Вадим Саралидзе - Орфей курит Мальборо

– Ладно, зачет, – и гость снова махнул рукой, включая свой «кинопроектор».

Ник увидел себя входящим в какой-то кабинет. «Линник, мы вас отчисляем. Вы не были в институте уже два месяца», – человек за столом листал какие-то бумаги. Затем он снова увидел себя стоящим на сцене с гитарой:

Дальше на экране были сплошные неприятности: огонь, горящие книги и бумаги, сирена пожарной машины, дергающаяся, как живая, от напора пены кишка брандспойта. Ник, конечно, сразу узнал родной институт. Он хорошо помнил, как еще года полтора на втором этаже воняло дымом и гарью.

– А эта живописная картинка ничего не напоминает?

– Ага. Мы с первым альбомом из студии не вылезали, не до учебы было, прогулял все на свете. Собрались меня было из института выгонять, а тут пожар случился в канцелярии. Все личные дела третьекурсников сгорели, скандал был страшный… Короче, пока все восстанавливали, про меня и забыли. А я тихо в академку свалил.

– Ну что, молодец, и это помнишь.

– Как вы все это делаете?

– Что именно?

– Как вы это кино показываете? И откуда оно у вас?

– А, ты про это? Ерунда, ты главного так и не понял, – незнакомец опять сделал взмах, и висящий в воздухе ватман исчез, словно свернулся в трубку в его руке. – Ты, когда «Чикатило» писал, о ком думал? Об училке своей юдофобской?

– Не без этого. Нехорошо, конечно, так говорить, но сука она редкостная была!

Гость ловко приземлился на диван:

– А про бумаги – что у тебя было?

– «451 по Фаренгейту». По Брэдбери написал, очень старая песня. Я ее и сейчас пою иногда.

– Ну да. Все случайно, правда? – в голосе гостя звучал явный сарказм: – Про училку спел – ее чуть не угрохали, про бумаги – и все сгорело. А если еще вспомнить? Ты про клиническую смерть сочинял что-нибудь?

– Да, было дело… «Реанимация», из второго альбома, – растерянно пробормотал Ник.

– Точно. Дед твой из комы вышел и еще три года прожил. А про такси не помнишь, что ты сочинил? И что потом случилось, а?

– Вы хотите… вы хотите сказать, что песня может…

Тут гость завопил:

– Ааа!! Наконец-то дошло! Да! Еще как! – он снова с видимым удовольствием закурил: – Блин, хорошие сигареты америкосы делают. «Мальборо»? Ты только их покупай, ладно?

– Ладно. Вы меня уже просили об этом в прошлый раз… – ошарашенно кивнул головой Ник, – а вы… кто?

– Я? Ну, предположим, что без меня все эти чудеса были бы невозможны. Я Орфей.

– Какой Орфей?

– Как какой – настоящий! – и тут странный тип взял в руки гитару с логотипом «ORPHEUS», – музыкант.

– Тот самый? Из мифа? – «Так, спокойно. Это же, наверное, сон. Можно делать что угодно», – подумал Ник в этот момент, но вслух как ни в чем не бывало спросил: – А ведь вас же вакханки растерзали? – Книгу «Легенды и мифы Древней Греции» Куна он проштудировал еще в пятом классе.

– Да ну их в жопу, мифы эти! – из-за бурной жестикуляции огонек сигареты в здоровенной Орфеевой руке нарисовал в воздухе замысловатую фигуру. – Придумают черт-те что, а мне потом объясняться! Не было никаких вакханок, не было! – Было видно, что его очень задел этот вопрос Ника. – Никто меня не убивал! Дионис перестарался как-то раз, какая-то шмара ко мне приставать стала, а у меня не того… прибор не работает… перебрал, похоже накануне, вот и оконфузился. А она, стерва, насочиняла историй! Да и не похож я на себя по россказням этим.

– Так значит, вы как-то с моей гитарой связаны?

– Во-первых, давай на ты, давно знакомы ведь. Во-вторых, не всегда. Гитара, тем более электрическая, не так уж давно появилась. И лютня была, и кифара, да и гусли тоже были – Садко помнишь?

– Конечно. Былина такая русская, – удивленно пробормотал Ник.

– Там, конечно, тоже наврали с три короба. Но дел мы с ним натворили немало! – Орфей с наслаждением затянулся, вспоминая былые подвиги. – Но я помогаю только тем, у кого есть талант.

– И как эта ва… твоя помощь работает?

– Да вот же, – и он показал татуированной ручищей на лежащий «Орфей», – тут есть особенность одна. Гитара – не волшебная палочка, просто так ничего не выйдет.

– А как выйдет?

– Наконец-то стал правильно формулировать! Отвечу тебе, как твоя чудесная бабуля, вопросом на вопрос. Скажи, как песня появляется? Как в байке про чукчу – что вижу, то пою?

Услышав это, Ник вспомнил, как однажды он абсолютно неожиданно написал песню про Ким Ир Сена. Тогда ему запало в голову смешное слово «чучхэ», странно созвучное чукче, и песня написалась как-то сама собой.

– Нет, конечно! Что-то в голове крутится, образы какие-то, слова… Спусковой крючок какой-то нужен, – задумчиво произнес он.

– Точно. Дело как раз в нем, в этом щелчке. Если совсем просто, на примере из прошлого, то схема такая: училка достала, у тебя внутри что-то включилось, песню написал, спел – получи результат!

– И так все время?

– Нет, конечно! Во-первых, ты должен обозначить желание. Помнишь, ты же хотел, чтобы дед не умер?

– Но я же тогда ничего не понимал!

– Это не важно, я-то вижу, вернее слышу, – Орфей снова закурил и продолжил: – Во-вторых, сам для себя ты ничего не можешь сделать! Ни-че-го!

– Как это?

– Очень просто. У меня есть такое правило: давать не рыбу, а удочку. Ты не можешь просто так попросить у меня денег, я не дам. А вот заставить своим искусством кого-то заработать их для тебя – легко! – Орфей легко повернулся на диване. – И, наконец, в-третьих, песня должна быть хорошей!

– А кто определяет ее уровень?

– Я, конечно, больше некому! В общем, если написал клево – обращайтесь! – и Орфей загоготал, явно очень довольный собой.

– Слушай… а как же Севан? Неужели это я натворил? – заорал Ник в ужасе. – А если я, почему ты меня не остановил?

– Это не мое дело, дружище, – вдруг очень серьезно, медленно и отчетливо произнес Орфей. – Ты написал отличную песню, а в тот момент действительно хотел его убить.

– И что – прямо вот так?

– Да, Ник. Прямо вот так. Виктор наверняка говорил тебе, что люди делают огромное количество идиотских, необъяснимых и ужасных поступков, не предполагая, какими возможностями располагают. Должен тебе сообщить еще менее радостную вещь: даже когда человек знает, какими умениями и силой он обладает, это не меняет ровным счетом ничего. Даже хуже: люди сразу начинают пытаться завоевать весь мир, добиться всего сразу, – Орфей задумчиво затянулся очередной сигаретой. – Надеюсь, Ник, что тебе хватит ума и сил не поступать так.

– Я постараюсь.

– Виктор предложил тебе славы и денег, как я понял?