Кара МакКенна - Трудное время

Его бедра помчались, координация ускользнула.

— Как же хорошо.

Я провела рукой между нами и погладила по его щеке. Проследила пальцем по его нижней губе и, когда его рот приоткрылся, я скользнула вовнутрь. Он немного пососал, затем выпустил меня со стоном, и задохнулся. Приказ, подразумеваемый в этом крошечном проникновении, завел его, как устное повеление. Очередное посасывание, очередное горячее дыхание, и он рассыпался на части на моих глазах. Я водила влажной подушечкой своего пальца назад и вперед по его губам. Его карие глаза зажмурились, когда проступили вены вдоль его шеи, и вбивающиеся в меня бедра замерли. Его стоны были беззвучными, их энергия была направлена в мышцы, которые дергались и расслаблялись, снова дергались, затем, наконец, размякли.

Я коснулась его лица, когда он перевел дыхание, заправляя его завивавшиеся от пота волосы за ухо, наслаждаясь видом его отяжелевших век и румянцем на его щеках.

Он нежно засмеялся и довольно пробормотал:

— Черт возьми. — Удерживая презерватив, он вышел, оставив меня, и побежал в ванную, вернувшись через секунду.

Когда гимнастика подошла к концу, декабрьская прохлада дала о себе знать, и мы вернулись под одеяла.

— Давай просто затаимся тут до конца дня, — сказала я.

Он перевернул меня на бок и обнял, его рот был у моего уха.

— Договорились.

Когда наши тела спустились с небес на землю, мне казалось, что я никогда в жизни не чувствовала себя так спокойно. Если это будет ожидать меня дома несколько ночей в неделю, я могу справиться с любыми неприятностями на работе.

Через минут десять или больше, мысль соскользнула с моих губ.

— Тебе не кажется…

Кончики пальцев бегали по моей руке поверх одеяла.

— Кажется, что?

— Тебе не кажется странным…, как мы встретились и как воссоединились? — спросила я. — То есть, какова вероятность?

— Нет, не совсем.

— Нет? Мне кажется это таким необычным. Как мы начали общение, и тот факт, что мы сейчас здесь, по-прежнему нравимся друг другу, с учетом того, как все сильно изменилось. Потрясающе, но необычно.

Он взял мою руку, поцеловав каждую костяшку по очереди.

— Прими во внимание, что ты встретила меня в свой первый рабочий день. Но я почти пять лет не встречал человека, который вызвал бы у меня такие чувства, которые вызвала ты. Мне не кажется это случайностью. Чудо, возможно, но не случайность.

— Да… а тот факт, что мы все начали в тюрьме действительно перенеслось в реальный… нет, не в реальный мир, извини. Я знаю, что для тебя это место было довольно реальным. Это не удивляет тебя?

— Удивляет? Нет. В ту секунду, когда я увидел тебя, мое тело знало, что ты вызываешь во мне чувства больше, чем просто… ты знаешь.

— Похоть, — предложила я.

— Да. Конечно, я был подавлен всеми возможными способами, но я не забыл какого это, когда ты встречаешь человека, который тебе действительно нравится. Искра. Я почувствовал ее в ту секунду, когда увидел тебя. И чувствовал взаимность, когда мы познакомились ближе. Чувствовал эту энергию, которая исходила и из тебя тоже. Поэтому я не удивлен, что у нас все получилось здесь. Совсем не удивлен.

Я обдумала его слова, радуясь, что услышала эти мысли, которые никак не ожидала услышать.

— В этом есть смысл. Думаю, ты доверяешь суждению своего тела лучше, чем я своему. Я переживала после всех этих писем и всего, что накопилось, один плохой поцелуй мог испортить всю химию, которую я представляла между нами.

— Что ж, у меня есть подозрения, что ты зацикливаешься на вещах сильней, чем я.

Я засмеялась.

— Иногда слишком сильно.

— Мне нравится это в тебе…, могу я кое-что у тебя спросить? О том, что немного удивляет меня в наших отношениях?

— Конечно.

— Что ты нашла во мне? Не считая того, как сильно мы хотим друг друга. Что во мне такого… я не знаю. Не знаю, видишь ли ты меня в качестве своего парня или что-то в этом роде. Но, что делает меня достаточно хорошим, чтобы быть с тобой вот так? Чтобы ты готовила мне блинчики или позволяла мне просыпаться в своей постели? — Его голос был напряженным, пропитанный надеждой, порождающей сомнения.

— Веришь или нет, но именно над этим я особо не задумывалась. Отчего это. Вначале меня привлекла твоя аура. Боже, это так глупо. Но меня привлекает энергия, которую ты излучаешь, и она заставляет меня чувствовать столько всего теперь, когда ты на свободе, и пусть все идет своим чередом. — Я замолчала на мгновение. — Это что-то проясняет?

— Кажется, да… Я знаю, почему ты мне нравишься, — добавил он, и я слышала улыбку в его голосе.

— Почему?

— Потому, что ты умеешь сочувствовать. Помогать людям.

— Таким, как в Казинсе?

Я почувствовала его кивок. Когда он заговорил, слова получились медленными и тщательно подобранными.

— Мы живем в очень равнодушном мире. И в очень болезненном, и в особо равнодушном его уголке. И ты встретила меня в таком дерьмовом месте, наполненном в основном дерьмовыми людьми. И я знаю, что тебе платят, чтобы ты притворялась, что тебе не все равно, но я вижу, что тебе действительно не все равно. Я видел, с каким энтузиазмом ты читала ту книгу перед всеми. Ты действительно надеялась, что она им понравится, ведь так?

— Да, — сказала я, и ни с того, ни с сего, мое горло сжалось.

— И когда ты помогала людям, даже, несмотря на то, что они были грубы с тобой или пугали тебя… ну, я уверен, что тебе это не нравилось, но ты все равно помогала им. И ты помогла мне. Я могу сказать, что ты была рада помочь мне в нашу первую встречу.

В носу зачесалось.

— Прошло так много времени с тех пор, как кто-то смотрел мне в глаза, и я видел это в них, — добавил он. — Или чувствовал, как… я не знаю. Чувствовал, словно они видят во мне потенциал. Что-то стоящее, чтобы помочь, наверное. Что-то стоящее их времени, даже в таком месте, как Казинс.

Я боялась ответить, уверенная в том, что снова расплачусь. Он гладил тыльную сторону моей ладони, затем сжал каждый мой пальчик по отдельности.

— Ты в порядке.

— Просто это очень мило, — сказала я, сглатывая легкий всхлип.

Он издал счастливый звук, что-то среднее между смехом и жужжанием, и положил голову на мое плечо, придвигая меня ближе.

— Я пообещал, что попытаюсь больше никогда не доводить тебя до слез. Но я не могу извиниться, так как все это правда.

— Нет, не извиняйся.

— Я думаю, ты особенная, — сказал он нежно и поцеловал мою шею. — Особенная, кого можно встретить в Казинсе, особенная в этом хреновом городе. Особенная в любом месте. Кто-то кто делает важные вещи, даже если это пугает их. Даже если никто не ценит этого… или не хочет признать, что ценит это.

После долгой тишины я сказала. — Я ошибалась. Я знаю, почему ты мне так сильно нравишься. Не считая безумного влечения.