Брайан Рирдон - Найти Джейка

— Мне бы не хотелось расстраивать Дуга. Я ведь пообещал.

— Я не считаю, что любое слово высечено в граните, — сказал я.

Странно, да? Вообще-то именно дети обычно придерживаются подобной точки зрения, а не их родители.

Я еще слегка надавил на сына, и, в конце концов, Джейк сдался. По улыбке, с которой мой сын мчался к их машине, я понял, что он и сам был только рад отправиться к Максу.

— А когда мне лучше его забрать? — спросил я Джен.

— Где-нибудь около пяти, — пожала она плечами.

— Отлично, тогда увидимся позже.

— Всего доброго.

Мать Макса ушла. Слава богу, что все так сложилось. Я посмотрел вслед Джен — надо сказать, она прекрасно выглядела в своих леггинсах, и у нее была походка гимнастки — и подумал о том, что мне будет очень приятно снова вскоре увидеть эту женщину.

Мысленно я отправился в путешествие, которое так хорошо знакомо каждому мужчине. Образы материализовывались, отрывочные и неконкретные, но от этого не менее возбуждающие. Перепрыгивая с одного сценария на другой, я представлял себе, что бы мы делали друг с другом или друг для друга, мысленно возвращаясь к воспоминаниям холостяцкой жизни. Расстегнутые одежды, разные способы раздеть друг друга и дерзкие моменты допустимой вольности — было что вспомнить.

Маленькая ручонка вцепилась в мой палец. Я посмотрел на Лэйни, а она прижалась к моей ноге. Она в этот момент была так похожа на свою мать, что я невольно смутился. Губки Лэйни надулись, и я почувствовал, как меня заполняет пульсирующее чувство вины.

— Пойдем, солнышко. Хочешь, съедим мороженого?

Я чувствую себя статистом в популярном полицейском сериале. Меня протащили через все сцены: отпечатки пальцев, фотографии, обыск, конфискация имущества — и после усадили ждать в коридоре. Сначала они забрали машину Рейчел, а затем коп привел меня в местное отделение полиции. И в конце процедуры меня как задержанного препроводили в камеру. По дороге я замечаю полураздетую женщину, которая, сидя на скамье, чистит зубочисткой ногти и кого-то монотонно материт.

В камере, кроме меня, сидит местный бездомный бродяга, за версту воняющий мочой. Он бормочет что-то невразумительное себе под нос. Полицейский, оформлявший мое задержание, совершенно невыразительной внешности, пристегивает меня наручниками к скамье напротив. Мне уже все равно. Офицер удаляется, а я остаюсь сидеть.

Ожидание длится около часа. А мне как назло срочно надо в туалет! Так всегда бывает: вдруг как припрет, кажется, мочевой пузырь вот-вот лопнет! Именно про эти ситуации говорят: моча ударила в голову. Желание помочиться пронизывает каждую клетку тела, но я терплю и, в отличие от остальных, не прошусь в туалет. Этот дискомфорт, почти боль, наполняет меня своеобразной энергией. Мало-помалу чувства оживают, и я возвращаюсь к кошмару реальности. Я знаю, что никогда больше не буду прежним. Что-то сломалось у меня внутри. Но это не значит, что я сдамся без боя.

По собственной глупости попался, и теперь меня могут запереть надолго. Что же делать? Во-первых, меня должны освободить под залог. Во-вторых, необходимо вернуть одну из машин. В-третьих, мне нужно найти Макса и поговорить с ним. В-четвертых, я пойду в дом Мартинов-Кляйнов. И еще, возможно, следует вернуться в школу или нанять частного детектива.

На мгновение в голове мелькает вопрос: на чем, собственно, строятся мои планы? Откуда я знаю, как надо действовать в подобных обстоятельствах? Из кино? Сериалов? Из дешевых детективов? Там обычно описываются драматические поступки героев, решения на грани жизни и смерти, судьбоносные открытия. Но на деле все происходит не так. Вам необходим шанс, счастливый случай. До этого момента вас швыряло от одной точки к другой наобум, порывами ветра судьбы. Но мне нужно вырваться из порочного круга. Это единственный способ найти сына.

Больше всего меня пугают любые новости, от них ничего хорошего ожидать не приходится. Отчасти я даже боюсь найти сына, потому что все предположения раскладывались на два простых сценария: либо Джейк мертв, либо он убийца. И, как только что-то станет известно, один из этих сценариев окажется правдой. На глубинном, инстинктивном уровне я не хочу допустить ни того, ни другого.

Я открываю глаза. Где я? Прикован наручником к скамье. Я в полиции, я арестован. Сквозь туман усталости и боли я вспоминаю предъявленное обвинение — противодействие правосудию. Мне оно кажется бессмысленным, но какая разница? Когда меня приведут на допрос, я не собираюсь унижаться. Я потребую, чтобы полицейские рассказали мне, что они сделали для того, чтобы найти моего сына. Я не позволю страху взять надо мной верх. Я обязан держаться ради Джейка.

Мне не приходится долго ждать. За мной снова приходит детектив. Моя соседка по камере, потрепанная жизнью пятидесятилетняя женщина в красном платье и клочковатом парике, при виде него раздвигает ноги и облизывает губы. Я отвожу взгляд.

— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, — ровным тоном говорит коп.

— Мне нужно сделать один звонок.

Он отводит меня к вделанной в стену телефонной будке и отходит на десять шагов в сторону. Я набираю номер Рейчел.

— Ты где? — спрашивает она устало.

— Меня арестовали.

— Что???

Я стараюсь объяснить ей, что я делал, но даже мне самому мои действия кажутся сейчас нелепыми. Жена некоторое время молчит, потом спрашивает:

— Джонатан уже там?

— Нет.

— А он придет?

— Нет, — говорю я, не желая еще больше злить Рейчел.

— Значит так, я сейчас приеду. До моего прихода храни полное молчание.

Я не собираюсь молчать, но покорно выслушиваю все, что она велит мне сделать. А затем послушно следую за детективом. Я не боюсь вопросов полиции. Я хочу получить ответы на собственные вопросы.

Коп приводит меня в маленькую квадратную комнатку, где стоят стол и два стула. Я хмыкаю, увидев «зеркало» на стене. Как будто это может кого-то обмануть.

— Садитесь, — говорит детектив.

Его голос звучит чуть поживее, по сравнению с предыдущей монотонной интонацией.

Я сажусь на стул.

— Вы понимаете, почему вы здесь?

Я улыбаюсь:

— Потому что меня обвиняют в противодействии правосудию.

— А вам известно, почему вам предъявляют это обвинение? — Теперь его голос звучит почти нормально.

— Нет, неизвестно. Надеюсь, вы меня просветите.

Коп наклоняется и берет с пола коробку, которую я сначала не заметил.

Взяв коробку двумя руками, он поднимает ее над столом, и через прозрачный пластик я вижу куклу, которую нашел в лесу. Она таращится на меня своими дикими глазами. Все ее члены согнуты под неестественными углами.

— Вы нашли это, не правда ли? А что вы сделали, чтобы найти моего сына? — Я гляжу на нее, не отводя взгляд.