантиметр, причем с собаками. Проверили здесь все вдоль и поперек. Его здесь нет, сэр.

Едва он обращается ко мне «сэр», как тут же перестает быть для меня врагом. Я теперь и сам удивляюсь, почему сопротивлялся. Похоже, я просто плохо соображаю.

— Послушайте, мистер Конолли, как вы сюда попали?

Я объясняю, где припаркована моя машина.