Эрне Урбан - Утренняя заря

Историю этого солдата я и рассказал моим слушателям, не забыв сдобрить ее юмором. Выслушав меня, солдаты поняли, что мои слова об отдыхе в казарме являются не более чем отговоркой, за которой скрыто намерение собрать в части материал для своей новой книги.

Я, правда, пытался отнекиваться, говоря, что за столь короткий срок вряд ли удастся многое узнать, тем более что моя осведомленность о жизни современной венгерской Народной армия вряд ли выходит за рамки знаний, которыми располагают окружающие меня люди.

Как уже у нас установилось, период ежегодного призыва в армию, стал значительным событием и праздником одновременно. В эти дни телевидение, радио, кинохроника и многочисленные иллюстрированные журналы передают всевозможные материалы о жизни воинских частей, показывают украшенные цветами ворота казарм, приветливо улыбающиеся лица офицеров и добродушных солдат-старослужащих, с распростертыми объятиями встречающих молодое пополнение. А спустя несколько недель средства массовой информации рассказывают о торжествах в воинских частях, связанных с принятием молодыми солдатами военной присяги. Операторы кино и телевидения, пользуясь возможностью, как правило, снимают крупным планом крестьян с пышными усами, сельских женщин в пестрых косынках и исключительно красивых девушек, с неослабным вниманием следящих за первым торжественным маршем, которым проходят их родные и любимые после принятия присяги. Помимо того, материал о жизни солдат Народной армии попадает на страницы прессы или на экраны телевизоров только тогда, когда проводятся какие-либо более или менее крупные учения или заходит речь о появлении в войсках нового вооружения.

Однако это вовсе не значит, что армии у нас не уделяется должного внимания. Разумеется, она обеспечена всем необходимым: от новейшего вооружения до удобного обмундирования и хорошего питания…

Но этого явно недостаточно для обычного гражданского человека, который подчас не способен понять различия между нашей Народной армией и армией иного капиталистического государства, особенно различия, касающегося офицерского корпуса, представителей которого в капиталистических странах считают особой кастой. Находясь на службе, эти люди проводят служебное время за пьянством, в погоне за юбкой и картежной игре.

Офицеры полка при встрече завели со мной разговор об одном романе, вышедшем у нас массовым тиражом. Как ни старался я убедить их в том, что автор, о романе которого зашла речь, вывел лишь одного отрицательного героя — офицера, которого позже разоблачает другой герой, тоже офицер, мои собеседники только руками махали, говоря, что слова нельзя сравнивать с поступком, а схематичные, лишенные убедительности разглагольствования положительного героя не имеют ничего общего с разоблачением.

Возьмем, например, такого офицера-танкиста из нашего полка, говорили они мне. Большую часть солдат полка составляют молодые парни, призванные в армию из сельской местности, иначе говоря, люди, все техническое образование которых не выходит за рамки умения водить велосипед, а ведь и из них офицер-воспитатель обязан за два года подготовить воинов, которые в одинаковой степени должны научиться водить танк, пользоваться вверенным им вооружением, уметь работать на радиостанции. И не только за техническую подготовку подчиненных ему солдат отвечает офицер, но и за их дисциплину.

Еще в древние времена старики считали настоящим мужчиной только того, кто честно отслужил свой срок в армии. Это положение с учетом необходимых поправок справедливо и в наше время, иначе говоря, служба в Народной армии — для нашего общества большая жизненная школа. Отсюда вытекает, что офицер нашей армии не только командир, но и воспитатель. Более того, все недоработки в воспитании молодого поколения, прибывшего в часть, предстоит исправлять офицеру и в вопросах дисциплины, социалистического самосознания, воспитания чувства патриотизма.

На первый взгляд это может показаться лишним. Большая часть новобранцев переступает порог казармы, имея за плечами учебу в школе или работу в сельхозкооперативе. Следовательно, они еще до службы в армии уже были членами какого-то коллектива и в основном знакомы хоть в какой-то степени с принципами коллективизма.

Это правда, только не однозначная, а противоречивая. Дело в том, что нашу молодежь воспитывают не только работа и учеба, но и дом, и семья, и улица, которые подчас превращают некоторых молодых парней в безответственных эгоистов, на первых порах с трудом привыкающих к воинскому образу жизни.

Любопытно понаблюдать где-нибудь в сельской корчме за старыми солдатами, собравшимися за бутылкой доброго вина, которым пришлось испытать ужасы боев на реке Исонзо или под Добердо, довелось сполна испить чашу страданий в годы второй мировой войны. Интересно видеть, как они, выпив литр вина и раскрасневшись, затягивают старую солдатскую песню, а затем начинают вспоминать военные эпизоды из собственной жизни, хотя ни старая королевская, ни хортистская армия отнюдь не были народными, не говоря уже о том, что между солдатами и офицерами там лежала такая глубокая пропасть, ликвидировать которую можно было только путем свержения основ всего старого строя.

Невольно возникает вопрос: отчего же раскраснелись лица старых солдат? Быть может, оттого, что они вспоминали свою молодость? Возможно, что и поэтому. Однако, распевая хором старую солдатскую песню, они невольно вспоминали и те трудности, которые им пришлось вместе переносить, вновь чувствовали, что они товарищи, братья, старые добрые друзья.

Возникнет ли такое чувство у теперешних солдат? И вообще, какие нити связывают или разъединяют молодых, только что пришедших в армию солдат, которые должны заслужить право называться солдатами Народной армии?

Заместитель командира полка по политчасти подполковник К. с его размеренными движениями и скупой речью на первый взгляд может показаться суровым и строгим человеком. Он относится к числу тех людей, которым более сорока, но менее пятидесяти и которые со времени освобождения страны по-настоящему так и не смогли расслабиться и отдохнуть, потому что находятся в постоянных заботах, с кем-то соревнуются, кого-то догоняют и обгоняют, а жизнь ставит перед ними все более сложные задачи.

Если учесть тот факт, что К. служил в хортистской армии рядовым и в этом же качестве прошел через русский плен, то с полным основанием можно сказать, что сын бывшего батрака сделал неплохую карьеру. Но если задуматься над тем, во что это ему обошлось — а у него многодетная семья и есть даже внуки, — то смело можно утверждать, что честно заслуженное звание досталось ему нелегко, и с этой точки зрения вряд ли стоит ему завидовать. Может даже возникнуть опасение, как бы наряду со строгостью, свойственной ему, в его отношении к молодым офицерам не проявилась горечь досады.